— Так, в этом углу плесень на потолке… Течет где-то… Да, надо еще думать и думать… Раечка, так кто, по-твоему, хозяином числится?

— Не знаю, родной. Ключ мне дали, на всякий случай. Если пожар или затопление какое, чтоб аварийщикам дверь не ломать. Я тут вроде и техник-смотритель как бы. А на ком все это числится — хрен его знает. Говорю тебе, скорее всего ЖЭК, по-теперешнему РЭП. Вот туда и иди, справляйся.

— Ладно, — зевнул Агафон, — вылезать отсюда пора. Подумаем, стоит ли с этим делом связываться.

— Правильно, — согласился Налим — возни — обалдеть!

— А вообще-то, — не согласился Гриша, — если не полениться, тут все шикарно оборудовать можно. Сами же про погребок с люстрами говорили.

— На это бабок нужно много. А у нас все в обороте, «нала» не много. — Агафон еще при Курбаши работал какое-то время на вышибании долгов и не раз слышал от должников подобные отговорки.

Поднялись во двор, и на душе у всех стало теплее, прохладный и сырой летний день показался чуть ли не тропической жарой. Слишком уж мрачным и похоронно-холодным было это заведение времен «холодной войны».

— Спасибо вам, Раечка, за познавательную экскурсию! — поблагодарил Агафон. — Может, еще наведаемся, если решим вопрос положительно.

— А может, бутылочку взять, с хорошего знакомства-то? — предложила дворничиха. — Для сугреву и с устатку? А то еще простудитесь…

— Нет, мы за рулем, — сказал Агафон, уничтожающе поглядев на Налима, который был явно настроен на компромисс. — Разве вот Гриша вам компанию составит. У него сегодня маленький облом в личной жизни вышел. С Галей поссорился.

— Это с лахудрой этой? — презрительно хмыкнула Рая. — Это не облом, а наоборот, удача, считай. Ну что, сбегаем за пузырьком?

— Пошли, — согласился Гриша.

Раиса, которой не терпелось употребить халявно заработанные финансы, забежала домой оставить телогрейку, а Агафон и Налим, усевшись в автомобиль, распрощались с гостеприимным хозяином.

— Если надоест ни хрена не делать, — сказал Агафон, — загляни на рынок к Жоре Толстому. Он ни Льву, ни Алексеям не родственник, но весит прилично. Он там парнями заведует, «барсиками». Скажешь, что от меня. Возьмет тебя на стажировку. Если понравишься — будешь по десять «лимонов» в месяц иметь.

Выехали со двора через арку, немного прокатились по улице Матросова, притормозили у дома 12.

— Опять в общагу пойдем? — поинтересовался Налим. Агафон ответил не сразу, поглядев куда-то вдоль улицы. Метрах в пятидесяти от их машины Эля, Лариса и Лида катили инвалидную коляску с Олегом. Похоже, они только что выехали из промежутка между домами, того самого, через который в недавнюю роковую ночь Ростик Воинов отправился на последнюю прогулку.

— Нечего нам пока в общаге делать, — произнес Агафон. — Вон они идут. Что-то нет у меня желания с ними беседовать. Не дай Бог напугаем.

— Ты что, думаешь, это они Ростика на шматки покромсали? — недоверчиво пробормотал Налим. — Уж больно круто…

— Я этого не говорил, — возразил Агафон. — Я даже не знаю точно, были они в бомбоубежище или нет. Но то, что Ростика вытащили из туннеля через бомбоубежище, — почти однозначно. Конечно, по идее надо бы взять анализ крови, которой в бомбоубежище наляпано до фига и больше. Но такую возню могут себе только менты позволить. Нам ведь дело в прокуратуру и в суд не сдавать.

— Но ошибиться тоже не хотелось бы… — поосторожничал Налим. — Если они ни при чем, а мы на них время потратим, то Сэнсей по головке не погладит…

— А мы и не будем ошибаться. Мы подумаем и разложим все по полочкам. Вот смотри: мы видели, что в туннеле кровь? Видели. Капли исчезают только у самого выхода. То ли уже вся стекла к этому времени, то ли они нашли во что его завернуть.

— Я это и сам понимаю, — досадливо произнес Налим, которому не понравилось, что ему пытаются разжевать все, будто малому ребенку. — Но ведь по идее, если бы они труп бросили там, в подземелье, его бы и сейчас еще не нашли. Верно? На фига же им рисковать и вытаскивать его, причем уже засветло, и подбрасывать между гаражами?

