— А без колдовства не судьба обойтись? Теперь мы себя выдали. Дарующие нас, как рыбу переловят, — поддержал смуглянку балагур.

— Пусть попробуют, — колдунья поднялась на ноги, спрятала «сестренок» в ножны, поправила плащ. — Уходить надо. Чем быстрее, тем лучше.

— Куда? Ворота наверняка перекрыли, — буркнул Тэзир рассерженно.

— В бедные кварталы, в трущобы, куда Дарующие не особо нос суют, — сказал Арки, поднимая осторожно Саю. — Там больше шансов затеряться.

— В таком виде ее нельзя вести. Прикройся, — балагур скинул плащ, набросил на израненную девушку, пряча изодранный сарафан.

— Готовы? Я первая, вы — за мной. На расстоянии, — произнесла Кайтур. — Чекан спрячьте, балбесы. Как знала, что хлопот не оберемся с вашим оружием.

Выглянула из-за угла, махнула рукой:

— Никого. — И шмыгнула в проулок.

Ная забрала у Тэзира чекан, спрятала под плащом.

— Помоги Арки с Саей, я прикрою, если что.

Пустынный проулок они преодолели бегом, на улице сбавили шаг, стараясь не привлекать внимание немногочисленных прохожих. После происшествия на ярмарке и наступления вечера, желающих прогуляться оказалось не много. Кайтур каким-то особым чутьем знала, куда нужно идти. Двухэтажные опрятные дома и мощенные булыжником и деревянными настилами улицы остались позади, как и немногочисленные фонари. Сгущающиеся сумерки были только на руку колдунам. Придерживаясь тени по-над стенами домов, они быстро продвигались в сторону порта. Ная поняла это, ощутив свежий ветерок, пахнущий водой. Правда, к нему примешивался еще и запах тухлой рыбы и смолы, но воздух все равно пах свободой. Однако Кайтур свернула опять в трущобы. Колдуны шли за ней, как за поводырем, пока она не остановилась возле полуразрушенного дома, поросшего травой чуть ли не в рост человека.

— Спрячемся здесь, пока не выясним, что творится в городе, — смуглянка нырнула в заросли и лишь редкие травинки бурьяна колыхались, указывая ее путь.

Домишко выглядел жалко до содрогания. Чтобы вступить на полуразвалившееся крыльцо — надо быть самоубийцей. Покосившиеся стены, проваленная крыша с торчащим закопченным остатком трубы, болтающаяся на одной петле рассохшаяся дверь, черный провал выбитого окна. Каким образом халупа не завалилась окончательно, оставалось только гадать.

— Такое ощущение, что дом пережил не один штурм, — присвистнул Тэзир. — Потолок на голову не рухнет? Что-то мне страшновато заходить.

— Зато сюда вряд ли кто сунет любопытный нос, — отрезала Кайтур. Показывая пример, первая поднялась по крыльцу, вошла внутрь.

Истина в словах смуглянки была. Никто не примет такую развалюху за убежище. От погони еще есть шанс уйти, а добровольно доверить жизнь едва державшимся стенам и крыши — решится не каждый.

Внутри дом выглядел ничуть не лучше, чем снаружи. Куча хлама, обломки печи и битая посуды. Из мебели только расколотый пополам стол, широкая скамья и колченогий табурет. И как местное отребье еще не утащило на растопку?

Саю усадили на скамью, Арки принялся врачевать девушке руку. Ная, скинув плащ, тщательно завесила им окно, Тэзир подпер дверь найденной во дворе палкой. В куче мусора обнаружилась полусгоревшая лучина, но зажигать ее не стали. Не хватало еще, чтобы кто-то случайно заметил отблеск света в заброшенном доме.

— Долго нам тут сидеть? — сложив на груди руки, пробурчал балагур. — Точно крысы в нору забились. Противно.

— Надо переждать немного, — ответил Арки. — Пока шум не утихнет.

— Чем дольше сидим здесь — тем больше шансов попасться. Дарующие вверх дном город перевернут, пока не отыщут тех, кто колдовством бабахнул, — Тэзир покосился на Саю. — Если бы кто-то держал себя в руках и не швырялся направо-налево заклинаниями, красуясь силой, мы не оказались бы в таком положении.

Мышка вскинула голову, не веря, уставилась на парня.

