Он встретился с Каммином в «Ритце». Рекс оглядывал Пола с новым интересом – в этом субъекте было некоторое фамильное сходство с Эммой – темные волосы, смуглая кожа, решительный подбородок, но если сестра была стройненькой и миловидной, то брат – широкоплеч, мускулист и спортивен, или был таким раньше, пока не обрюзг и у него не появились животик, складки на шее и предательские мешки под глазами. Они стояли, глядя друг на друга.

– Итак, вы получили согласие своей жены? – тихо спросил Рекс.

Пол сделал глоток бренди.

– Получу на следующей неделе.

– Поздно. – Рекс закачал головой. – Я не могу больше ждать. Если вы не представите ее подпись, – и он глянул на часы, – завтра к этому же времени, сделка отменяется.

– Что! – Пол побелел.

– Я собираюсь вернуться в Штаты, мистер Ройленд. Все мои дела в этой стране завершены, кроме этого одного, но времени у меня больше нет.

Каммину казалось, что он хорошо рассчитал степень риска: когда утром он отправлялся в «Ритц», то еще не знал, как быть с Данкерном. Он хотел получить замок, хотел, как никогда ничего не желал раньше, однако в глубине души не мог избавиться от страха, что Эмма права и этот тип пойдет на все, вплоть до убийства. Готов ли он рискнуть жизнью Клер ради Данкерна? Рекс с обостренным вниманием взглянул на Пола.

– Как нет времени! Вы не можете сейчас отступать! – Пол вцепился в его руку. – Слушайте, дайте мне два дня. Моя жена в Шотландии, я слетаю туда и получу ее подпись...

– Как? – глаза Рекса сузились: он видел, что отчаяние сделало Пола страшным, неуправляемым – не мудрено, что Эмма так боялась за свою невестку.

Не в первый раз за последнее время Рекс задавал себе вопрос, что в действительности представляет собой Клер, эта упрямая, твердая, горячая женщина, которая ради Данкерна оказалась способна дать отпор «Сигме», презреть деньги и принести в жертву даже собственного мужа. Ему бы хотелось как-нибудь с ней встретиться, даже если ее упорство в конце концов станет причиной того, что он никогда не получит замок – свой родовой замок.

– Мне кажется, ваша жена поступает очень умно, что не хочет продавать Данкерн. И никогда не захочет, – заметил он. – У вас были в запасе недели, чтобы переубедить ее, и я не думаю, что вы сможете сделать это за двадцать четыре часа. – Он снова посмотрел на свои часы «Ролекс». – Вам пора признать поражение. – Рекс улыбнулся. – Я говорил вам, что обладаю определенной информацией, которая в случае огласки приведет к концу вашей карьеры... – Он сделал паузу. Пол, парализованный страхом, не отрывал от него взгляда, словно кролик перед удавом. Рекс испытал краткий момент торжества. – Пока, – он снова сделал паузу, для достижения максимального эффекта, – я решил придержать эту информацию. Тем более, что все и так выйдет наружу, когда окажется, что вы не можете оплатить свои долги в положенный день. – Он поставил стакан на столик. – Я молчу ради вашей жены. Она, сдается мне, и без того достаточно вынесла, будучи замужем за таким дерьмом, как вы.

Пол кипел от бешенства. Он налил себе стакан виски и принялся вышагивать из угла в угол своего кабинета. Это все Клер виновата! Если бы она не мешала ему! Если бы проявляла хоть немного верности и покорности, подобающих жене! Сука! Холодная, тупая, сумасшедшая сука! Он залпом осушил стакан, затем позвонил своему юристу.

– Слушай, Кен. Я заскочу к тебе относительно оформления бумаг, связанных с опекой над моей женой. Ее, конечно, еще раз осмотрят врачи. Но сейчас я хочу, чтобы ты сделал заявление для прессы и опроверг всю ту грязь, которой Форбс облил в понедельник нашу семью, – он со свистом втянул воздух. – Скажи им, что Клер Ройленд не продает Данкерн. Вопрос об этом даже не ставился. И скажи, что Форбс – невежественный и неинформированный скандалист, а данная местность не представляет абсолютно никакого интереса – ни с точки зрения охраны природы, ни по поводу добычи нефти, которой там нет и в помине. Это просто голый утес на семи ветрах и третьеразрядная гостиница, которая ничего не может предложить клиентам, кроме сибирского холода и никто, повторяю, никто, не делал предложения купить подобное место. Что? Да ради Бога, изложи это любыми словами, но заткни глотку Форбсу и сними этого пса с моего загривка! – Он швырнул телефонную трубку, затем в четвертый раз потянулся за бутылкой виски – через полчаса ему предстояло держать ответ церед сэром Дунканом и членами совета директоров.

Джеффри, вернувшись после встречи с епископом, пребывал в глубокой задумчивости. Он уселся напротив жены в уютной, чуть обветшалой гостиной священнического дома и, подавшись вперед, взял ее за руку.

– Я рассказал ему все, включая твои сомнения. – Он мягко улыбнулся. – То, что ты считаешь, будто Клер просто шутит и все выдумывает. Мы долго беседовали о ней и вместе молились. Епископ склоняется к мысли, что мы правы в наших опасениях. – Он помолчал. – Хлоя, дорогая, он предоставил мне решать, что делать. Я собираюсь для начала причастить ее и после испросить разрешения у специальной коллегии при епископе провести церемонию экзорцизма лично мне. Но сначала я должен убедиться, что это единственный способ оказать ей посильную помощь.

Хлоя уставилась на него.

– Экзорцизм? Ты не шутишь? Джеффри, ради Бога...

– Да, дорогая, ради Бога. – Он был очень серьезен. – Пожалуйста, поверь мне: я знаю, о чем говорю. Мое мнение отнюдь не легковесно, а основано на многолетнем опыте. Конечно же, прежде чем принять окончательное решение, я снова поговорю и с ней, и с ее матерью, с экономкой, с Полом, в конце концов. В любом случае благословение епископа необходимо, тем более – на такой ответственный шаг. – Он встал, нахмурившись – Мы должны спасти Клер, Хлоя, даже такой ценой и несмотря на то, что в этом я недостаточно компетентен.

– Ну так и не делай этого. Ради Бога, не делай сам Джефф! Да и зачем вообще это нужно?

– Может дойти до того, что это станет единственным выходом. В иных обстоятельствах епископ назначил бы кого-нибудь из экзорцистов той епархии, к которой принадлежит Клер, но поскольку она моя невестка, а также насколько мне известно, она не посещает церковь ни в Дедхеме, ни в Эрдли и никогда не посещала, епископ согласился, что психологически будет лучше, если я – тот, кого она знает и кому, надеюсь, доверяет, – проведу службу.

– Ты играешь прямо на руку Полу! – Хлоя в ярости встала. – О Джеффри, как можно быть таким идиотом? С Клер не происходит ничего дурного!

Он улыбнулся.

– Пожалуйста, дорогая, предоставь мне судить об этом. Если Клер одержима духом из прошлого, мы должны изгнать его прежде, чем он овладеет ею целиком.

– Это на девяносто девять процентов розыгрыш, Джефф...

– Я так не думаю. – Он покачал головой. – Я прекрасно сознаю, что Пол стремится извлечь из ситуации максимум личной выгоды. Я хорошо знаю своего брата, но это не умаляет реальной опасности, угрожающей Клер. Она нуждается в помощи, Хлоя, твоей и моей. Ты должна поддержать меня, пойми, дорогая. Нужно, чтобы сквозь это испытание ей помогла пройти женщина и желательно хорошо знакомая.

Хлоя прикусила губу и снова устало села.

– Я же могу поверить, что все это – на самом деле и я не сплю. Какой-то фильм ужасов! Как происходит экзорцизм? Что ты должен будешь сделать?

– Я помолюсь с ней и прикажу духам уйти.

– И все? Так просто? А если, предположим, она не согласится?

– Согласится, милая. Уверен, что когда она все осознает, то захочет, чтобы я ей помог.

– И когда ты собираешься это сделать?

Он покачал головой.

– Не знаю, сначала надо обсудить все с Полом. Он хочет, чтоб я снова повидал Клер и подписал документ, дающий ему власть поверенного в ее делах на время болезни. Она действительно в данный момент не способна принимать разумных решений. Но, – он поднял руку, – я знаю, что ты собираешься сказать, и не подпишу ничего, что повредило бы Клер или позволило бы Полу злоупотреблять ее физическим состоянием и деньгами. Я не так глуп. Как только Клер вернется на юг, я повидаюсь с ней. Если необходимо, сам съезжу в Пертшир. Я хочу сделать это по возможности скорее, но момент должен быть выбран правильно.