К месту раскопок из окружающих полей привычным крадущимся шагом двинулись восемь человек, одетых в черное. Еще трое солдат пали под выстрелами девятимиллиметровых пистолетов с навинченными на них глушителями: дозвуковые патроны сделали это оружие бесшумным, словно духовые ружья. А потом один из оставшихся в живых солдат закричал, заметив лежащее тело одного из своих товарищей у края поля. Главарь атакующих что-то пробормотал в прицепленный к уху наушник, и все восемь людей в черном открыли огонь по оставшимся солдатам, расправившись с ними в два счета.

Битва была закончена, не успев начаться: юных охранников скосили, не дав им сделать ни единого выстрела.

Сидевший на корточках главарь налетчиков встал и двинулся через место бойни, время от времени останавливаясь, чтобы пристрелить одного из стонущих раненых. Убедившись, что место зачищено, он вытащил из заднего кармана черной ветровки сотовый телефон и нажал одну из кнопок быстрого вызова.

Три минуты спустя прибыли три большие машины — внедорожники ехали с включенными фарами. Тот из них, что двигался впереди, остановился у края раскопа, и все четыре его двери открылись. Оттуда вышел Фердинанд Гуерреро. Он остановился у автомобиля и подождал Реджинальда, который отстал всего на одно мгновение.

— Дело сделано. Но надо поторапливаться. Понятия не имею, должны ли они регулярно связываться по рации с базой и каков вообще у них распорядок, — сказал Гуерреро, спокойно глядя на трупы — вид мертвых мексиканских солдат был для него в порядке вещей.

Его спутник кивнул:

— Пусть люди принесут сумки. Конечно, нам нужно будет забрать золото, но в придачу можно будет взять еще любые статуэтки и керамику. На такой товар есть большой спрос, если имеешь нужные контакты.

— А у вас они, конечно, имеются, — ухмыльнулся Фердинанд.

Случайный лунный лучик отразился в его золотой коронке, придав ему в полумраке демонический вид.

— Это и делает меня идеальным партнером, разве не так? — отозвался Реджинальд. — Там может быть целое состояние.

— Тогда пошли посмотрим, что там у нас. Показывайте дорогу, — сказал босс наркокартеля.

Его собеседник пробрался между трупами к пандусу, который соорудили, чтобы легче было попадать в гробницу. Внутри они с Гуерреро включили портативные лампы, и вскоре к ним присоединились остальные люди. Четверо остались наверху, чтобы никто не помешал грабежу.

Реджинальд вошел в склеп и опустился на колени перед одним из трех холмиков драгоценностей. Он осторожно поднял одну золотую фигурку и, хмыкнув, взвесил ее на руке, после чего осторожно завернул в полотенце и сунул в сумку.

— Здесь не так много, как я надеялся, но одна только эта штука весит минимум два килограмма, — сказал он своим подельникам. — Ночь будет прибыльной, без вопросов. Давайте заберем все — тут добра едва на четыре-пять сумок, так что места в них хватит с избытком. Но помните, что я сказал: осторожнее со всем этим и не швыряйте вещи в сумки как попало. Полностью заворачивайте каждый предмет. Мы составим опись, как только уберемся отсюда.

Грабители принялись за работу. Один выуживал бесценные артефакты, другой заворачивал добро и убирал его в сумки. Склеп был очищен в течение двадцати минут. Под конец Реджинальд уставился на мумию, а потом взглянул на свои часы.

— Вот и все. Наше дело здесь сделано, — сказал он, напоследок окинув взглядом весь склеп, чтобы убедиться, что ничего не пропустил.

Удовлетворенный, он присоединился к Гуерреро, который протянул руку, предлагая понести его сумку.

— Что скажете? — спросил Фердинанд, взяв у Реджинальда ручки тяжелой сумки.

— В данный момент точно определить стоимость всего этого невозможно, но по моим прикидкам — это миллионы, — сказал тот. — А сколько именно, определит спрос и то, сколько времени нам понадобится, чтобы попридержать товар, прежде чем предложить его нескольким разбирающимся в этом деле коллекционерам.

— Почему бы просто не переплавить золото и не обратить его немедленно в наличные?

