Я настроил резкость, и размытый контур обрёл очертания сидящего на корточках человека с поднятыми к голове руками. Что это он делает? Похоже, наблюдает за нами?

Я инстинктивно отпрянул назад.

– Ты что? – удивился Ен. – Это же просто охрана.

Действительно, чего это я испугался? Ведь все мы были одеты в специальные костюмы, непроницаемые для тепловых лучей, а открытые части тела были покрыты специальной отражающей пастой. С такой экипировкой никого из нас невозможно было увидеть ни в одни приборы. Успокоившись, я вернул термосканер Ену. Тот ещё раз осмотрел здание, тихо сказал: «Жди здесь!», и исчез в темноте.

Пятна лунного света на щербатом камне казались лужицами дрожащей ртути. Я прислонился к стене, искоса поглядывая на площадь внизу. Прошло минут пять. На лестнице снова послышались шаги. Из темноты, вместе с Еном, появился коренастый, угрюмого вида оперативник с парализатором в руках.

– Давай, Хон! Чтобы всё было, как по нотам! – скомандовал Ен, и подтолкнул оперативника к окну, где мы только что стояли.

Угрюмый оперативник долго и усердно целился, насупив густые брови. Ен, наблюдая в термосканер за зданием на другом конце площади, время от времени тихо давал ему советы, на что Хон только недовольно бурчал: «Сам вижу!».

Наконец, Ен замолчал, видимо, предчувствуя самый ответственный момент, и впился взглядом в окуляры прибора.

Я скорее почувствовал, нежели услышал хлопок выстрела. Увидел, как взметнулась пыль в сером свете луны на разбитом каменном подоконнике.

– Молодец! Прямо в точку! – не скрывая радости, констатировал Ен и повернулся к оперативнику, утиравшему со лба выступивший от усердия пот.

В ответ Хон лишь скупо улыбнулся. Осмотрев ещё раз «голубое» здание в термосканер, начальник ОЗАР передал прибор мне:

– Смотри! Вот здесь, здесь и здесь… Правее и чуть выше… Видишь?

Я перевёл объектив в указанном направлении. Две красные фигуры, прислонившись к стене. Похоже, они курили у входа на первый этаж. Ещё двое располагались на лестнице второго этажа. В глубине здания просматривалось ещё три человека. Неплохая охрана для дешевого притона! Я взглянул на Ена. Он кивнул:

– Ладно. Чтобы всё было по плану!

Ен надел на голову защитный шлем с инфраочками и рацией. Я сделал то же самое. Прозвучала команда:

– Впёред!

Чёрными призраками мы выплыли из темноты у главного входа. Двери оказались прочными, но всё же не на столько, чтобы выдержать удар огненного луча излучателя. Сквозь дым и гарь мы стремительно ворвались внутрь здания. Охранники, не ожидавшие столь дерзкого и неожиданного нападения, тут же сдались без всякого сопротивления, и наш отряд, не задерживаясь у входа, устремился вглубь здания.

Узкий тёмный коридор с высоким потолком напоминал мрачную галерею в старинном замке и казался бесконечным. Вдруг, совершенно неожиданно, мы оказались в обширном зале с колоннами вдоль стен и замысловатой лепкой под потолком-куполом. Стены его были расписаны мифологическими сценами с участием грозных драконов и крылатых львов, а над белым, словно алебастровым полом, стелились клубы едкого сизого дыма, от которого сразу же запершило в горле и закружилась голова. Очень знакомый, сладковатый запах!

Я взглянул на Ена. Тот понял меня без слов, утвердительно кивнул: наркотики! Сквозь завесу дыма можно было рассмотреть на полу какие-то циновки, на которых, будто гипсовые статуи, застыли в скрюченных позах люди. Наше появление ни напугало, ни удивило их – они просто не заметили нашего присутствия.

Оставив здесь нескольких оперативников, мы двинулись дальше, под арку расположенную в одной из стен. За ней оказался ещё один мрачный коридор, в котором мы сразу же наткнулись на двух подвыпивших верзил, тискавших каких-то полуголых девиц.

При нашем появлении девицы испуганно завизжали и опрометью бросились куда-то в темноту, а их «кавалеры», так и не успев понять, что же происходит, оказались на полу с заломленными за спину руками. На крики и шум, поднятые убежавшими девицами, откуда-то из бокового прохода выскочили несколько человек, и в растерянности застыли на месте.

