— Есть и более короткие маршруты к загонам и огороженным пастбищам.

— Иногда достаётся и людям, — отметил другой.

— А уж девки в тавернах просто в ужасе от подобного, — присоединился к разговору ещё один голос.

Я посмотрел вниз на девушку, зажатую в моих руках. Я видел, что то, что сказал последний, соответствовало действительности. И это мне понравилось. Это соответствовало тому, что рабыни должны жить в страхе перед свободными мужчинами.

— Ещё хорошо, что они не часто прибывают это в Кайилиаук, — сказал человек, бодро.

— Зато когда они прибывают, — сказал другой, смеясь. — То жаждут напиться паги и полапать распутных девок в тавернах.

— Ну и кто может их обвинить в этом? — рассмеялся ещё один.

Ранчо, занимавшиеся разведением кайил, вероятно, были весьма отдаленными и пустынными местами. Вся земля, подходящая для сельского хозяйства, и поблизости от городов, реже вдоль границы, отдана под пастбища.

— Они — вообще-то добрые малые.

— Да, деньги они тратят не считая.

— Это — очко в их пользу.

— Это — очко в нашу пользу, — сказал горожанин и рассмеялся.

— Некоторые из них опасны и жестоки.

— Давайте надеяться, что в этот раз обойдётся без убийств.

Убийства среди таких мужчин, вспыльчивых и разогретых пагой, похоже, здесь не редкость. Совсем не редкость. Подозрение в обмане в играх в камни или диски, или споре из-за рабыни, могли бы привести к блеску стали, или внезапному выпаду ножа.

— Вы спасли меня, Господин, — пролепетала девушка, вцепившись в меня.

— Возможно, но только до некоторой степени, — усмехнулся я, глядя ей в глаза. — Я всего лишь защищал инвестиции твоего хозяина.

Это объяснение должно помочь рабыне твёрдо помнить, что она — только собственность и статья дохода.

— Для него моя цена не высока, — сказал Джинджер и улыбнулась.

— Возможно, мне не стоило беспокоиться.

— Но, моя ценность немного выросла.

— О! С чего вдруг? — спроси я, удивлённо.

— Пойдёмте в таверну Рэндольфа, — попросила она. — Я покажу Вам.

Она прижалась ко мне всем телом, крепко, похотливо и беспомощно, как рабыня, как та из женщин, что познала себя абсолютной собственностью мужчины. Затем она обвила руки вокруг моей шеи, и, поднявшись на носочках, потянулась своими губами к моим. Это был настоящий поцелуй рабыни. Я отстранил её от себя.

— Ты хорошо целуешься, Рабыня, — похвалил я Джинджер.

— Спасибо, Господин.

— Ты, на самом деле, варварка?

— Да, Господин, — подтвердила девушка. — Я была продана, здесь же, в доме Рама Сэйбара.

— Когда? — спросил я. Мне нужна была информация

— Восемнадцать месяцев назад.

— Теперь Ты уже не чужда к своему ошейнику, — заметил я. Поцелуй рабыни был безупречен.

— Да, Господин.

— Центральная улица показалась мне сегодня слишком оживленной. Я сомневаюсь, что Тебя послали так далеко, чтобы предлагать себя, вечером и так, далеко от таверны Рэндольфа.

Она внезапно сжалась и испуганно посмотрела на меня.

Зазывала на платформе, вновь начал кричать в толпу свои предложения.

— Варварки! Варварки для продажи! Заходите сейчас. Продажи начинаются всего через несколько енов. Совершите покупку в доме Рама Сэйбара! Варварки для продажи, дешевые и красивые!

— Предложи себя в другом месте, — сказал я ей.

— Господин! Пожалуйста, Господин! — со слезами в глазах стала упрашивать рабыня.

— Ты не хочешь попользоваться ею? — поинтересовался мужчина, стоявший поблизости. — Не возражаешь, если я заберу её?

— Конечно, нет, — ответил я. — Это же всего лишь рабыня.

— Веди меня в таверну Рэндольфа, — приказал мужчина девушке.

— Господин! — всхлипывая, обратилась ко мне Джинджер в последней надежде.

— Ты что, медлишь с повиновением? Работать не хочешь, рабыня? — гневно спросил новый клиент.

— Нет, Господин, — закричала девушка, бледнея, — нет!

— Тогда, иди вперёд.

— Да, Господин.

— Как рабыня! — послышался строгий приказ.

— Да, Господин! — ответила Джинджер. И со сдерживаемым рыданием, она пошла перед ним, как это положено рабыне.

