— Значит, по-вашему, нет шансов установить с ними контакт? — спросил президент. — Если бы нам удалось поговорить с ними, хотя бы жестами, хотя бы…

— Шансов никаких, — твердо сказал Аллен. — Абсолютно никаких.

— Вот если бы пришельцы обратились к нам, — сказал президент. — И попробовали бы дать нам понять, что им нужно…

— Вы имеете в виду правительство? — спросил Аллен.

Президент кивнул.

— Никто не может осознать, — сказал Аллен, — подлинной, абсолютной чужеродности этих созданий. Они настолько не похожи на нас, что мы просто не в состоянии постичь эту разницу. По моим представлениям, все они — единый организм, как в улье или в муравейнике, в котором все знают — или видят, или ощущают — все, что знает-видит-ощущает любой другой, все они. Такому сообществу правительство не нужно. У них никогда и мысли о правительстве не возникало. Вероятно, они вообще не знают, что такое правительство, потому что у них никогда не было необходимости в таком образовании.

— Надо что-то делать! — воскликнул генерал. — Мы должны защищаться! Мы должны как-то действовать.

— Забудьте об этом, — сказал президент, — Здесь, в кабинете, несколько дней назад вы сказали мне, что пришельцы способны выдержать все, кроме ядерного взрыва. Так получалось по вашим расчетам. Но мы же не можем использовать атомные…

— Аллен напряженно выпрямился в кресле.

— Так значит, эксперимент все-таки был, — сказал он, — Я все время что-то слышал об этом, но полагал, что, если бы это было правдой, меня бы поставили в известность. Объясните, пожалуйста, почему меня не поставили в известность? Ваши открытия могли бы пролить свет…

— Потому что эксперимент — не ваше дело, — отрезал генерал, — Потому что он засекречен.

— Пусть так, — возразил Аллен, — но это может оказаться важным, вы должны были…

— Успокойтесь, джентльмены, — сказал президент, — Приношу вам свои извинения. Моя вина, проболтался. — Он посмотрел на Аллена. — Но вы ничего не слышали, разумеется.

— Конечно, господин президент. Я никогда не слышал того, что вы только что сказали.

— Но факт остается фактом, — продолжил президент, — мы не можем использовать атомные…

— Если бы мы могли собрать всех пришельцев вместе, — перебил его генерал, — то, может быть…

— Но этого мы сделать не можем, — возразил президент, — Мы даже не знаем, где они, кроме нескольких. Скорее всего, они рассеялись по всей стране и плодят проклятые автомобили…

— Это неизвестно, сэр.

— Разумеется. Но предположение вполне правдоподобное, — сказал президент, — что, впрочем, вполне понятно. Не могут же они сидеть у всех на виду и лепить свои машины. Люди бросились бы за машинами и затоптали бы их.

— А может быть, — сказал Уайтсайд с надеждой, — может быть, им не хватит леса, а? Ведь сколько леса надо съесть, чтобы понаделать автомобилей!

— Маловероятно, — ответил Аллен, — В Северной Америке очень много лесов. Ну а если они вдруг начнут испытывать недостаток в древесине, то остается еще весь остальной мир, включая экваториальные джунгли. И еще не забывайте, что они возобновляют леса: взамен съеденных сажают новые. Номер «сто первый» уже засадил участок в Айове.

— Меня другое волнует, — сказал президент, — Если они начнут использовать пахотные земли под лесопосадки, то мы можем столкнуться с продовольственным кризисом. Конечно, у нас громадные запасы зерна, но они быстро кончатся, если так пойдет.

— Здесь есть и другая опасность, — добавил Аллен. — Может случиться, что если возникнет продовольственный кризис, то пришельцы станут делать продовольствие. И мы все окажемся фактически на пособии.

— Разговор у нас получается очень интересный и, может быть, даже по существу, — сказал президент, — но мы так ни до чего и не договорились. А надо решать, что предпринять прямо сейчас.

— Я вот о чем подумал, — сказал Портер. — Когда я разговаривал с Гаррисоном, он назвал одно имя. Джерри Конклин, если не ошибаюсь. Этот Конклин первым узнал о машинах, но он просил его не раскрывать, потому его имя в репортаже не упомянуто. Мне кажется, я это имя уже слышал. Мне кажется, оно как-то связано с пришельцами.

