— Вот это гора! До Магнитогорска восемьдесят километров, а отсюда его хорошо видно.

В горах попалась нам страшная трещина, шириной четыре-пять метров. Трещина уходила в глубь земли, и конца ей не было видно.

Мы пробовали бросать камни, но так и не могли понять, есть у нее дно или нет.

— Если свалишься, — сроду не выберешься, — сказал Ваня и стали звать нас подальше от пропасти.

Только к вечеру мы возвратились в избушку. Наш знаменитый «повар» быстро испек лепешки и накормил нас. Ночью нас разбудили волки. Они были где-то совсем рядом. Как только занялся рассвет, мы решили найти место, где они могли быть. В лесу никого не было, но под сваленным деревом Вася нашел большую нору, а в ней четыре волчонка.

Долго боролись с ними, но все же забрали и отправились домой. Не успели мы пройти и ста шагов, как из кустов кинулась на нас волчиха. Пришлось отказаться от ее детенышей.

Вдруг Вася закричал:

— Смотрите, пчелы!

На дереве прилепилось пчелиное гнездо. Мы подсадили Васю на дерево, и он достал мед.

Вечером Травка испек нам лепешки с медом. Мы хвалили своего повара.

Поспели ягоды. Мы целыми днями собирали клубнику, вишню, малину. Клубнику и вишню мы сушили на солнце. А малину сушить не стали, потому что в ней много воды. И если ее высушить, то ягоды останется очень мало. А ведь жалко, малина вкусная.

Однажды Ваня нашел в лесу большой лист железа. Его, наверное, кто-нибудь потерял. Травка похвалил находку:

— Это хорошая вещь. Она мне здорово нужна. Теперь я вам новую пищу буду готовить. Идите сейчас рыбачить, а через час приходите обедать.

Мы ушли на речку, но рыбачить не могли — было любопытно, что еще выдумал Травка?

Смотрим, из избушки повалил дым, а скоро выглянул наш повар и крикнул:

— Обед готов!

Мы пришли и видим: на железном листе лежат зажаренные румяные пирожки. Попробовали — оказались с ягодами. Пирожки нам понравились. Травка сказал:

— Я их буду вам печь каждое утро. С ними хорошо чай пить.

— С Травкой нигде не пропадешь, — сказал Толя. — Надо же было придумать пирожки печь.

Потом мы решили устроить на быстринке плотину. Ваня нарубил кустов, обрубил ветки, сделал колья и полез в воду вбивать их в дно. Мы переплели колья кустами, получился плетень. А чтобы вода не сорвала нашу плотину, в середине оставили проход. Потом засыпали плетень камнями и леском. Вот тогда забурлила вода в проходе. Купаться в пенистой, бурлящей воде стало нашим любимым развлечением.

Оставалось десять дней до начала учебного года. Надо было возвращаться домой, приготовиться к занятиям в школе. Не хотелось уходить, а пришлось. Собрали мы все ягоды, которые насушили, захватили с собой и ведро и железный лист, погрузили все это на тележку и поехали. Через день мы были дома. Хорошо окрепли и многому научились мы в горах Урала.

Утром я проснулся рано. Еще с вечера мы договорились с приятелями итти путешествовать по горам, вдоль реки Сим.

Через полчаса я был готов. В рюкзак уложил удочки, хлеб, топорик и другие нужные вещи. На дворе меня приветствовала Серая Шейка — сильная, высокая охотничья собака.

С собакой я направился к Феде и Шуре. Едва выйдя за ворота, я увидел их. Они шли ко мне. Федя мой, ровесник — ему пятнадцать лет. Он никогда не унывал, всегда улыбался, и с ним можно было итти хоть куда. У него, так же как и у меня, за спиной был подвязан мешок, в руках он держал ружье.

Рядом с ним шагал Александр — «любопытник», прозванный нами за свое неимоверное любопытство ко всему.

— А мы думали ты проспишь, — приветствовали меня ребята.

— Ну уж, просплю. Разве путешествие просыпают?

Мы двинулись к Симу.

Утро было тихое, в лощинах лежал туман. Красное солнце только что выплывало из-за вершин гор. Ничто не нарушало тишину, и только в воздухе, несмотря на раннюю пору, кружились птицы.

