— Желающих претендовать на роль предводителя клана, вижу, что нет, — съязвил эльф.

— А что тебе до него? — послышался хриплый низкий бас.

Волколаки, толпившиеся слева, расступились, и вперёд вышел широкоплечий невысокий оборотень.

Его тяжёлый взгляд прошёлся по нам и уткнулся в землю.

Я подумал, что этот клан пришёл из Темноводья. Говорят в тамошних лесах подобной нечисти навалом.

— Да хотелось бы узнать, отчего на чужой земле балуете? — спросил эльф. — Нехорошо, как-то. Закон гостеприимства…

— Мы зла некому не желаем, — перебил Андрэ вожак. — Всё что нужно моему племени, так это добрая добыча да тихая чаща.

— И кто тут добыча? Мы?

Оборотень поднял глаза и вперился в эльфа. Дуэль длилась недолго: Андрэ не выдержал и отвёл взгляд.

Паук заставил разорваться кольцо волколаков. Они испугано разошлись, а осквернитель подбежал к эльфу, ластясь к нему словно дворовая собачонка. А я снова почувствовал неприятный холодок, пробежавший промеж моих лопаток. Даже тот факт, что паук стоит на моей стороне, не вызвал особого восторга.

— Мы хотим жить, — продолжил вожак. — А это подходящее для нас место… Правда, вы нам покоя не даёте. Стоило тут появиться, как начинаете лезть в лес. То люди, теперь вон эльфы…

— Люди? — переспросил я, выходя вперёд.

Вожак перевёл взгляд на меня.

— Люди, — подтвердил он, чуть погодя. — Приходил тут один… дворянин… голубая кровь…Гр-р! Предлагал союз.

— То есть?

— Хотел, чтобы мы ему помогли в Южной Берестянке.

— В чём?

— Нам было не интересно, потому не спрашивали, — ответил оборотень. — А вы сюда зачем пожаловали?

— Разобраться, — ответил эльф. — Кое-кто похитил нашего соплеменника и прячется в Гиблой чаще…

— Уж поверьте нам, — ответил вожак, — здесь никто не прячется. Теперь на этой земле обитаем лишь мы.

Говорил он с явным вызовом и, судя по воинственному виду его сородичей, Гиблую чащу они облюбовали надолго.

Но меня удивило другое: волколаки шли на переговоры. Это означало лишь то, что они не уверены в своих силах. Или пока не уверены.

— А что с тем человеком, дворянином? — спросил я. — Куда он ушёл?

— Гр-р! К Большим Валунам… Вот что, ребята, уходите и вы из Гиблой чащи подобру, поздорову. Подобного больше предлагать не буду… Мои ребята и без того зуб на вас точат, а я тут сюсюкаюсь.

Кольцо разомкнулось. Волколаки сделали проход и мы с Андрэ, чуть замешкавшись, потихоньку направились к северу. Рядом семенил своими мохнатыми ножками осквернитель.

— Они нас не тронули, — удивленно проговорил я, едва мы отошли.

— Конечно, не тронули, — эльф выглядел спокойным. Бледность его лица сильно оттенялась цветом костюма, и оттого он казался мертвецом с синюшной кожей. — Земля формально им не принадлежит, вот, пока и не тронули. А в общем, не будем гадать, и лучше покинем лес.

— Куда же направимся?

— К Большим валунам.

Андрэ махнул рукой в сторону. Осквернитель снова отошёл на некоторое расстояние и семенил в стороне, с любопытством изучая местность.

Из чащи мы выбрались к вечеру. Долго плутали, обходили завалы, и, наконец, вышли на дорогу.

Осквернитель пропал несколько часов назад. Я даже не заметил этого. Он всё рыскал в отдалении, а потом вдруг настал такой момент, что его просто не стало.

Меня всю дорогу терзали неприятные мысли. В голове хоть и медленно, но уже всё более отчетливо складывалась занимательная картинка. Отчего-то у меня сложилось такое впечатление, что я постоянно отстаю от противника на несколько шагов. Думал бы быстрее, так уж наверняка решил проблемы Южной Берестянки. И, может, не так много людей погибло…

Память раз от раза возвращала меня к событиям на хуторе. Было горько осознавать, что там во многом виноват я. Если бы не отпустил Писклю, то тот бы не навёл на зуреньцев; если бы пошёл на следующее утро, а не гулял на празднике, то столкнулся бы с отрядом разбойников в лесу, а там мог бы и «побороться» на своих условиях…

О, Сарн! Как такое вообще возможно? Зачем этим нелюдям дар перерождения? Чтобы вернуться в наш мир и сеять в нём зло и смуту? Отбери её у них Искру и сделай так…

Хотя, — я нервно закусил губу, — ведь с другой стороны посмотри на себя — убийца на стороне Лиги…

— Долго вы что-то, — чей-то голос вывел меня из раздумий. Размяк я что-то. То ли старею, то ли глупею.

