Прежде, как рассказывали Нае, привратники жили одним многочисленным кланом. Но после появления Сеятеля и начала преследования всех, кто владеет колдовской силой, было решено для сохранения знаний разделиться на несколько кланов и уйти в глухие места. Но нападения продолжались, и колдунам приходилось менять место жилья, уходя все дальше в горы. Свидетелем одного такого нападения Ная и стала, когда Ирхан принес ее полумертвую к селению привратников. Вместе с ними, — вернее, на их носилках — она отправилась в самый дальний уголок неприступного края скал и ущелий — Рассветные снега. Туда, где слуги Сеятеля не сумели бы их разыскать.

Когда ученики выстроились перед наставниками, вперед вышел Призванный.

— Сегодня у вас великий день. День, когда вы вознесетесь над простыми людьми, заглянете за грань и станете служить Великой Матери Смерти. Идите вперед без страха и сомнения, ибо жизни уже не принадлежат вам. Незыблемая сама выберет Привратников. Испытания начинаются.

Едва Кагар-Радшу закончил, как за спинами учеников раздался жуткий рев, дрогнула земля, и из-за скалы показалось огромное лохматое чудовище. Ная знала этого зверя, видела, на что он способен. Подробности той схватки жили в ней так же ярко, как гибель односельчан. По позвоночнику пробежали ледяные коготки страха. А она-то думала, что навсегда отучилась бояться чего-либо.

— Ная, ты первая. Убей его! — раздался приказ Призванного.

— Мерзавка! — оттолкнув с дороги Парда, степнячка подлетела к Безымянной и отвесила ей звонкую пощечину. — Погубить нас захотела? Кто надоумил тебя забраться в нашу повозку?

— Никто, — пролепетала девушка. Сгорбилась, стараясь стать менее заметной, голову вжала в худенькие острые плечи. Губы подрагивали, казалось — расплачется сейчас. — Сама.

— Врешь! Какой интерес тебе в наших вещах прятаться? Что там потеряла? Ловушку решили нам подстроить!

Горячий нрав Айлы был известен всем. Но такой рассвирепевшей Ард видел ее впервые.

Роднарийка затрясла головой.

— Я не из коварства, от безысходности увязалась с вами.

— От безысходности?! — прорычала степнячка.

Ландмир поспешил вклиниться между девушками.

— Остынь. Чего набросилась на бедняжку? Может, у нее не было другого выхода, как сбежать тайком из дома. Вспомни себя.

— Не сравнивай нас! — взвилась Айла. — Я от смерти бежала. А дочери вождя чего не жилось в племени?

— Да уж лучше смерть, чем опять на ложе наместника богов! Сил больше нет терпеть издевательства и побои, — в отчаянье воскликнула Безымянная. — Он хуже животного, на собственную дочь не гнушается забираться. Всех девок попользовал. Какую пожелает — ту и подавайте. И никто слова против сказать не смеет. Всех в кулаке держит. Отец восстал однажды, так наместник пригрозил гневом богом. А вскорости подстроил гибель сначала старшего брата, потом среднего. Теперь на мне изгаляется, мстя отцу. Даже нарекать меня запретил!

Айла смутилась, выругалась на своем языке. Зыркнув исподлобья на девушку, буркнула:

— Вот и лезла бы в петлю у себя в племени, зачем нас примешала к своим несчастьям?!

— С вами появился шанс сбежать. Надеялась, успеете до прохода в Чашу добраться. Наши туда не заходят. Запретная земля. Но обоз двигался медленно. А поторопить не решалась. Боялась, домой вернете.

— А теперь нас обвинят в похищении!

— Айла, оставь ее в покое, девочке и так не сладко, — вступился за беглянку Ландмир. — Гултаку все объясним. В крайнем случае, откупимся.

— Не успеешь ты ничего никому объяснить! Тут другие законы, — ярилась степнячка. Она ткнула девушку кулаком в бок. — Давай, расскажи, что ждет всех, когда нас догонят.

Безымянная отвела глаза в сторону:

— Смерть. Вы посягнули на дочь вождя. Это оскорбление.

— Но ты сама забралась в повозку, никто тебя силой не тащил! — выпалил в возмущении Вальд.

— Не имеет значения. Я здесь — этого достаточно, чтобы вас осудили.

— Пусть сначала догонят на своих свинках, — хмыкнул второй наемник. — С лошадьми им не сравниться.

