9.23 Наконец, я также услышал показания о том, что в конце своей жизни Литвиненко помогал испанским властям в проведении расследований деятельности членов российских организованных преступных групп и что он готов был давать показания против них в суде.

9.24 Из этой краткой сводки следует, что предположение о том, что Луговой и Ковтун убили Литвиненко по приказу одного или нескольких членов российских организованных преступных групп, не выглядит неправдоподобным.

9.25 Однако это предположение не поддерживается известными мне доказательствами. Полицейский инспектор-детектив Масколл заявил, что проведенное полицией расследование не обнаружило никаких доказательств связи Могилевича непосредственно с отравлением. В более широком плане, ни одно из свидетельств не позволяет предположить, что Лугового и Ковтуна наняли для совершения убийства члены криминальных группировок. Более того, по причинам, которые я изложу ниже, я убежден, что луговой и Ковтун получили указания из другого источника.

9.26 По ряду причин в определенный момент у меня складывалось впечатление, что г-н Скарамелла мог быть причастен к смерти Литвиненко.

9.27 Во-первых, установлен факт их встречи в день, когда Литвиненко заболел, а в ресторане Itsu, где произошла встреча, найдены следы радиоактивного заражения. Я считаю, что время встречи было чистым совпадением и в этом нет ничего зловещего. Нет никакого совпадения в том, что они встречались в ресторане Itsu на Пиккадилли — я слышал свидетельство о том, что это было одно из любимых мест Литвиненко. Однако, как я уже объяснял, центр радиоактивного заражения в ресторане был обнаружен не на том столе, за которым Литвиненко и Скарамелла сидели 1 ноября 2006 года.

9.28 Во-вторых, первоначальное исследование показало, что Скарамелла сам получил радиоактивное заражение полонием-210. Однако, как объяснил в своем свидетельстве доктор Харрисон, результаты этого исследования ненадежны. На самом деле никакого заражения Скарамелла не получил.

9.29 В-третьих, в первые дни своей болезни Литвиненко сам предполагал, что его мог отравить Скарамелла. Однако я не считаю, что Литвиненко когда-либо думал, что это так. Как я объяснил выше, его раннее предположение, что отравить его мог Скарамелла, отчасти было результатом нежелания признать перед друзьями, что он позволил Луговому подобраться к нему, а отчасти — элементом схемы, придуманной им, чтобы попытаться заманить Лугового обратно в Великобританию.

9.30 Скарамелла явно считал Литвиненко своим другом. У него не было мотива убивать его. В своих показаниях на дознании инспектор Масколл утверждает, что полиция не нашла доказательств, позволяющих предположить причастность Скарамеллы к смерти Литвиненко.

9.31 Все заявления о причастности Скарамеллы к убийству касались того, что он отравил Литвиненко 1 ноября 2006 года. По причинам, описанным выше, я уверен, что Скарамелла никак не причастен к смерти Литвиненко. Разумеется, в в этом убеждении меня укрепило то, что установлен факт: Литвиненко отравили Луговой и Ковтун.

9.32 Список вопросов был составлен на ранней стадии процесса расследования и был принят с несколькими изменениями для целей дознания. В процессе развития дела стало очевидно, что доказательств в поддержку версий о причастности чеченских групп и Талика к смерти Литвиненко нет.

9.33 Большое количество показаний, которые я услышал в ходе дознания, касалось возможности того, что одна или несколько российских государственных организаций могли санкционировать убийство Литвиненко или иным образом могли быть причастны или замешаны в его смерти. Этот вопрос, как в материалах расследования, так и в настоящем докладе упоминается как вопрос об причастности российского государства.

9.34 В следующих главах я рассмотрю следующие темы, прослеживающиеся в свидетельствах, связанных с возможной причастностью российского государства к смерти Литвиненко:

9.35 В главе 7 я рассмотрю свидетельства о том, что Россия была источником полония-210, который стал причиной смерти Литвиненко.

9.36 В главе 8 я рассмотрю мотивы, по которым российское государство могло желать смерти Литвиненко, и услышанные мной показания об истории других убийств и смертей оппонентов президента Путина.

9.37 В главе 9 я рассмотрю свидетельства связей между Луговым и Ковтуном с одной стороны и российским государством — с другой.

9.38 В главе 10 я рассмотрю события, имевшие место после смерти Литвиненко, и выводы, которые можно из них сделать.

9.39 В главе 11 я изложу свои выводы по вопросу о том, отвечает ли какая-либо из российских государственных организаций за смерть Литвиненко.

9.40 В главе 12 я рассмотрю дальнейший вопрос о том, причастны ли Николай Патрушев (глава ФСБ в 2006 году) и/или президент Путин к смерти Литвиненко.

9.41 Один из свидетелей, о котором я сейчас должен сказать особо, — профессор Роберт Сервис, до недавнего времени бывший профессором истории России в Оксфордском университете. По нескольким поводам я уже упоминал его свидетельство. Дознание обратилось к нему за экспертным свидетельством по российской истории и политике. Он написал два отчета; оба я привожу как свидетельства. Он также дал устные показания на слушаниях.

9.42 Чтобы полностью избежать сомнений, профессор Сервис не получил доступа к каким-либо закрытым материалам и не участвовал в закрытых слушаниях. Из этого следует, что доступные мне материалы, на основании которых я могу делать выводы, обширнее, чем те, на которых основывает свои выводы профессор Сервис.

9.43 Сразу замечу, что считаю профессора Сервиса исключительно ценным свидетелем, а его отчеты — в высшей степени впечатляющими. Совершенство его владения предметом очевидно, но также хочу отметить то, что мне особенно помогло, — то особое внимание, с которым он выделил вопросы, где ограниченная природа материалов, доступных ему, не позволяла вынести решительное суждение.

9.44 Недостаточность публичной информации, связанной с внутренними делами администрации президента Путина, разумеется, также была темой свидетельства профессора Сервиса. Он так сформулировал свой подход: «Нельзя придавать чрезмерное значение тому, что публичный доступ к информации о российской политике был жестко ограничен после того как Владимир Путин пришел к власти в 2000 году».

9.45 Как я уже указывал, были моменты, когда профессор Сервис отмечал, что недостаток публичной информации по определенному вопросу означает, что он не в состоянии выразить по нему свое мнение. Кроме того, он заметил, что по причинам, выходящим за пределы академической и судебной сфер, дознание должно проявить осторожность и ограничить свои выводы теми моментами, которые могут быть доказаны на основании свидетельств. Он сказал:

«Но мы должны быть действительно осторожны, и если есть еще один аспект, который беспокоит меня, — это то, что Россия ждет от нас, чтобы мы тщательно исследовали все свидетельства в академическом или судебном контексте, провели дознание таким образом, как это невозможно в их собственной стране. И мы вовсе не должны опускаться ниже наших привычных стандартов. Мы ни в коем случае не должны этого делать, потому что какие-то наши действия станут известны в Москве. Мы не должны дать им возможность говорить, что мы не уважаем свои собственные стандарты, потому что эти стандарты действительно стоят того, чтобы их придерживаться».

Я полностью одобряю эту мысль, которая точно отражает мой подход к свидетельствам.

9.46 Очевидно, что изотоп полоний-210 — очень редкое вещество. Я также услышал свидетельство о том, что его сложно производить, а иметь с ним дело опасно. Более того, при том, что полоний-210 промышленно производится и продается, он доступен лишь в очень малых количествах и упакованным в запечатанные контейнеры.