— Руки вверх! Бросайте оружие!

Капровски пригнулся, чтобы разглядеть лицо патрульного. Рука с револьвером угрожающе шевельнулась.

— Бросайте оружие, слышите?

Тут из машины донесся другой голос.

— Да успокойся ты! Это Капровски из 52 участка и лейтенант Кленси.

Капровски, подержав револьвер на ладони, вложил его в кобуру и снова нагнулся к окошку машины.

— Тебе очки нужны, парень.

Дверца открылась, со смущенным видом вылез молодой полицейский. С другой стороны вылез сержант, который подошел к Кленси.

— Что тут случилось, лейтенант?

— По нас стреляли из машины. На ходу. Взгляните-ка!

Увидев вдребезги разбитую дверь, следы от пуль на стене, сержант восхищенно присвистнул.

— Это автомат, — сказал он. — Вы видели, кто был в машине?

— Есть все основания думать, что это был Ленни Сервер.

— Тот, что сбежал из Синг-Синга?

— Да. Только, если честно, я ничего не видел. Слишком стремительно все произошло.

— Машина черного цвета, с одним шофером, — уточнил Капровски. Руль он держал левой рукой, в правой был автомат. Машина новая, по крайней мере мне так показалось. — Он помолчал, припоминая. — И номер точно был нью-йоркский. Я это заметил, когда стрелял вслед.

— Попали?

— Нет, — сокрушенно покачал головой Капровски.

Сержант все записал, кивнул молодому партнеру и тот сел на связь. На улице уже собралась толпа, стоявшая на почтительном расстоянии полукругом. — Вы тут займетесь, сержант? — спросил Кленси. — Мне нужно идти. — Он показал на толпу. — Попробуйте найти таких, кто хоть что-то видел.

— Хорошо, я займусь, лейтенант.

— Спасибо. Пошли, Кап!

Они сели в машину.

— Я довезу вас до метро, Кап, уже слишком поздно. Поеду посплю.

— Что? — удивился Капровски, — спать после такого? И говорить нечего?! Я остаюсь с вами, лейтенант! Ведь нападение может повториться!

Машина тронулась.

— Согласен, Кап. Хватит сюрпризов на эту ночь. Будете спать у меня на диване. Я только вас прошу…

— Да, лейтенант?

— Не надо больше называть Сервера мелким жуликом, — сказал Кленси, словно это не он так говорил, — как вам угодно, только не так.

Положив катушки с магнитофонной лентой на стол Кленси, Стентон занял свою любимую позу — верхом на стуле. Капровски по привычке раскачивал стул на ножках. Он зевал и жмурился, считая, что после такой ночи можно. Кленси взглянул на кассеты.

— Стоит слушать? — спросил он.

— Считаю, нет. Разве что у вас время лишнее. Там записей на двенадцать часов. Звонили всю ночь не переставая.

Кленси удивленно взглянул на него.

— Сколько же вы просидели у аппарата?

— Я? Всю ночь. Жена у меня сейчас в Уайт-Плин сидит с ребенком сестры, пока та в больнице, так что я совершенно свободен. Вот я и решил, что лучше оставаться у телефона, чем идти домой к полной раковине грязной посуды. Правда, разок-другой я вздремнул, не снимая наушников. Просыпался, прослушивал, что прошло на запись, но все время одно и то же — пустая болтовня.

— Почему?

— Да потому, что в семье этой триста пятьдесят человек, не меньше. Все эти дяди, тети, кузины словно с ума сошли, звонили один за другим, видно как только узнавали о побеге. И все наперебой предлагали помощь. Если бы они принесли все, что пообещали, старухе можно бы открыть магазин. Короче, все звонившие были потрясены. Кроме самой старухи, что мне кажется подозрительным. Она была спокойнее всех. И всем говорила, что Ленни — хороший мальчик, что за него не надо волноваться, что его ждет хорошая работа после освобождения. Я говорю вам — она та еще штучка!

Кленси закурил, задумчиво разглядывая спичку.

— Вы уверены, что среди всех этих родственников не проскочил звонок от Ленни?

— Уверен я только в одном: все они поклялись, что с голоду она не умрет. Если там и был голос Ленни, он не сказал ничего такого, что может навести на след. И сомневаюсь, чтобы парень, убежавший из Синг-Синга, стал звонить, чтобы обещать поддержку — даже своей матери.

Капровски лениво приоткрыл один глаз.

— Серверы — каталонцы. Они все говорили по-английски?