Обернулся на голос: у маленькой поникшей берёзы стояла эльфийка. Она широко улыбалась, глядя на нас. Но чуть позже я сообразил, что улыбалась-то она Андрэ.

Тот вычурно поприветствовал девушку и немедленно направился к ней.

— Я ожидал с тобой встретиться южнее, — проговорил эльф. — Как ты нас нашла?

Девушка не ответила, а лишь снова улыбнулась.

— Пойдёмте, я остановилась недалеко отсюда.

Я пока не понимал, что происходит, но последовал за эльфийкой.

— Мишель ди Грандер, — чуть позже представилась она. — А вы, судя по всему, Бор Головорез?

Я не ответил: настроения не было. Лишь слегка кивнул головой и тяжело рухнул у костра.

Кусты раздвинулись, и на полянку перед нами медленно вышел… единорог.

Я удивлённо смотрел на это животное, не веря своим глазам. Белоснежная шелковистая грива, заплетенный в широкую косичку хвост, длинный серебристый рог на лбу — это действительно был единорог.

Говорят, что увидеть такого зверя — к большой удаче.

Эльфы, казалось, даже не обратили внимания на это горделивое животное. Они тихо о чём-то переговаривались, и я, грешным делом, подумал, что передо мной видение.

Но это предположение тут же рассеялось, едва единорог подошёл к Мишель и ткнулся своим носом в её ладошку. Секундой позже я увидел искусно сделанное седло на его могучей спине.

Единорог фыркнул и замотал головой. Эльфийка автоматически погладила его по шее и слегка толкнула в сторону, чтобы не мешался.

Единорог сделал пару шагов в сторону и вдруг направился ко мне. Я встал и как-то рефлекторно потянулся к животному. Рука сама собой коснулась его витиеватого рога.

Единорог долго поглядывал на меня, пофыркивая и мотая хвостом, а эльфийка, заметив, что её ездовое животное стоит подле меня, даже перестала разговаривать. Прошла минута, и она вдруг сказала:

— Никогда не видела, чтобы единороги так тянулись к… незнакомцу. Особенно к людям. Удивительно! Кто ты?

— В смысле? — не понял я, не в силах оторваться от животного, к которому меня тянуло, будто магнитом.

— Ты ему понравился, — сделал вывод Андрэ. — И в правду понравился.

Животное, словно вторя его словам, довольно фыркнуло и резко мотнуло головой. Длинная борода метнулась из стороны в сторону, задевая ветки соседних кустов.

Единорог развернулся и медленно ушёл с поляны, а я всё ещё стоял с раскрытым ртом и смотрел ему вслед. На душе стало как-то легче. Все тягостные думы развеялись, словно дым.

Эльфы непонимающе переглядывались друг с другом.

— Что-то не так? — решился я спросить.

Но ответа не последовало. И я, укутавшись с головой в шкуру, закрыл глаза и почти мгновенно провалился в сон.

В каменоломнях по странному было тихо. И это настораживало.

Мы уже битый час сидели в засаде, внимательно разглядывая местность.

— Смотри туда, — вдруг сказала Мишель.

Мы как по команде повернули головы. Даже не смотря на то, что от столь пристального вглядывания уже начинали слезиться глаза, я различил вдали у серой глыбы притаившуюся человеческую фигуру. Судя по его одежде: это был ратник.

Он долго оглядывался по сторонам, прежде чем осторожно решил красться к лесу.

— Надо его перехватить, — сказал я.

Мы прошли кустами к предполагаемой точке встречи и стали ждать. Человек крайне медленно продвигался к окраине каменоломен.

— Стой! — негромко окликнул воина эльф.

Тот мгновенно переменился в лице и рефлекторно схватился за меч… Но тут же осознав, что его нет на поясе, он, судорожно сглотнув, зло уставился на нас. Его ладонь подхватила с земли здоровенный камешек.