— Эй, парень, чего смурной такой? — весело спросила краснощекая, подходя ближе. — Никак розгами за плохое поведение в школе получил?

Иллий, как завороженный, смотрел на эту полную жизни девушку и тоже подходил все ближе. В темных глазах ее плескались веселые искорки, в уголках глаз собрались паутинки неглубоких морщинок. Видно, она много улыбалась.

— Вы что-то хотели? — стараясь не улыбаться в ответ, спросил мужчина. — Вы же меня окликнули явно не для того, чтобы спросить о розгах.

— Верно, — тут же становясь серьезной и сосредоточенной, сказала девушка. — Я хотела предложить тебе работу. Моим охранником. Моего прежнего, к сожалению, убили вчера… На нас напали, отобрали весь товар. Ты согласен? Я знаю, что у тебя нет работы, я узнавала, — при этих словах она едва уловимо покраснела.

Вот так. Только он решил уйти от прошлого, сменить поле деятельности, как снова это. Видимо, у него на роду написано быть охранником, и никуда от этого не денешься.

— Погоди, но почему я? — подозрительно спросил Иллий. — В городе полно наемников, можно выбрать из них лучшего, я же так, посредственность…

— Я же говорю — я узнавала. Мне сказали, что раньше ты охранял одну очень важную особу. Так ты согласен? У меня нет времени искать другого, завтра утром мы возвращаемся домой.

Иллий был, как ни странно, согласен, хотя эта внезапная авантюра и была в духе Алесы. Видимо, за несколько лет общения с ней он перенял эту ее дурную привычку, которая неожиданно проявила себя сегодня вечером.

— Куда мы отправимся?

— На Западные острова, а оттуда — на Первую землю.

Первая земля? Хм, далеко. Этот континент звался Второй землей и находился он от Первой в полутора неделях морского пути.

— Да, согласен. Как тебя зовут, хозяйка?

— Не хозяйка я тебе… Зови меня Фивой, — краснощекая мягко улыбнулась мужчине. За ее спиной открылась дверь, на порог выскочила пожилая женщина и позвала ее в дом. «Няня, — виновато, словно извиняясь, произнесла Фива и убежала в дом»

А сейчас Иллий сидел в сторожке и вспоминал этот странный разговор. Он был рад предстоящему путешествию и возможности вырваться отсюда. Начать новую жизнь. А вдруг, подумал мужчина, эта встреча — знак свыше? Иллий верил в такие вещи, хоть они многим казались абсурдными.

Снаружи послышались голоса. Два мужских и один женский. Через некоторое время в комнатку вошел один из стражников и в лоб сказал:

— Твоя хозяйка приходила. Тебя искала. На вопрос о том, откуда она узнала, что ты в городе, сказала, что почувствовала. Мы не сказали, что ты здесь. Иди, догони ее.

— Не пойду.

— Иди!

— Сказал же, что не пойду! Я нашел работу и уезжаю утром. Алеса мне не хозяйка теперь.

Да, так будет лучше. Они попрощались еще тогда, в лесу. А встречаться сейчас… Если она скажет, что ей нужна помощь, он уже не сможет так безрассудно все бросить и уехать. Он останется. Поможет, даже если после этого она снова не будет нуждаться в нем.

Дурак, думал Иллий. Какой же я дурак!

Я шла, запахнувшись в плащ и дрожа от холода. К вечеру заметно похолодало, ветер забирался под одежду, неприятно морозя кожу. Шла я, постоянно оглядываясь — за мной уже минут десять следовал подозрительного вида мужчина. Я не сомневалась, что он покусился на мой браслет, который я необдуманно надела перед выходом и который случайно съехал ниже, выпроставшись из рукава, когда я покупала себе леденец на палочке (ну люблю я их). Просто я очень испугалась, что мы его потеряли, перерыла все вещи, но все-таки отыскала.

А теперь вот за мной плелся какой-то подозрительный субъект. Я увеличила скорость, он тоже. Я свернула в боковую улочку, он за мной. Я досадливо чмыхнула носом — первой нападать на мужика не хотелось. Если начнется разбирательство со стражами, то все свидетели скажут, что он просто шел, а эта вот сумасшедшая тетка ни с того ни с сего кинула в него заклятье.

А свидетелей на улице было полно — предпраздничные дни, все бегают ищут подарки, отдают долги, занимаются делами, которые, по обычаю нашего континента, надо было переделать до Нового года. И входить уже в следующий год очищенным от груза прошлого.

