Эксперт уткнулся в свои бумаги, суть которых он только что подробно изложил суду.

– Нет, нет, доктор, – остановил его Бен. – Я хочу показать вам новый документ.

Он взял рекламный шит, до этого момента лежавший на столе, и, пройдя через зал, установил его на пюпитре. Большую часть щита занимала фривольная фотография привлекательной блондинки в белом вечернем платье.

Энглин снова вскочил со своего места и нервно крикнул:

– Протест, ваша честь! Какое отношение может иметь этот рекламный щит к вопросу о влиянии нашего предприятия на окружающую среду?

Судья Харт поправила пальцем очки.

– Должна признаться, я тоже несколько озадачена...

– Очень скоро вы поймете связь, – заверил судью Бен.

Но Энглин не успокоился:

– Ваша честь, я настаиваю на снятии вопросов, не имеющих непосредственного отношения к делу.

– Кто знает... Жизнь любит преподносить сюрпризы, – ответила судья. – Давайте вернемся к допросу и посмотрим, что из этого получится.

Удрученный Энглин уселся на место.

Бен продолжил допрос.

– Доктор Линдстрем, знаете ли вы женщину, изображенную на этой фотографии?

– Хм... я полагаю, это Джин Харлоу.

– Совершенно верно. И вы хорошо знакомы с мисс Харлоу, не так ли?

Лицо Линдстрема все больше вытягивалось.

– Я... знаком с ней, да...

– А можете ли вы объяснить суду, каким образом произошло ваше знакомство?

– Я... хм... я сам... был Джин Харлоу.

– Простите. – Бен обернулся к присяжным заседателям. – Мне кажется, уважаемый суд не вполне понял вас. Что вы имели в виду?

– Я был Джин Харлоу. В прошлой жизни.

Краем глаза Бен заметил, как Энглин буквально подскочил на стуле.

– В прошлой жизни? Видите ли, доктор, некоторые члены суда, возможно, не знакомы с концепцией "прошлой жизни".

Будьте любезны, объясните нам, что означают ваши слова?

Доктор Линдстрем повернулся лицом к судье Харт и к присяжным заседателям.

– В 1937 году, – начал он, – у Джин Харлоу произошел разрыв мочевого пузыря. За год до этого, во время медового месяца, бывший муж Джин зверски избил ее, нанеся тяжелые повреждения почкам. По-видимому, больные почки, не выдержав нагрузки, спровоцировали разрыв мочевого пузыря. К несчастью, моя... э-э... ее мать была фанатичной сектанткой и не разрешила никакого медицинского вмешательства. Джин с ужасными болями, абсолютно беспомощная, лежала в своей спальне, и с каждым часом ей становилось все хуже и хуже.

Но тут вмешался ее жених, Уильям Пауэлл. С несколькими друзьями он ворвался в дом, забрал Джин и на руках отнес ее в больницу. – Линдстрем вздохнул. – Уильям Пауэлл!.. Какой это был мужчина!

После минутного молчания доктор вышел из транса и закончил свой монолог:

– Билл сделал все возможное и даже невозможное, но было уже слишком поздно. Джин Харлоу умерла.

Бен кивнул.

– И что произошло дальше?

Линдстрем буквально навис над судейским столом.

– Понимаете, она не должна была умереть. Ей только исполнилось двадцать шесть лет – вся жизнь впереди. Вскоре ей предстояло выйти замуж. Она не успела ни пожить, ни полюбить... Полюбить... – Он судорожно всхлипнул и закрыл лицо руками. – Джин была так молода.

На этот раз Линдстрем долго не приходил в себя. Наконец он скинул оцепенение и продолжил:

– Потом Джин перевоплотилась. Стала мной.

Бен помолчал, чтобы усилить впечатление, произнесенное рассказом свидетеля.

– А как вы узнали все это?

– Вспомнил под гипнозом.

– И часто вы прибегаете к гипнозу?

Доктор поднял на Бена потухший взгляд.

– Время от времени.

– Перед тем как проводить экспертизы в суде?

– Это успокаивает нервы и... позволяет мне собраться.

– Ваши сегодняшние свидетельские показания даются также в состоянии гипноза?

– Я вполне дееспособен и могу...

– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос.

– Да, – нехотя процедил доктор Линдстрем.

– Один – ноль!