Мы не дали им опомниться. Невысокий толстяк с бритым черепом оказался прямо передо мной. Он вытянул вперёд руки, словно желая остановить меня, но уже в следующее мгновение оказался на полу. Ловко сбив его короткой подсечкой, я склонился над ним, затягивая на его запястьях пластиковые путы. Глаза толстяка смотрели на меня удивлённо и даже обиженно. За спиной у себя я почувствовал какую-то возню, услышал негромкие шлепки, упорное сопение и глухие ругательства. Вдруг всё стихло. Я обернулся и увидел на полу около своих ног связанных друг с другом лохматых, небритых мужчин, свирепо выпучивших глаза. Ен стоял над ними: возбуждённый, раскрасневшийся и вспотевший от напряжения. Двое его помощников тяжело дышали рядом с ним.

Начальник ОЗАР посмотрел на меня.

– Ну, как ты?

– Нормально.

Ен кивнул. Повернулся к оперативникам.

– Давайте этих на воздух!

Арестованных повели к выходу, а мы с Еном свернули в боковой проход, из которого только что вышли эти трое. Но не успели мы сделать и десятка шагов, как из темноты прогремели выстрелы: целая автоматная очередь. Я тут же почувствовал сильный удар в грудь, от которого перехватило дыхание. Мгновенно упав на пол, я откатился к противоположной стене, изо всех сил вжимаясь в холодный камень. Быстро ощупал себя. Защитный жилет держал надежно – под пальцами у меня ощущалась расплющенная, словно заклёпка, пуля. Поспешно достав свой пистолет, я хотел прицелиться, но тут снова раздались выстрелы. Пули рикошетом ударились о противоположную стену и в потолок коридора. Сверху на меня посыпалась штукатурка.

Впереди, в темноте кто-то побежал прочь, дробно стуча каблуками о каменный пол. Быстро надев инфраочки, я вскинул руку с пистолетом, не целясь, выстрелил в темноту. Прислушался: что-то грузное упало там на пол. Я понял, что попал и удивился. Ен, лежавший у противоположной стены показал большой палец: отличный выстрел!

Следующий десяток метров коридора мы преодолевали, прижимаясь к стенам и держа наготове оружие. Двое оперативников, подоспевших к нам на помощь, едва не споткнулись о тело, лежавшее посреди коридора. Мы с Еном нагнулись к парализованному человеку. Кто-то подсветил фонариком. Я увидел скуластое загорелое лицо с коротко подстриженными чёрными усами и оскаленными пожелтевшими зубами. Вид у человека был ошарашенный. Он испуганно водил глазами из стороны в сторону, силясь что-то сказать, но не мог даже пошевелить губами.

Дождавшись подкрепления, мы двинулись дальше. Коридор неожиданно закончился развилкой: вправо и влево отходили перекрёстные боковые проходы. Здесь было множество узких дверей. Мы осмотрели несколько комнат. Все они были пусты или полуразрушены. Но в следующем помещении нас ожидал сюрприз. От неожиданности я даже опешил.

В сизом дыму, всё с тем же сладковатым запахом наркотиков, отчётливо просматривались обнаженные тела, метавшиеся на низком широком ложе. Я понял, что это мужчина и женщина. Мужчина скорее напоминал дикого зверя: громко сопел и рычал, едва не терзая свою партнершу зубами. Женщина билась под ним, стоная, извиваясь, как змея. Кружившаяся от наркотического дыма, голова плохо соображала. Но Ен реагировал быстрее меня. Он громко объявил всех присутствующих арестованными именем революции, и для внушительности поднял над головой пистолет. Женщина, увидев нас, испуганно вскрикнула и, оттолкнув своего партнера, прикрылась покрывалом. Полный недоумения, мужчина обернулся к нам, и вдруг, схватив одну из подушек, яростно метнул её в Ена, а затем, скрежеща зубами, бросился на меня. Но его быстро утихомирили сопровождавшие нас оперативники, повалили на пол и сковали руки наручниками.

В остальных комнатах повторилось всё тоже самое, с небольшими вариациями численного состава участников малопристойных сцен и их реакцией на наше появление. Я испытывал смешанные чувства неловкости и брезгливости от всех этих процедур задержания. Незадачливых любовников сразу же препровождали в полицейские фургоны, стоявшие снаружи. Всё проходило довольно гладко и без сколь-нибудь серьёзных эксцессов.