Хайнс попросил Лун Ши открыть «створки» пошире, что тот с легкостью и сделал.
То, что находилось за створками, представляло собой входную камеру своеобразного биологического фильтра, соединенного с легкими.
Сине-зеленая губчатая ткань, многочисленными складками заполнявшая внутреннее пространство органа, являлась средой для размножения сотен видов микроорганизмов, в совокупности способных очищать воздух, проходящий через складки, от различных вредных примесей.
Ряд микроорганизмов, располагающихся в более глубоких участках, способен был производить азот и кислород, в результате Лун Ши мог определенное время не дышать атмосферным воздухом, получая в свои легкие что-то похожее на газовую смесь, которую используют при подводных погружениях.
Его организм представлял из себя лишь попытку эволюции нащупать ответ на определенные изменения среды. Безусловно, этот ответ был несовершенен, ведь организм вьетнамского крестьянина имел возможность лишь очищать воздух, и не мог противостоять всему комплексу воздействия канцерогенов, которые теперь попадали в организм жителей этих территорий отнюдь не воздушным путем.
В этом смысле феномен, исследованный и описанный Горяевым в его статье, мог показаться более интересным. В «зоне одиннадцать» постоянное и комплексное воздействие агрессивных веществ стало результатом более глубоких и эффективных изменений, разбудив большее число «спящих» элементов ДНК.
Но именно поэтому организм Лун Ши и был интересен. Характеризуясь меньшей активностью спящей ДНК, он, по сути, являлся примитивным вариантом эволюции, по отношению к изменениям, обнаруженным в зоне «одиннадцать».
Это говорило о том, что скорость и качество изменений можно увеличить. Можно расшифровать эту программу, заставить спящие участки работать интенсивнее, разбудить их все. Надо только понять как.
Как, увеличивая температуру, можно быстрее добиться кипения воды в кастрюле, также было и с программой эволюции. Однако сложность здесь в отличие от кастрюли с водой была еще и в том, как и чем нагревать. Иначе говоря, надо было еще изобрести нагреватель.
Осмотр занял значительно больше времени, чем предполагал Андрей. К моменту окончания всех процедур на часах было уже около восьми.
На семь часов он договаривался о визите к врачу, а в восемь его ждал в своем кабинете шеф службы безопасности. Ну что ж, к Анатолию обязательно нужно было зайти, но похоже только для того чтобы извиниться и перенести визит, благо его кабинет располагался в другом крыле этого же здания и он, вероятно, еще должен был быть у себя. И тогда Горяев впритык успевал в кабинет Рея, хотя туда-то как раз он хотел идти меньше всего.
Дверь кабинета психотерапевта была приоткрыта, Андрей зашел внутрь. Анатолий еще был здесь, он сидел в удобном кресле, вытянув и положив ноги на небольшой низкий столик. Держа в руках черную папку с большим количеством каких-то бланков, врач пристально изучал один из них.
— Добрый вечер, Анатолий, прошу меня извинить, — произнес Горяев, чувствуя неловкость. — Мы договаривались на семь, но я просто не смог освободиться раньше.
— Ничего страшного, Андрей, — поздоровавшись, хозяин кабинета отложил папку и, убрав ноги со стола, жестом предложил сесть на кресло стоящее рядом. — Так как Ваши дела?
— Анатолий, Вы знаете, я пришел специально, чтобы извиниться. Мне уже сейчас, к сожалению, нужно быть еще на одном мероприятии.
— Андрей, я думаю, раз Вы уже пришли, то давайте все же Вас посмотрим, вежливо, но как-то очень настойчиво предложил врач.
«А и черт с ним, — подумал Горяев, — «черный плащ» немного подождет, тем более мне разговор с ним не очень-то и нужен…»
— Ну, хорошо, — Андрей сел в кресло, предложенное доктором. — Сегодняшней ночью у меня опять был кошмар. Я принимал лекарство, как Вы и говорили, и действительно, несколько ночей все было в порядке, но этой ночью опять все повторилось, причем такое впечатление, что кошмар был каким-то более сильным или… как бы сказать реалистичным что ли…
Описав во всех подробностях сон и все, что этому предшествовало, Андрей тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.