— Красуясь?! Может, я себе и руку сломала ради удовольствия? Их было шестеро. Я боролась с ними всеми способами, все стерпела, готова была стерпеть и надругательство, только бы вас не подвести, — Сая зажмурилась, сдерживая слезы. Возвращение к пережитому кошмару далось нелегко. — Но у меня не осталось выбора, когда тот ублюдок пытался задушить Наю. Я должна была помочь. Разве ты поступил бы по-другому?

— Сая, успокойся, никто тебя не обвиняет, — Арки зыркнул сердито на балагура.

Тот пробурчал, отведя глаза от Мышки:

— Могла бы обойтись и без колдовства. Думаешь, не знаю, что наставники вас, девчонок, через какой-то ритуал проводят, наделяют необычным даром, особенной силой Незыблемой, потому вы и в мире мертвых более стойкие, по пределам спокойно ходите.

— Заткнись, придурок! — прорычал Арки сквозь зубы. Но Тэзир продолжал запальчиво выплескивать обвинения:

— Так что нечего тут беззащитную из себя корчить. Нам такой удачи не перепадает. Жилы рвем, чтобы добиться мастерства, а вам задаром подносят. И чем вы заслужили это?

Сая спала с лица, губы мелко задрожали, словно она собиралась разрыдаться. Неловко опираясь здоровой рукой на плечо Арки, поднялась, взглянула на Тэзира, как на незнакомца.

— Ты… Ты ничего не знаешь. Совсем. Понятия не имеешь, что это за дар и через что нам приходится проходить, чем расплачиваться. У Наи спроси, расскажет! — Слезы все же хлынули по ее щекам. — Не смей укорять в том, что не выпало испытать самому. Уж от кого, а от тебя подобных обвинений никак не ждала! — выплюнув последние слова с презрением, Мышка опрометью выскочила из дома.

— Ну ты и впрямь гад. Набить бы тебе морду! Если толком не знаешь, спросил бы меня, объяснил бы, разжевал, что это за обряд! — Одарив гневным взглядом друга, Арки грубо оттолкнул его с дороги и бросился за Саей.

— Болтливый зык — причина многих проблем, а если к нему еще добавляется и голова без мозгов, то тут совсем беда, — произнесла Кайтур, отлепляясь от подоконника. — Схожу, узнаю, что в городе делается, а то хочется Арки поддержать, врезать тебе.

Тэзир повернулся к Нае, стоявшей у стены, выпалил зло:

— А ты чего осталась? Давай, беги за всеми. Или ждешь очереди, чтобы тоже мне морду набить? Ну, давай, бей. Я ведь, по-вашему, как гнида веду себя.

— Почему же не прав? Очень даже прав. Сае не следовало прибегать к колдовству. Она спасла меня, но подставила под удар весь клан. Пока тот мужик завершал дело, затягивая до упора петлю на моей шее, ей надо было подползти и всадить ему нож в спину.

Приободрившийся от ее первых слов, балагур сник, расстроено пнул осколок горшка.

— Я не это имел в виду.

— Знаю. Но правильнее было бы позволить мужику убить меня, чем дать Дарующим учуять колдовство. Одна жизнь против многих. Расклад прост.

— На словах всегда все просто. Но умереть тебе точно не дал бы. Зубами бы его порвал. Я не осуждаю Мышку, просто у нее имелся шанс разделаться с ним как-то иначе. Не понимаю, чего на меня все взъелись за правду?

Ная подошла к парню, развернула его к себе.

— Хочешь, я покажу тебе, что это за обряд, какой силой нас одаривают наставники? Даже поделюсь ей.

— Разыгрываешь? — недоверчиво уставился он на нее.

— Нисколько. Но точно ли ты этого желаешь? Не передумаешь?

— А почему я должен передумать? — По лицу балагура промелькнуло сомнение, но в чем подвох — он понять не мог.

Ная в ответ только улыбнулась, от чего червячок подозрения заворочался в голове парня сильнее. Что-то настораживало, внушало подспудное опасение, но когда девушка, заклинив дверь палкой, указала ему на лавку и велела: «Ложись», он загнал сомнения в самый дальний уголок сознания.

— Это и есть обряд? — усмехнулся Тэзир.

— Он самый. — Ная скинула сарафан. Тут балагур окончательно уверился, какую игру затеяла девушка.

— Могла бы не хитрить, сказать прямо, что захотела переспать со мной, — потянул он шнурок на штанах.

— Догадливый, — колдунья рывком стянула с него рубаху, толкнула к скамье. — Устраивайся поудобнее.

— Жестковато. Тюфячок бы сюда, — поерзал балагур.