— Время от времени кое-кто начинал с иностранного, но старуха отвечала на английском и те делали так же. Она ведь говорит, Ленни — стопроцентный американец.

— Ленни вообще не говорит по-испански, — заметил Кленси. — Отец его погиб, когда Ленни был совсем маленьким, а мать всегда учила его только английскому.

— Ладно, — сказал Стентон, — вы будете слушать пленку, лейтенант?

Кленси отодвинул катушки.

— Нет. Скажите, Стентон, старуха не знает, что случилось с Марсией Эрнандес?

— Нет. А что с ней случилось?

— Сервер отправил ее на тот свет, — ответил за Кленси Капровски.

— Черт, я этого не знал, — выругался Стентон.

— А ты заходи на службу, тогда будешь в курсе. Здесь бюллетени вывешивают.

Массивная фигура капитана Вайса появилась в дверях. Он озабоченно взглянул на Кленси.

— Говорят, у вас была весьма насыщенная ночь, лейтенант.

— Совершенно справедливо, капитан.

— Ну и какие выводы?

— Такие, что я чувствую себя совершенно разбитым, — ответил Кленси. — Сегодня у меня встреча с директором Синг-Синга. Возможно, кое-что узнаю.

— Нужна помощь?

— Да. Я хотел бы, — чтобы Роя Кирквуда и судью Кейла стерегли как следует. Пусть их не отпускают ни на шаг. Нравится им это или нет. И мне нужны Кап и Стентон, для них есть работа. Кап, вы разыщите бывшую банду Ленни, они именуют себя «сиды». Поговорите с ними любыми средствами, вплоть до кулаков. Этой ночью черных машин не угоняли, я проверил. Значит, Сервер достал эту машину иначе.

Теперь он повернулся к Стентону.

— А вы поедете в Джерси, в ту фирму, где Ленни обещали работу. Он мог взять машину там. Я в самом деле пока не знаю, где его искать.

— А как насчет вас, Кленси? — спросил Вайс. — Кто будет охранять вас? Ведь вы распорядились усилить охрану всех, кроме себя.

— О себе я сам позабочусь, — заявил Кленси.

— Великолепно, — хмыкнул Вайс. — Изображаем великого ирландского героя, да? Ведь только прошлой ночью вас Сервер едва не шлепнул, и только чудо вас спасло. Рапорт сержанта я уже прочитал. Одна бабенка все видела из своего окна, так она говорит, если бы Капровски не завалил вас на землю, конец бы вам!

— Ну нет, он взял слишком высоко. — Кленси умолк и напрягся. — А машину она видела?

— Да видела, но вся беда в том, что не отличит «мерседес» от велосипеда.

— Замечательно, — кисло констатировал Кленси, устраиваясь в кресле поудобнее. — Ну, ладно, в любом случае я отправлюсь в Синг-Синг и не думаю, что Сервер последует туда за мной. — Он поднял глаза на Стентона и Капровски. — Чего вы ждете? Я вас озадачил, теперь за дело!

Капровски грохнул стулом, Стентон вскочил, и они молча убрались из кабинета.

Кленси вздохнул.

— Вы правы, Сэм, — сказал он Вайсу. — Разыгрывать героя в нашем деле — это просто идиотизм. Когда я вернусь из Синг-Синга, можете приставить ко мне ангела-хранителя, хотя это и бесполезно!

— Хорошо, — согласился капитан.

Зазвонил телефон, Кленси снял трубку.

— Кленси? Как дела? Это доктор Фримен.

— Привет, доктор, что нового?

— Я только что осмотрел девушку, которую ночью привез Капровски. Ее сбила машина. Она как-то связана с делом, которое вы ведете?

— Более-менее. А почему вы спрашиваете? Что-нибудь нашли?

— Ха, Кленси, у меня-таки есть для вас новости. Правда, плохие новости. Если я только не сошел с ума, это не несчастный случай, а преднамеренное убийство.

Кленси покачал головой и нахмурился.

— Послушайте, доктор, мы-то знали, что это не несчастный случай, но вы как это определили?

— А на одежде не было ни грязи, ни осколков стекла.

— Что-что?

— Кленси, я видел кучи таких трупов. Но я никогда не видел тело, изуродованное до такой степени, и чтобы не осталось осколков от разбитых фар или чего еще. Я попросил своих ребят внимательно осмотреть одежду девушки, так вот они нашли на ней кусочки дерева — сосновые щепки. Единственное объяснение — шофер заранее подложил доски, чтобы предохранить радиатор и фары. Но если тогда это не тщательно продуманное убийство, то что?