Он, этот самый 'наш' человек, сам того не понимая, отработает именно то, что единственно правильно в данный момент в данной ситуации, здесь и сейчас.

И будет уверен на все сто, что это именно он и принял самое правильное и оптимальное решение. Впрочем, так оно и есть на самом-то деле.

Попытка выезда с парковки оказалась безуспешной. Лексус плотно зажат двумя тяжелыми джипами. Ирина два раза давнула клаксон, и из заднего джипа как бы нехотя вылез брутальный блондин в бесформенном одеянии, только подчеркивающем его шкафоподобную суть.

– Чо шумим? Поговорить надо.

Двери заблокированы, окно приоткрыла чуть-чуть, рука в щель не пролезет. На всякий случай. Шкафов она нисколько не боится, но кто его знает, чего этим шкафам вдруг заблагорассудится.

– Говори.

– Ирина Вадимовна, Вы неправильно поняли. У нас есть к Вам интересное предложение, от которого Вы не сможете отказаться, потому что это Вам очень выгодно.

Надо же, вежливый шкаф. Но в машину его пускать совсем не хочется, а выходить явно не стоит.

– Если не трудно, представьтесь. – Ирина пока не решила, что именно с ними стоит сделать. Хотя, может и не врёт, и предложение действительно интересное.

Сунул в щель визитку. Визитка аляповатая, помпезная.

– Так что Вам всё-таки угодно, господин главный консультант?

Должность улыбнула. С такими габаритами и манерами тип консультаций может быть только один – деньги на бочку. Или еще сарынь на кичку. Хотя это, возможно, одно и то же. А возможно и нет.

– Назначьте нам, пожалуйста, время. Оплата по тарифу.

– Хорошо, я Вам позвоню.

Это что, попытка слегка припугнуть, или шкаф действительно дубовый? Ладно, время покажет.

Шкаф вернулся в свой джип, и обе дуры тяжеленные, передняя и задняя, плавно тронулись, освобождая дорогу.

Артефакт или ништяк? Или и то и другое и можно без хлеба, в смысле в одной посуде? Вещица давно не даёт мне покоя, зачем мне её боровичок-то подсунул. Или подбросил. То, что это именно его забота я догадался. Сама по себе такая вещица просто так появиться не может.

Это он явно умышленно сказал под ноги лучше смотреть. А если бы я на неё наступил? Гейм овер, конец игре? Да нет конечно, ну списалось бы с меня очков сколько-нибудь, но я вообще никакого смысла в этих очках не вижу, набираются они непонятно как, реализовать их нигде не удаётся, зачем и кому они нужны?

Если бы мы на время тут бегали, или за те же на очки соревновались, это одно, а ведь тут каждый ходит своими путями нетореными, и у каждого свои персонажи, так что гонки-то никакой и нет. Может не в этой жизни очки какую-нибудь роль играть будут, но мне сие неведомо.

Снегопад такой жуткий, что ничего не видно в трёх метрах. За полчаса насыпало по щиколотку, мягкое пуховое такое покрывало, которое скрыло все следы. Хорошо еще, что ветра почти нет. Хлопья крупные, ехать в такую погоду совершенно невозможно.

Поэтому я отказался от глупой затеи добраться до какого-нибудь культурного центра, чтобы потусоваться, получить импульс.

Это сейчас мне совершенно необходимо, потому что переклинивает. Главное, чтобы знакомых не было никого. Поэтому местные забегаловки мне никак не подходят, только зря время убьется, да еще и усугубится всё.

Придётся дома как-то попытаться помедитировать, что ли. Не умею я это делать и не могу. Муторно и тоскливо. И напряжение внутреннее нарастает и нарастает. А отключаться я не умею. Коньяк тоже никак не поможет, да и не пью я в одиночестве, вообще-то, когда не хочется.

No Можно излечить от безрассудства, но нельзя выпрямить кривой ум.

И усмехнётся, не смывая грима,

но временно сменив репертуар,

из подворотни беженец – Икар:

'Да не умрёшь ты, не увидев Рима

и Город на воде – туда, вестимо,

ведёт и этот грязный тротуар,

и все пути-дороги, но в разгар

сезона не ходи – неумолимо,

проступит из воды Армагеддон

сквозь мусор переполненных каналов,

Рим сам своих не вспомнит идеалов,

а колокол Сан-Марко сменит тон

с молитвы – на набат… И Рима – мало.

Рим Риму рознь, как песне – обертон…'

NoЛада Пузыревская

Полторы тонны героина. Это надо суметь. Притом засунули-то явно на той стороне, а здесь и не проверяли толком, а может и вообще не проверяли… Хорошо организованная операция. Еще к тому же и дорогостоящая.

Ну, с героином сейчас проблем нет, тем более с афганским, доставить тоже по линии спецоперации в любую точку не проблема, а вот, как и когда они его в фуру закатали?

Это же на пару часов, как минимум надо было устроить отвлекающий маневр. И на этой стороне обеспечить что-то типа 'слива информации', и на той хорошо поработать.

Коридор организовать, чтобы раньше времени не наткнулись. Опять же дать сигнал послать, чтобы он прошел по всем каналам. Серьёзно, однако, за нас взялись-то.

В Таиланде хорошо. Насмотрелся Гриша и на слонов с обезьянами и на Будд разных. Дождит сегодня не по детски, поэтому лежит он на широченной кровати в пятизвёздочном отеле и ползает по интернету. Даже на завтрак не пошел, зажевал только пару фруктов экзотических.

Замучила Гришу, не, не ностальгия, сопричастность замучила и как бы беспомощность. Понимает он, что самые главные события там происходят, а каким образом он во всём этом участвует, совершенно непонятно.

Но то, что он в команде, и то, что он тут оказался, совсем не случайность, как-то это завязано в узелок, кому-то это надо. Или чему-то.

Бесполезность свою в происходящем, в смысле бесполезность присутствия в конторе в настоящий момент, Гриша ощутил как-то по-сиротски, беспомощно и уныло. Однако, что именно там сейчас творится невероятное – к гадалке не ходи.

А что происходит тут – а ничего не происходит. Происходит туристический бум. Толпы соплеменников болтаются по Таиланду, любуются, восхищаются и удивляются.

А то, что у него миссия – никто не сказал, никто и не догадывается. Он сам не догадывается, вернее вчера еще не догадывался, а сейчас вот догадался, правда, в чём миссия заключается, он сам не знает, и даже не догадывается. Просто понял вот так сразу, вдруг, что зачем-то он должен быть именно здесь и именно сейчас. Знать бы еще, зачем.

Торжество разума. Поединок Давида с Голиафом. А кто у нас Голиаф? Нечто по определению тупое, злобное, неразборчивое в средствах, всемирное зло, однозначно.

Как чистое отрицание зло не имеет причины или основы: нельзя же увидеть мрак или услышать безмолвие.

Тогда, кто у нас Давид?

Давид – это добро с кулаками и с рогаткой. Вернее с пращой, если я ничего не путаю. Который, если уж засветит, так засветит.

Я вот примеряю эту дурацкую роль на всех нас, и никак не могу понять, кому она больше всего подходит.

А подходит она, надо сразу честно признаться, только Вадиму. Потому что солдатик.

Не стойкий оловянный, потому и свалил, оттуда свалил, где эта оловянность как-то в чести. Наверное. Потому что я-то как раз ничего не знаю про то, откуда он свалил, и что там у них такое было.

Может быть, и сваливать было незачем, совсем же немного оставалось перетерпеть, никакой угрозы не было, никаких таких подводных течений, но если свалил, значит всё правильно.