— Варварки для продажи! Варварки для продажи, дешевые и красивые! — рекламировал зазывал с платформы.

Я вошёл в ворота и оказался в торговой зоне Рама Сэйбара.

Я обратил свое внимание на прекрасную молодую женщину, хотя она и была полностью одета, подвешенную за запястья над центральным прилавком. Её лодыжки также были связаны крест-накрест, известная уловка работорговцев, чтобы подчеркнуть привлекательные формы её бедер и ног. Верёвка, связывающая ей ноги, заодно притягивала их к кольцу несколькими дюймами ниже её стоп вбитому в доски прилавка. Это сделано для предотвращения ненужных движений подвешенной для осмотра рабыни.

Надо отметить, что существуют различия между боковыми прилавками и центральным, или главным прилавком, в павильоне продаж. Я вкратце опишу ситуацию, поскольку она присутствует и в павильоне Рама Сэйбара. А кроме того, дело обстоит точно также во многих подобных заведениях, особенно в окраинных областях. Безусловно, существует, от рынка к рынку, и от города к городу, почти бесконечное разнообразие способов, которыми женщины могут быть показаны и проданы. Чему тут удивляться, если институт женского рабства на Горе, является и чрезвычайно успешным и довольно древним.

В центральном зале павильона продаж Рама Сэйбара, который открыт для публики, имеется двадцать один прилавок. Двадцать из них — вспомогательные или боковые прилавки. Они установлены в линии, по десять у каждой стены, справа и слева от входа. Прилавки установлены на равном расстоянии друг от друга, и нескольких футах от стен, для удобства, чтобы живой товар можно было обойти вокруг и полностью рассмотреть. Они приблизительно один ярд высотой и пять футов в диаметре. В центре каждого имеется железное кольцо. Центральный прилавок выше, и на него надо подниматься по лестнице. Он находится в дальнем конце зала, напротив двери, так что сразу бросается в глаза входящему покупателю. Он, приблизительно, семь или восемь футов высотой и двадцать футов диаметром. Девушки с боковых прилавков редко продаются с аукциона.

Иногда на них устанавливаются фиксированные цены. Если это так, то цена обычно указывается прямо на их теле, жировым карандашом или помадой. Обычно, таких женщин покупают для работы. Девушка, конечно, надеется, что её новый хозяин заплатит за неё достаточно, чтобы убедить себя, что она имеет, по крайней мере, минимальную ценность. А если он выяснит, что переплатил, он, конечно, будет рассержен на торговца, вот только в этом случае он почти наверняка выместит свою неудовлетворенность на её прекрасной коже. "Девушка бокового прилавка" на жаргоне рабынь, как «кувшинная девка» или «девушка чайника-и-циновки» является унизительным прозвищем, оскорблением. Нужно признать, что намного престижнее быть проданной с аукциона с главного или центрального прилавка, чем в том, чтобы быть небрежно купленной с бокового прилавка. Есть ещё вариант, быть проданной с общественных полок работорговцев в городе, или из клетки, или стоящей на коленях в грязи на околице деревни, прямо от ожерелья работорговца. Безусловно, девушка, которая когда-то была продана с бокового прилавка, может со временем, раскрыть свою женственность, расцвести под наказующим кнутом и грубой опекой хозяев, стать сокровищем, рабыней столь красивой и желанной, что мужчины заплатят целые состояния, чтобы иметь её к своих ног. Я прохаживался вдоль левой стены, осматривая товар, выставленный на некоторых из боковых прилавков.

— Я бы взял вот эту, — услышал я голос парня стоявшего рядом, и вот так просто первая девушка была продана.

Это была одна из немногих девушек, на которых Рам Сэйбар установил фиксированную цену. Она была написана у неё на спине помадой, сорок медных тарсков. Она была ещё и одной из немногих, кто был уже помечен клеймом. Её запястья были скрещены, связаны спереди и привязаны к талии верёвкой сделанной из сыромятной кожи, глубоко врезавшейся в её тело. Это было сделано, чтобы пресечь попытки дотронутся до свежего клейма, и не испортить его. Её лицо было мокрым от слёз. Она, как другие девушки на боковых прилавках, была прикована к кольцу. На них на всех были ошейники и цепи приблизительно пяти футов длиной, прикреплённые кольцам прилавков. Она видела, как деньги перешли в другие руки, и поняла, что была продана. Она смотрела на своего нового владельца, и дрожала. Она видела, также, что он был довольно красив.