— Ну, давай прикинем. — Агафон достал из «бардачка» визитку, вынул блокнот, ручку и начал наскоро набрасывать чертежик. Через пару минут у него получилось вот что:

— Видишь крестик между буквами «г» и «а»? Вот это место, где нашли труп Ростика. Отсюда всего ничего до выхода из бомбоубежища. Метров десять, в крайнем случае, пятнадцать. Хотя в три с копейками уже светло, но еще не так, чтобы очень. Вероятность, что кто-то глянет в окно и чего-то не то увидит, — небольшая. Так что не так уж сильно они и рисковали.

— Но все-таки…

— Понимаешь, те, кто убивал, хотели, чтоб об этом убийстве сразу узнали. Поэтому мне окончательно ясно: никакая коробка тут ни при чем. Убивали, чтобы отомстить. А может быть, и для того, чтобы припугнуть таким зверством кого-то другого. Например, кого-то из тех, чьи гаражи рядом стоят. По обе стороны прохода. Вот об этом надо с Наливайко поговорить. Что за люди, отчего, почему…

— Но ты ведь, по-моему, все-таки девок подозреваешь?

— Две из них были последними, кто видел Ростика живым. Это раз. Но они не блондинки и стрижены коротко. А вот у третьей, той, что подталкивает коляску со спины, волосы длинные, золотистого цвета. Но — обрати внимание! — они закручены на голове во что-то типа шарика. А это значит, что она шпильками пользуется. Возможно, такими, как я нашел.

— Но все-таки не верится, чтоб они… — пробормотал Налим.

— Я тебе еще раз повторю: не утверждаю я, что они резали, голову рубали и так далее. Но вполне могли по их наводке какие-нибудь мальчики это сделать. Или даже дяденьки, допустим, которые состоят с ними в нежной дружбе.

— Понимаешь, — сказал Налим, — не могу я поверить, чтобы девки, которые так заботятся об Олеге, могли кого-то другого подставить под такую крантовку.

— Эх, Налим, гребена мать, — сочувственно вздохнул Агафон, — молодой ты, жизни не знаешь. Вот эти две, мелкие, с которыми мы уже знакомились, пожалуй, на большие заподлянки не способны. Но припомни: Ростик их, по данным японской разведки, напоил чем-то и оттрахал обеих. Ясно, конечно, что вначале они балдели, а потом устыдились. Конечно, мы все с их слов знаем, как на самом деле было, сразу не разберешься. Вполне могли эти девочки, обидевшись на Валеру-Ростика, пожаловаться на него знакомым мальчикам, даже не думая, что из этого выйдет. Они, может, считали, будто мальчики этого наглого дядю припугнут и чуть-чуть морду начистят. А на самом деле получилось совсем резко. Мальчики оказались наколотые или накуренные, пошли вразнос, охренели от крови и уделали Ростика от всей души. Но есть другой вариант. Ростик, как я слышал, в команде у Черного был. И вполне мог быть на чем-то с сутенерами завязан. А если, допустим, они во время прогулки с этой третьей бабой встретились, то у нее могли тоже найтись знакомые для подобной работы. Уловил?

— Все это придумки твои, — проворчал Налим, — ты даже не знаешь, чьи шпилька и пуговица. И волос неизвестно чей. Мало ли белобрысых баб в городе? И вообще, может, эта пуговица от мужской куртки? Опять же то, что она шлюха, мы только от Гальки слышали. А она сама прошмондовка еще та. Как известно, всем проституткам очень хочется на других баб наклепать. Вор, как известно, всегда кричит: «Держи вора!»

— Не могу сказать. Налим, что у тебя логика хромает, — похвалил Агафон. — В связи с этим придется нам съездить еще по одному адресу. Пожалуй, даже сначала съездим туда, а потом к Наливайко.

Как раз в этот момент девушки и коляска с инвалидом развернулись и двинулись обратно, довольно быстро приближаясь к «девятке», стоящей у тротуара.

— Смотри, — сказал Агафон, глазами указывая Налиму на Ларису. На ее безрукавке не хватало одной пуговицы…

«Девятка» сорвалась с места и укатила так быстро, что ни девушки, ни их подопечный даже не обратили на нее внимания.