— Ты даже не представляешь, насколько они быстро умеют бегать, особенно попробовав травы несот, — проговорила с некоторой гордостью Безымянная. Тут же сжалась, как побитая собака, робко подняла глаза на Арда. — Прости, маленький мудрец, я не хотела, чтобы все так получилось.

— Понимаю, — кивнул мальчик. Мерзкую рожу наместника и то, как он обращался с девушкой, быстро не забудешь. — Есть способ, как решить дело миром?

— Бегство из племени считается предательством, похищение — преступлением. Если только… кто-то из мужчин не женится на мне и не примет нашу веру. — Роднарийка в смущении затеребила на руке браслет.

Ландмир воспрянул духом.

— Это меняет дело! — Он зашипел, получив локтем под ребра. — Успокойся, Айла. Я не о себе говорю. Мне две жены не нужно. Херидан, ты ведь холост — женись! Девка справная, жалеть не о чем.

— Благодарствую, но семья не для меня. Я люблю свой меч, деньги и шлюх. И менять предпочтения не собираюсь. Вальд, бери молодку, — предложил мечник в свою очередь.

— Меня невеста ждет. Вернусь — поженимся. А чего Пард молчит?

— Мне маманя не позволит. Сказала, сама жену выберет. Одвар без родни, никто ему не указ, вот пусть и берет.

— Я в теле люблю, пышненьких, а эта худющая, одни кости, что мне с ней делать? Ударишь легонько спьяну — и дух долой. Увольте от такого счастья.

Ард краснел и отводил от Безымянной глаза, стыдясь происходящего торга. Как они не понимают, что унижают и оскорбляют беглянку? Поникшая девушка стояла в ожидании участи, нервно комкая рукав платья. Волосы закрывали лицо, но мальчику показалось, что в глазах блестели слезы.

— Мужики, не выкобенивайтесь, решайте, кто всех из беды выручит, — взмолился Ландмир.

Молчание и угрюмые лица были ему ответом.

— Отец, прекрати, она не овца, чтобы с ней так обращаться, — не сдержался Ард.

— Слушай, Херидан, — оборвав мальчишку, предложил Вальд. — А если нам бросить девку, часть скарба и рвануть галопом к горам? Может, успеем убежать, раз они за пролом не заходят.

— Не успеете, — заявила Безымянная. — Догонят. Тогда будет еще хуже. У нас презирают тех, кто показывает опасности спину.

— Значит, ждем погоню здесь, — припечатал Херидан. Сухо и четко начал отдавать команды, распределяя людей. — Повозку с телегой развернуть. Одвар и Вальд, на крышу. Начнут гости буянить — приветите стрелами. Айла, тебе тоже придется взять лук. — Степнячка понимающе кивнула, заспешила за оружием. — Ландмир, вооружись топором. Ребенка занеси в повозку, прикрой одеялами от шальных стрел.

— Я не ребенок! — взвился Ард. — Прятаться не стану.

— Но и не боец, — отрезал Херидан. — Обуза, на которую надо отвлекаться и защищать, поэтому не мешай спасать твою и наши жизни.

Лицо Арда пошло красными пятнами от стыда и обиды.

— Я не собираюсь сидеть и безропотно ждать, когда мне перережут горло! Дай хотя бы нож!

— Ты умеешь им владеть? — Услышав сопение в ответ, мечник скривил губы. — То-то и оно. Сам себя еще поранишь, поэтому сиди тихонько в кресле и позволь мужчинам заниматься делом.

— Херидан! Не забывайся! — прорычал Ландмир. — Выбирай слова. Ты служишь нам, а не мы тебе.

Мечник встал напротив отца Арда, бестрепетно столкнулся с ним взглядом.

— Уж прости, но у меня нет времени сюсюкать с твоим сыном. Сейчас важно от смерти всех спасти. А тебе не помешало бы уяснить, что опекая его чрезмерно — только делаешь хуже. Когда-нибудь он останется один, без чьей-либо помощи, и ему придется самому заботиться о себе. И чем раньше твой сын начнет реально смотреть на вещи и принимать мир таким, каков тот есть, тем лучше. Меньше горестей и обид испытает. Жизнь мерзкая и жестокая штука, никого не жалеет, — Мечник обвел взглядом застывших в напряжении людей. — Чего встали? Готовьтесь к бою.

Брошенный в спину камень заставил Херидана сбиться с шага, оглянуться. Ард сидел с гордо поднятой головой, в правой ладони лежал булыжник.