Некоторое время психотерапевт молчал, затем медленно и вкрадчиво, делая большие паузы между фразами, как будто что-то обдумывая, начал:
— Андрей, по всей видимости, у Вас более сложное состояние, чем я предполагал изначально. Попробуем отказаться от дальнейшего приема препарата. Он, по всей видимости, дал лишь кратковременный эффект, не устранив основную причину.
На лице Горяева отразился немой вопрос.
— Психическое состояние могло усугубиться, иными словами эмоции продолжали накапливаться, но сдерживались блокирующим действием препарата. И теперь он уже не справляется, — продолжал врач, чуть подавшись в сторону своего позднего пациента.
— Какие-нибудь неприятности… инциденты, — взволнованно вставил Андрей, вспомнив о вчерашнем происшествии в лагере геологов, — могли повлиять?
— Причиной могут стать любые проявления, главное здесь — это ваш каждодневный напряженный график, насыщенный переживаниями. И далеко не так важно, какую эмоциональную окраску эти переживания имеют отрицательную или положительную…
— Ни в коем случае не употреблять алкоголь, кофеин, никотин и тому подобное, исключите все продукты, так или иначе стимулирующие нервную деятельность и, соответственно, влияющие на сон. Откажитесь от поздних приемов пищи, старайтесь есть больше овощей и меньше белковых продуктов…
— Я, конечно, понимаю, что последний мой совет покажется Вам совсем уж кощунственным, — Анатолий наконец смягчил серьезную речь улыбкой. — Но постарайтесь работать чуть меньше и больше времени уделите спокойному отдыху. Прогулки хорошо подойдут.
— Тогда я, пожалуй, неизлечим, — пошутил в ответ Андрей.
— Так или иначе, попробуйте как можно меньше волноваться, менее эмоционально воспринимать, особенно, рабочие моменты, — настаивал психотерапевт. — И завтра прямо с утра обязательно ко мне — нужно будет сделать ряд процедур и анализов…
На этих словах Андрей поменял положение в кресле, невольно поморщившись.
— Да, да, это в ваших же интересах, — заметил его реакцию Анатолий. — До обследования не завтракайте, иначе ничего не получиться.
Попрощавшись и услышав в след настойчивое «никакого кофе», «никаких волнений» и «завтра утром жду Вас», Горяев вышел из медицинского корпуса.
Погода опять поменялась, светило солнце, дул легкий прохладный ветер. Андрей быстрым шагом направился на, мягко говоря, не очень приятную для него встречу с Реем. И он даже не представлял, какой сюрприз ждет его в кабинете шефа службы безопасности.
Горяев опаздывал уже больше чем на полчаса, из-за этого неприятные ожидания от предстоящей встречи только усиливались.
Наконец он был на месте, дежурно постучавшись, надавил на ручку незапертой двери и вошел в кабинет. Андрей увидел стоявшего у окна Гектора, который в этот момент повернулся на стук и звук открывшейся двери.
Второй раз за сегодняшний день Горяеву приходилось извиняться — неприятное чувство.
— Гектор, добрый вечер, извините, к сожалению, не смог прийти вовремя, — Андрей старался казаться как можно более искренним. — Вынужден был задержаться.
— Ничего страшного, Андрей, — улыбнувшись Рей указал рукой в направлении чуть правее Горяева. — Мы тут как раз разговаривали с Вашей новой знакомой.
Туда, куда указывал шеф службы безопасности, со стороны входа, сбоку от двери, кабинет имел углубление, похожее на маленькую комнату. В ней было что-то вроде зоны для отдыха, стоял круглый столик в виде аквариума, внутри которого медленно плавали разноцветные рыбки. На специальной полочке располагался Бонсай. Карликовое дерево имело чуть наклоненный к земле ствол с сочной темно-зеленой листвой на изящных веточках.
На краю низкого дивана из белой кожи сидела Мира. В ее руке была миниатюрная кофейная чашечка.
Андрей немного смутился, такой он ее еще не видел. Элегантный брючный костюм черного цвета в сочетании с белоснежной рубашкой, коричневый кожаный ремешок с прямоугольной пряжкой на стильных прямых брюках, чуть выглядывающий из-под расстегнутого приталенного пиджака, туфли на высоком каблуке того же цвета, строгое короткое каре и легкий макияж, подчеркивали ее удивительную красоту. Во всем облике девушки была какая-то поразительная грациозность и свежесть.