Вот и Сим. Плавно и величаво течет река, а по обеим ее берегам тянутся скалы самых причудливых форм.

Перебравшись на лодке на другой берег, мы взобрались на одну из гор.

С вершины Сим казался маленьким ручьем.

— Куда же мы пойдем? — обратился я к приятелям.

— К бездонному озеру, — ответил Федя. — Я бывал уже там и вас сведу.

— А почему его называют Бездонным? — не забыл спросить Шура-любопытник.

— Опять «почему»?

— Ну, не хочешь отвечать, не надо, — обиделся Шура.

— А вы знаете, ребята, где-то тут рядом есть знаменитая Ерпеевская пещера — третья по величине пещера на Урале, — переменил разговор Федя.

— А я знаю, почему ее называют Ерпеевской, — похвастался наш любопытник.

— Эх ты, знахарь, — перебил его Федя. — Я еще когда в первом классе учился — знал. Возле пещеры есть село Ерпеевка, вот и все.

Вскоре мы разыскали пещеру. Из темного коридора в горе на нас пахнуло сыростью и плесенью. Мы не решились зайти в пещеру, потому что ни веревки, ни огнища у нас не было. Недалеко от входа можно было прочесть написанные кем-то два слова: «Вечная память».

Километрах в трех от пещеры в Сим впадает маленькая речушка, обрываясь в реку с отвесного камня. Хоть и маленький водопад, но очень красивый.

Мы направились вверх по ее течению. Скоро добрались и до истока: река начиналась из-под земли, выбегая из маленькой пещеры у подножья одной из гор. Решили забраться на вершину этой горы.

— Вот с нее и Бездонное озеро будет видно, — сказал Федя.

И в самом деле, с горы мы увидели небольшое озеро, окруженное со всех сторон густым лесом.

— Чудное это озеро, — объяснил Федя. — Восемь вожжей связывали и с грузом спускали в воду, а дна достать не могли. Старики говорят, дна в нем вовсе нет.

— А как же без дна? — удивился Шурик. — На чем же оно держится?

— А может, вулкан раньше был, — ответил Федя.

Решили заночевать на берегу Бездонного озера, да и руки у нас чесались — хотелось измерить глубину его. Разбили лагерь и уже в сумерках стали выяснять, у кого сколько есть ниток. Набрали метров сорок лесок, веревок и решили попытать счастья — найти дно. Кстати, на берегу нашли лодку. Правда, она почти полуразвалилась, но плавать на ней кое-как можно было.

Шура и Серая Шейка остались на берегу, а мы с Федей сели в лодку и поплыли подальше от берега, чтобы опустить свой лот. Через несколько минут мы были на середине. Федя вынул моток ниток, привязал на конец железный болт и стал спускать в воду. Вот половина мотка размоталась, вот исчезли в воде и последние метры, а дна и в самом деле не было.

Тут только мы обнаружили, что, занявшись погружением лота, не заметили, как лодка наполовину наполнилась водой.

— Федя! — закричал я. — Мы же в воде сидим!

Начали искать пробоину; но очевидно их было так много, что разглядеть все было невозможно.

Мы выпрыгнули из лодки, перевернули ее вверх дном и схватились за скользкое дно.

Плыть в одежде было трудно. С трудом добрались до берега и уставшие выбрались на траву.

— На самом деле, озеро чудное, — еле шевеля губами, проговорил Федя. — Какое глубокое!

— Да и жадное, чуть нас не слопало, — согласился я.

Хорошо, что спички остались у Шурика и не намокли. Развели костер, разделись и взялись за сушку белья. Ночевать около неприветливого озера никому не хотелось. Решили возвратиться к водопаду и там провести ночь. Так и сделали. Найдя водопад, принялись за устройство шалаша. Я с ножом забрался в кустарник, чтобы нарезать прутьев для постели, а Федя взял ружье и намеревался выстрелить в цель. Случайно оглянувшись назад, я увидел большого серого зайца, который что-то копал в земле, быстро перебирая передними лапами. Крикнуть Феде было нельзя — заяц услышит.