– Итак, доктор, вернемся к вашей истории: судя по этой фотографии, вы были весьма сексуальной девушкой.

– Съемки проходили в Голливуде. Они настояли, чтобы я фотографировалась в таком вызывающем виде.

– Не сомневаюсь. Говорят, вас часто видели в компании Кларка Гейбла.

– Отвратительный тип. У него искусственные зубы – противно целоваться.

– Сочувствую. Разрешите мне узнать, каковы были ваши отношения с Уильямом Пауэллом...

– Ваша честь, я протестую. – Энглин предпринял последнюю попытку изменить ход заседания. – Мистер Кинкейд превращает судебное разбирательство в цирковое представление.

– Возможно, – согласилась судья Харт. – Но он сегодня не единственный клоун на манеже. Продолжаем.

Бен посмотрел на присяжных заседателей. Они были поглощены представлением и с трудом сдерживали смех.

Теперь уже ничто не могло помешать Бену праздновать победу, даже если бы ученая степень доктора Линдстрема была присуждена ему самим Господом Богом. Противник был уничтожен.

– Доктор, – продолжил Бен. – Не правда ли, Джин Харлоу любила маленьких пушистых зверьков?

По окончании судебного заседания Бен и Кристина упаковали свои бумаги и рекламный щит, оказавшийся столь ценным вещественным доказательством.

– Прими мои поздравления, Бен, – сказала Кристина. – Ты настоящий ас, а представление – просто выше всяких похвал. Сегодня ты спас кучу несчастных зверюшек.

– Суд еще не вынес решения, – возразил Бен. – Давай не будем опережать события.

– У компании "Топека нейчерел газ лимитед" нет никаких шансов. После того, как ты преподнес такую сенсацию на перекрестном допросе... – Кристина подмигнула. – Я получила истинное наслаждение. Мне вообще доставляет огромное удовольствие помогать тебе выходить сухим из воды.

– Очень мило. – Бен закрыл свой кейс, убрав в него пластикового паука, взял папки с документами и направился к двери.

– Извините, вы мистер Кинкейд?

В дверном проеме стоял элегантный незнакомый человек в сером деловом костюме.

– Послушайте. – Бен сразу перешел в атаку. – Если вы по поводу фотокопий, то я уже говорил, что заплачу, как только смогу.

– О нет. Вы ошибаетесь. – Мужчина протестующе поднял руку. – Я не намерен требовать у вас деньги. Напротив, мистер Кинкейд, я собираюсь сделать вас состоятельным человеком.

– Вы собираетесь сделать... что?

Мужчина добродушно улыбнулся.

– Я хочу изменить вашу жизнь к лучшему. Если, конечно, вы мне позволите.

– Боюсь, я не совсем понял вас.

Незнакомец кивнул на ряд стульев в углу зала суда и предложил:

– Давайте присядем, хорошо? Вы тоже присоединяйтесь к нам, мисс Макколл. То, что я скажу, касается и вас. Я уполномочен сделать вам деловое предложение.

Бен и Кристина обменялись удивленными взглядами: "Деловое предложение?"

– Пожалуй, сначала надо представиться. – Мужчина сунул руку в карман и достал визитную карточку. – Меня зовут Говард Гэмел. – Его уверенные манеры прекрасно гармонировали с хорошей стрижкой и безупречным костюмом. – Я сотрудник корпорации "Аполло", объединяющей ряд взаимосвязанных предприятий. Вы слышали о нас?

Бен кивнул. Конечно слышали. Дочернее предприятие "Аполло" считалось самым большим в Тулсе, а может быть, и во всей Оклахоме. Начало промышленному гиганту положила маленькая нефтяная компания. В семидесятых годах, во времена подъема газовой отрасли, корпорация занялась переработкой природного газа, создав ряд промышленных объектов, транспортных фирм и даже предприятий в сфере развлечений. Разносторонние интересы помогли ей пережить экономический спад восьмидесятых годов. Кризис миновал "Аполло", ставшую самой преуспевающей корпорацией среди пятисот компаний на юго-западе Америки.

– Тогда вы, возможно, слышали и о том, – продолжал Гэмел, – что интересы "Аполло" защищают свыше пятидесяти высококлассных юристов – своего рода юридическая фирма в рамках корпорации. Юристов у нас больше, чем у кого-либо в штате. И я предлагаю вам присоединиться к нашей команде.