Покончив с десертом, малыши, выползли из за стола и, усевшись на полу, принялись играть в "камень, ножницы, бумага". Их звонкие голоса, иногда заглушали грохот близких разрывов. Герда внезапно почувствовала головокружение и в который раз подумала, что спёртый воздух и сырость бункера, убьют её раньше, чем вражеское оружие. Неожиданно, детские голоса стихли, и девушка с изумлением увидела, что брат с сестрой уснули. Берта уронила голову на плечо Франца и тихо посапывала. Удивившись такому странному явлению, ведь обычно ей приходилось затратить немало усилий, чтобы загнать непосед под одеяло, Герда встала, и едва не упав, успела схватиться за спинку стула. Творилось нечто странное. С трудом, переставляя тяжёлые, словно налитые свинцом ноги, она подошла к спящим и положила их на кровать. Дети продолжали спать, не размыкая объятий. Потом девушка, кое-как доковыляв до своей койки, рухнула в неё, не в силах раздеться. — "Да что же это такое"? — успела подумать она, прежде чем провалилась в сон, глубокий, липкий, полный неявных кошмаров.

Герда проснулась среди ночи от странного беспокойства. Сначала ей показалось, что вокруг скользят тени из недавнего сна. Лампочка под потолком не горела, но на столе стоял электрический фонарь, слабо освещающий комнату. Рядом с ним, копошились два неясных силуэта. Вот негромко лязгнул металл, хрустнуло стекло. Внезапно девушка узнала непрошенных гостей. То были отец и старый врач Эдвард Кранк — единственный человек, имевший право лечить Гения. Сейчас доктор, сжимая в руке небольшой, блестящий шприц, наклонился над кроватью со спящими малышами. Отдёрнув одеяло, он оголил предплечье Берты, вонзил иглу и надавил на поршень. Девочка даже не пошевелилась.

— Отлично, — хрипло прошептал врач. — Теперь мальчик…

— Не понимаю, зачем вся эта возня со снотворным в десерте? — угрюмо сказал отец. — Разве нельзя было сразу положить туда яд?

— Это цианистый калий, — лекторским тоном отозвался Эдвард, вскрывая ампулу и набирая в шприц, прозрачную жидкость. — Возможно вы не в курсе, но сахар, отлично нейтрализует его смертоносное действие, а десерт был очень сладким. А так, маленький укольчик и всё в порядке… — он вонзил иглу в плечо Франца.

— Но вы гарантируете, они действительно, больше не проснутся?

— Молодой человек, после такого, не просыпаются. Вы же сами видели, как ваша, теперь уже во всех отношениях бывшая супруга, не успела даже выругаться до конца.

— Да уж, действительно, и на её трескучий язык нашлось ярмо, — фыркнул отец.

Сделав укол мальчику, доктор открыл третью ампулу, наполнил шприц и сделал шаг к кровати, на которой затаилась, объятая ужасом Герда. Понимая, что больше ждать нельзя, девушка вскочила на ноги и метнулась к двери ведущей в коридор. Потянула тяжёлую рукоятку запора, но та не поддалась.

— Ах, ты!.. — выкрикнул отец, вскакивая со стула. Эдвард, с невероятным для столь пожилого человека проворством, кинулся следом и вцепился ей в локоть.

— Куда! — прошипел он. — Стой на месте!

Развернувшись на пятках, она изо всей силы, ударила врача-убийцу, кулаком в лицо. Тот отшатнулся и отпустил ее, поспешно прижав обе руки к носу, из которого фонтаном выплеснулась кровь. Изрыгая проклятия, отец бросился наперерез, но запнулся об опрокинутый стул и упал. Он был как обычно нетрезв и плохо управлялся со своими конечностями. Понимая, что путь в коридор недоступен, Герда подбежала к полуоткрытой двери ведущей в "туалет". Она успела проскользнуть в крошечное помещение, и захлопнуть дверь перед самым носом преследователя. Навалившись на запорный рычаг всем телом, девушка услышала, как прочные засовы с громким лязгом зашли в пазы. Заклинив рычаг чекой, болтавшейся на короткой цепочке, она отступила на шаг и плюхнулась на стульчак туалетного ведра. Всё. Теперь эту дверь можно вскрыть только динамитом. Как хорошо, что строители установили её, даже не закончив комнату. С противоположной стороны слышались крики и глухие удары. Ерунда. Пускай бесятся, здесь она в безопасности.

Внезапно, Герда подумала об убитых маме, брате, сестре и её скрутила тугая спираль отчаяния. Господи, ну за что же с ними так жестоко обошлись? Почему? Кому они мешали?