Реджинальд замотал головой: такой подход его ужаснул.

— Боже упаси, старина! Ценность этих фигурок — в их истории, а не в весе золота. Они, скорее всего, стоят в тысячи раз больше чистой цены своего металла.

Гуерреро скептически посмотрел на него:

— Помните наш уговор: пятьдесят на пятьдесят. И никаких глупостей — иначе на всей планете не найдется уголка достаточно отдаленного, чтобы вы смогли там укрыться.

— Пятьдесят на пятьдесят, и никак иначе, — ответил Реджинальд, всеми силами стараясь говорить с этим невесть что возомнившим о себе дикарем как кристально честный британец из высшего света.

Конечно, вне зависимости от прибыли, которую принесет клад, он позаботится о том, чтобы, по крайней мере, семьдесят процентов достались им с Янусом. Убийца из картеля ни за что не сможет узнать истинных условий каждой продажи, и Реджинальд был уверен, что в случае необходимости сумеет заключить закулисные сделки с тайной оплатой, с лихвой превосходящей то, что будет перечислено на счет Фердинанда.

Поскорей бы увидеть, какое выражение лица будет у Януса, когда младший брат появится с сокровищем! Пока Бенедикт бездействовал, Реджинальд взял инициативу в свои руки и раздобыл им маленькое состояние. Ему приходила в голову мысль полностью исключить Януса из игры, но, по правде говоря, он нуждался в знаниях и опыте брата, способного оценить стоимость каждого предмета, как нуждался и в его обширных связях. Может, лет через пять он будет знать всех игроков, но в данный момент Янус задавал тон, как бы это ни задевало гордость Реджинальда.

Если повезет, они будут в безопасности в Мехико к тому времени, как на окрестных дорогах выставят заставы и полицейские начнут запоздало обыскивать машины.

Реджинальд мог только воображать, как отреагируют Фарго, обнаружив, что у них перехватили инициативу и что их огромное открытие будет теперь вспоминаться, как полная катастрофа.

Волчья ухмылка мелькнула на его лице, когда он представил себе выражение их лиц.

Пришло время расплаты.

Когда такси супругов Фарго подъехало на следующее утро к внушительному зданию клиники, Лазло ждал в вестибюле и чуть ли не выбежал из дверей, как только Сэм вышел из машины и помахал ему. Спустя еще несколько минут вся троица удобно устроилась в кабинке ближайшего ресторана.

Сделав заказ, они начали обсуждать гробницу.

— Сегодня я хочу не торопясь осмотреть там все, — отхлебнув черный кофе, сказал Кемп. — Боюсь, ваши мексиканские коллеги слегка поторопились отпраздновать победу.

— Просто у них нет твоей врожденной подозрительности, — сказал Фарго.

— Вот что делают с человеком годы дурного поведения и цинизма, — согласился Лазло.

Сотовый Сэма заверещал как раз в тот миг, когда им принесли заказ. Он посмотрел на номер, удивился и ответил на звонок, пока его собеседники навалились на омлет. Поговорив приглушенным голосом, Фарго дал отбой и положил телефон рядом со своей тарелкой. Кровь отхлынула от его лица.

— Сэм, что случилось? — спросила Реми.

— На место раскопок напали. Всех убили, сокровища исчезли, — сообщил он хриплым голосом.

— Как такое вообще возможно?! — недоверчиво спросил британец.

— Это случилось минувшей ночью. Кто-то убил всю охрану и ограбил склеп. Все артефакты… Все исчезло.

— Сколько там было солдат? — спросил Лазло.

— Дюжина. Это звонил Антонио. Он полностью опустошен, как вы можете себе представить.

Сэм пересказал то, что сообщил ему Касуэло. Когда он закончил рассказ, все уставились друг на друга в ошеломленном молчании. Требовалось время, чтобы до них дошло — нападение случилось на самом деле.

— Значит, ничего не осталось? — в конце концов, спросила Реми.

— По крайней мере, мумию не забрали.

— Кто вообще знал о находке? О ней было сделано официальное сообщение? — спросил Лазло.

Миссис Фарго покачала головой: