– О, нет…

Он кинулся к злосчастному окну, распихивая локтями удивлённых студентов. Третий этаж. Что там внизу, клумба?.. Нет, асфальт. И на асфальте нечто, похожее на большую тряпочную куклу.

– Фига! – лопнуло над ухом Лиса.

– Где? Где?

– Кто это?

– Он живой?

Вокруг закружилось любопытство.

– Эй! «Скорую» вызывайте!! – сообразили, наконец.

Лис с трудом выбрался из-под человеческой массы, вдавившей его в подоконник, и попятился к стене. Все окна в считанные секунды были заняты. Многоголосый, ранее ровный шум ощетинился вопросами и междометьями. Тембр его поднялся на несколько тональностей.

Юноша отчаянно закрыл ладонями уши, но зрительский азарт воткнулся в нос ни с чем не сравнимым духом адреналина. А вместе с ним до мозга добрался издевательский душок победительницы-смерти.

– Полозов!

Его бесцеремонно встряхнули за плечи.

– Полозов, что с вами?

Лис обнаружил прямо перед собой того самого преподавателя, которому только что сдал зачёт.

– Я видел… как… – Лис сделал над собой усилие и разорвал оковы, наброшенные ужасом. – Из окна упал. Парень. Насмерть.

Историк оглядел орущий коридор, взял белого как мел студента под руку и повёл на кафедру. Лис шёл автоматически, не совсем понимая, что от него хотят.

– Вероника Николаевна, этого юношу следует отпоить чаем, – Бориса Полозова передали удивлённой секретарше. – У нас произошло неприятное ЧП. Я скоро вернусь.

Доцент удалился.

Автопилот отказал, когда Лис обжёг чаем рот. Закашлявшись и покраснев от неожиданной боли, он фыркнул, встряхнулся и натолкнулся на уже знакомый подозрительный взгляд тучной полнощёкой дамы.

– Извините…

– Что случилось-то? – осведомилась секретарша. – Что это там орали?

Лису пришлось расшифровать «неприятное ЧП».

– Господи! – ахнула женщина и моментально превратилась из неприступной секретарши в заботливую тётушку. – Ты не волнуйся, не спеши. Ещё чайку подлить? Ты весь трясёшься!

– Ничего… Я просто… не люблю смерть.

– А кто ж её любит! Ну, надо же! Беда какая!

Дверь распахнулась и захлопнулась за спиной преподавателя.

– В голове не укладывается, – доцент опустился на стул возле студента, и предусмотрительная секретарша подпихнула ему под руку вторую чашку. – Это Петров был.

– Бог мой… – дама прижала ладонью накрашенные губы. – Неужели он после…

– Полозов, как это произошло?

Лис перевёл на преподавателя взгляд. Вместо привычной ухмылки на морщинистом лице поселилась растерянность.

– Он, наверное, задумался и забыл, где сидит. Потянулся за упавшими книгами и… – Лис опустил глаза.

Рассудок требовал ограничиться сказанным, а грозное дыхание с той стороны света, шевелящее рыжие кудри на затылке, не позволяло молчать.

– Ваш дипломник очень расстроился, – медленно заговорил Лис. Истина, слово за словом, всплывала в уме и неумолимо вытекла на язык, – когда вы не допустили его к предзащите.

– Что? – голос преподавателя провалился в сжатое горло.

– Юрий Иванович, вашей вины тут нет, – Лис отважился посмотреть на доцента. – Парень просто потерял контроль над собой. Это был несчастный случай… И никак не самоубийство.

Гробовое молчание рухнуло вместе с пронзительной репликой секретарши.

– А ты откуда знаешь про предзащиту?

Пока мозг Лиса метался в поисках ложного ответа, историк тяжело поднялся со стула.

– У вас, Полозов, кроме феноменальной памяти ещё и феноменальное правдолюбие. Це-ню.

Последнее проскрежетало, как металл.

Лучше бы я молчал! – полыхнуло в голове у Лиса.

Но исправить положение было жизненно необходимо, поскольку все сказанные «не» возымели строго обратное действие.

– Юрий Иванович, честное слово, Петров и не помышлял ни о чём таком из-за дипломной работы! – вскочил Лис. – Я слышу, что было и что будет! Я… могу вам доказать.

Как доказать? Лис почувствовал, как в глазах вот-вот поплывёт. Ляпнуть что угодно, лишь бы человек не остался на всю жизнь с грузом собственной вины?

И тут помимо воли вырвалось:

– Вы напрасно беспокоились утром. У вашей дочери все в порядке. Она сейчас позвонит.

Ошарашенная секретарша отшатнулась от студента.

– Откуда?.. – побледневший историк повернулся к Лису.

Раздался телефонный звонок.

– Я пойду. Спасибо за чай.

Юноша пулей вылетел из кабинета.

Едва не скатившись по лестнице, он пробежал по второму этажу и ворвался в потоковую аудиторию. К счастью, там оказалось пусто. Лис рухнул на скамью и распластался по высокой парте.

– «Горькой правды слова, нежеланную весть», – пробормотал он и сжал руками голову. – Это неправильно! Зачем было вообще что-то говорить!

«Да чего ты? Он не при чём. Я сам дурак».

– Петров? – Лис живо огляделся. – Ты где?

«У тебя на бороде», – огрызнулось нечто в пространстве, и на скамейке слева проявился облик погибшего.

Он выглядел точно так же, как десять минут назад на окне. Ни голубоватой дымки, присущей Кикиморе, ни дрожания контуров, подобного Деду, не наблюдалось. Лис подвинулся, уступая призраку место.

– Тебя как зовут?

«Николай. Слушай, ты мне в одном деле помочь можешь?»

– Конечно!

«Прыткий! Я же ещё не сказал, что мне нужно».

– А я всё равно смогу помочь, – выпрямился Лис.

«У меня такое чувство, будто я уже сто лет здесь кругами шастаю. Сколько времени прошло?»

Лис вспомнил шатания Кикиморы, которая первые трое суток путалась во временных и пространственных границах.

– Десять минут. Не волнуйся, пока ты не ушёл в Переход, время будет мешать. Выбери себе ориентир. Например, меня.

«Странный ты. Все вокруг как молоко, но тебя я вижу. Другие только шум издают, а ты со мной говоришь».

– Зови меня Борис, – представился молодой Полозов. – Как тебе помочь?

«Мне домой нужно попасть. К отцу. Прощения попросить».

– Поссорились?

«Нет. Он хотел, чтобы я учёным стал. А я даже диплом проср… В общем, не вышло из меня ничего».

– Понятно, – Лис встал. – Пошли. Провожу.

«Я из района. Далековато туда».

– Это не проблема!

Ворон осушил пятую по счёту кружку крепкого кофе, растёр пальцами виски и вновь обратился к компьютеру. В доступе было отказано в сотый раз. Что, впрочем, ничуть не удивило. Понедельник – день тяжёлый, а в совокупности с бессонной ночью – и подавно. Ночная погоня за призраком пагубно сказалась на «здоровье» автомашины, попытка взломать почтовый сервер провалилась, написанная второпях программа для отлова таинственного Бера среди чатов и гостевых книг выдавала ахинею. И в довершение всех бед овчарке вздумалось поиграть сотовым телефоном, оставленным на цоколе гаража.

– Не хочешь, значит? – Ворон устало посмотрел на список команд, призванных пробить защиту чужого сервера. – Ладно. Крути дальше.

Он запустил следующий цикл подбора администраторского пароля. В принципе эта операция могла затянуться на месяцы. Но за неимением интенсивных методов Ворон предпочитал пользоваться экстенсивными до тех пор, пока в голову не залетит оригинальная идея.

– А мне пора заняться чем-нибудь без участия мозгов, чтобы «процессор» отдыхал, а «внешние устройства» работали, – сообщил он трудяге-компьютеру.

Выбор занятий оказался не велик: разобранная передняя подвеска БМВ в гараже, спортивный тренажёр в подвале и стиральная машина-автомат, из которой давно пора было вынуть чистое бельё. Пока Ворон раздумывал, в какую сторону дома направить свои стопы, телефонный аппарат в гостиной надсадно загудел. Он неуверенно потянулся к трубке. «Междугородка» вызывала не часто, и это уже настораживало.