Конечно, полностью избавиться от всего, что над тобой нависло, было нереально, но люди старались. Обычай был глупый, простое суеверие. Но люди от греха подальше этому обычаю следовали. Кто знает, а вдруг это не суеверие вовсе, и Светлоликий накажет тебя за невыполнение?

Надо же, а за всей этой суетой я не заметила, как подкрался Новый год! Он наступит через каких-то пять дней… А я далеко от дома, прозябаю в чужом городе, моюсь под лейкой, хожу в холодном плаще и надеюсь при этом не получить воспаление легких. Хотелось бы верить, что пословица «Как встретишь Новый год, так и проведешь» не несет в себе никого смысла. Как-то не хочется весь следующий год здесь провести. Хотя… может, это намек, что тут меня и похоронят? Бррр, плохие мысли прочь. Я твердо намерена остаться в живых. Что будет с Ксавией, если меня убьют?!

Я оглянулась в надежде, что мужик отстал. Но нет, он упорно шел за мной, постепенно сокращая расстояние. Хотя разумом я и понимала, что здесь мне ничего не грозит, тело просилось в бег. В конце концов, я не выдержала и понеслась. Прохожие, идущие навстречу, шарахались, кого-то я отпихивала с дороги, кто-то отбегал сам, не желая, чтобы я его ненароком снесла.

Обернувшись на полном ходу, чтобы посмотреть, бежит ли за мной мой преследователь, я со всей дури врезалась в какого-то плечистого мужчину. Причем тот слегка пошатнулся, в то время как я повалилась на землю, при попытке сгруппироваться при приземлении рассадив локти и отбив копчик. Плечистый резко поставил меня на ноги и принялся извиняться. Я принялась заверять, что все нормально, и попыталась вырваться из его цепкой хватки. И когда я уже готова была дать стрекача, раздался крик: «Держи воровку!» Это кричал мой преследователь, чтобы хоть как-то задержать меня. Плечистый попытался изловить меня за полы плаща, я взвизгнула, полыхнуло заклятье, детина сдавленно вскрикнул и осел на землю.

Преследователь замешкался на миг, огибая бесчувственного мужика и толпу зевак, которые все прибывали и прибывали. Мне же хватило и этой заминки — я юркнула в темный переулочек и припустила, что есть духа. Но моего энтузиазма надолго не хватило — впереди высился забор, а я начала задыхаться, потому что дыхалка у меня была ни к хайну. С такой только и бегать. Я уже тринадцать лет живу во дворце на всем готовеньком, поэтому физическая форма моя оставляет желать лучшего.

Но преследователь был алчный — так хотеть какой-то браслет с каменьями, что прогнаться за жертвой через полквартала! Такой наглости я еще не встречала! Какая-нибудь девица побагаче (и поумнее — жизнь дороже цацки) демонстративно сорвала бы с себя браслет и кинула под ноги воришке. Мне же эта побрякушка была дорога как память, хотя подозреваю, что, если бы это ни некромант мне ее подарил, я бы поступила как умная и богатая.

— Стой! — окрикнули меня.

Я задумчиво оглядела забор, прикидывая, как бы взять его штурмом с минимальными последствиями для себя. Потом повернулась, посмотрела на воришку, который привалился к стене и тяжело дышал. Видно, и ему не часто приходилось устраивать такие вот гонки.

— Покажи браслет! — хрипло потребовал он.

— А ничего вам еще не показать? — возмущенно спросила я, отступая поближе к забору. — Может, отвести к месту, где клад зарыт?

Мужик хотел что-то ответить, но захрипел, прижал руку к груди и закашлялся. Надрывно. А потом начал задыхаться. Я обрадовалась и уже хотела перебраться через забор, как раз найдя на что поставить ногу и за что ухватиться, но краем глаза зацепила мужика, начавшего съезжать по стеночке.

— Эй, мужик, ты чего? Тебе плохо? — М-да, более дурацкого вопроса я не могла задать. А так что, не видно? — Эй!

Я наклонилась, намереваясь прощупать его пульс, как вдруг мой преследователь резко схватил меня за руку, на которой был браслет. Быстро перебрал холодными пальцами по запястью, успевая другой рукой отбиваться от меня (я еще и визжала), и попытался добраться до браслета. Я совершенно машинально послала в него чистую силу, причем такую, что его приподняло и швырнуло об противоположную стену.