— Ненавижу, ненавижу тебя, — сведёнными судорогой губами шептала девушка. — Ты уничтожаешь всех кто мне дорог!

Шум за дверью, наконец, стих. Герда почувствовала себя совершенно разбитой. Босые ноги начали мёрзнуть на холодном бетоне. Нехотя встав, девушка пересела на стоявший рядом стул, затем, сняв с крючка, толстое махровое полотенце, обернула им ступни. Нет, как здорово, что она не успела раздеться, перед тем как заснуть. Хорошо же было бы сейчас сидеть здесь в одной пижаме. Постепенно, ею вновь овладело сонное состояние, вероятно, то небольшое количество снотворного проглоченного вместе с суфле продолжало действовать. Не в силах противостоять сонной одури, Герда закрыла глаза и мгновенно уснула.

Она проснулась оттого, что упала со стула на пол и сильно ударилась. Только позже, до неё дошло, что это падение спасло ей жизнь, ведь воздух в наглухо закупоренной кладовке стал почти непригоден для дыхания. Понимая, что нужно срочно выбираться наружу, девушка встала, подошла к двери и прислушалась. За дверью бубнили голоса многих людей, значит, выходить сейчас очень опасно, но ещё хуже — оставаться на месте. Решившись Герда, повернула рычаг и слегка приоткрыла дверь. В лицо ей ударила волна табачного дыма, такого густого что, беглянка не выдержав, закашлялась. Впрочем, на неё никто не обратил внимания. В комнате оказалось полно народу: шесть офицеров в форме Имперской гвардии сидели, сгрудившись за столом, да ещё человек восемь валялись на кроватях или прямо на полу.

Сидящие за столом, не обратили на скрипнувшую дверь никакого внимания. Они играли в странную и, похоже, очень увлекательную игру. Перед ними лежал, большой никелированный револьвер, вокруг стояли полные стаканы.

— Итак, господа, начнём потихоньку, — высоким, визгливым голосом сказал молодой штаб-майор с иконостасом наград на новеньком чёрном мундире. Он, приподнявшись с места, крутанул оружие. Револьвер закружился словно волчок, офицеры напряжённо следили за его движением. Пользуясь тем, что внимание игроков было отвлечено, девушка тенью выскользнула из своего убежища и прокралась к двери ведущей в коридор. Она оказалась открыта, но Герда выйдя из комнаты, всё же задержалась на пороге. Ей внезапно стало интересно, что затеяли сидящие за столом люди.

Револьвер остановился. Худощавый юнг-лейтенант, на которого уставился блестящий ствол, с шумом выдохнул и взял оружие в правую руку.

— Поздравляем Жан! — загалдели остальные. Победитель криво усмехнулся, одним глотком опустошил стакан, хрипло крякнул, засунул ствол в рот и, не колеблясь ни секунды, спустил курок. Громыхнул выстрел, в потолок ударил фонтан крови. Герда в ужасе отшатнулась и почти побежала по коридору. У неё за спиной надрывался громкий голос штаб-майора: "Отлично господа, кто на новенького, прошу, присоединяйтесь"!

В коридоре было полутемно и плохо пахло. Пол оказался залит какой-то тягучей дрянью, липнущей к ступням, из открытых дверей доносились крики раненных, вокруг сновали врачи и санитары в перепачканных халатах. Никем не узнанная, девушка подошла к железной лестнице ведущей наверх и стала торопливо подниматься. Она не имела абсолютно никакого плана действий. Теперь, когда мама, Франц и Берта мертвы, её здесь больше ничего не держит. Осталось только бешеное желание вырваться наверх, избавиться от тяжёлого гнёта бетонных перекрытий над головой и вновь увидеть небо.

На верхнем ярусе оказалось значительно лучше. Здесь не было запаха гниющей плоти, не бегали измученные доктора, а ноги приятно грела сильно истоптанная, но всё же чистая ковровая дорожка. Но, также как и внизу, атмосфера вокруг оказалась отравлена чувством безнадёжности и страха. На Герду по-прежнему никто не обращал внимания, обитатели бункера были слишком заняты своими делами. Девушка снизила скорость и постаралась придать лицу деловое выражение человека, отлично знающего куда идёт. Она беспрепятственно миновала два поста охраны, и всё шло хорошо, пока внезапно навстречу не попалась большая группа штабных офицеров. Испугавшись разоблачения, беглянка прижалась к стене, пряча лицо, а затем быстро нырнула в ближайшую открытую дверь.