Аллен насторожился.

— Конечно связано, — подтвердил он, — Это тот самый человек, чья машина была раздавлена, когда первый пришелец приземлился в Лоун-Пайне. Тот самый, который исчез, когда мы пытались его найти. И тут он опять объявился. Все это очень странно.

— Наверное, стоит пригласить его сюда и поговорить с ним, — предложил Уайтсайд. — Возможно, парнишка знает что-нибудь такое…

— Минутку, — перебил его Аллен, — Мы выяснили кое-что еще. Конклин — друг, кажется, близкий друг сотрудницы «Трибьюн». По-моему, ее зовут Кэти.

— Кэти Фостер, — сказал Портер. — Это она нашла машины, она писала репортаж.

— Наверное, надо позвать сюда обоих, — сказал Уайтсайд. — Пусть ФБР их доставит.

— Только не ФБР, — покачал головой президент. — Нам ни к чему такая неучтивость. Мы их пригласим в качестве гостей Белого дома. Пошлем за ними самолет.

— Но, сэр, — запротестовал генерал, — этот человек уже исчезал. Он может опять исчезнуть.

— Мы примем меры. Дейв, ты сделаешь приглашение?

— С удовольствием, — ответил Портер.

Миннеаполис

Паренек из типографии сгибался от груза бумаг, зажатых под мышкой. Он кинул на стол Гаррисону оттиск и заторопился дальше.

Гаррисон развернул газету на первой полосе и быстро просмотрел ее. Она была почти такой же, как при первом наборе, только теперь на ней красовался новый материал. Он положил газету на стол и залюбовался им. Материал состоял из двух колонок и сопровождался рисунком с изображением пульта управления пришельца-автомобиля. Гаррисон начал читать первый абзац:

«Если вы окажетесь в числе тех счастливцев, кто вскоре получит автомобиль-пришельца, — не ломайте голову над его устройством. Управлять им весьма легко. Чтобы включить его, вы нажимаете первую кнопку справа. (Кнопка "А" на рисунке.) Чтобы двинуться с места, нажимаете кнопку "Б". Скорость регулируется поворотом диска на пульте управления: по часовой стрелке быстрее, против часовой стрелки медленнее. Против часовой стрелки до упора — остановка. Подъем регулируется рычажком справа от панели. Хотите подняться — поднимите рычажок кверху. Хотите опуститься — опустите рычажок. Кнопки, диск и рычажок подъема никак не обозначены и не градуированы. Вы должны просто запомнить, для чего служит каждый из них. Но их так мало, что управление не составляет ни малейшего труда…»

Гаррисон пропустил середину и остановился на последнем абзаце:

«Быть может, вам стоит вырезать эту заметку вместе с рисунком. И положить ее в бумажник или кошелек. И тогда, если в одно прекрасное утро вы обнаружите один из этих автомобилей припаркованным возле вашего дома…»

— Это была отличная идея, — сказал Гаррисон Гоулду. — Это напрямую связывает читателя с машиной. Такое каждый прочтет. Здорово ты придумал.

— Конечно, черт возьми, — засмеялся Гоулд. — Пора мне отрабатывать зарплату.

По проходу между столами прошаркал Хэл Рассел. Остановился и сказал Гаррисону:

— Еще пришельцы нашлись. Одна группа в Айдахо и еще одна в Мэне.

— И все лепят машины, — сказал Гоулд.

— И все лепят машины, — подтвердил Рассел.

— Они начинают проявляться, — сказал Гаррисон. — Завтра обнаружится, наверное, очень много.

— Дело в том, что люди кинулись их искать, — сказал Рассел.

— Еще бы! — сказал Гоулд, — Представляете себе, у каждого в гараже новая машина…

— Следующий материал у нас может быть про распределение машин, — предположил Гаррисон, — Люди просыпаются, а у них под окном автомобили стоят, новехонькие.

Гоулд покачал головой.

— Может быть и иначе. Будем жребий тянуть. Что-то вроде национальной лотереи. Или они просто выкинут машины куда-нибудь на поле или на городские пустыри — и мы будем за них драться. Автомобиль-пришелец — приз самому быстрому, самому сильному, самому подлому.