– Ох, да, видел. Извини. У меня был хлопотный день. – Майлз нахмурился. – Боюсь, я сейчас не расположен к общению. Меня только что застал врасплох никто иной, как Ришар Форратьер. Пока я пытаюсь это переварить.

– А. Гм. – Айвен кинул взгляд на дверь, отпил большой глоток вина и откашлялся. – Если это про слух насчет убийства… короче, если бы ты, черт побери, отвечал на звонки, то тебя бы никто не застал врасплох. Я постарался.

Майлз потрясенно на него уставился. – Боже правый, и ты тоже? Неужели в этом чертовом городе каждый в курсе этой дерьмовой чуши?

Айвен пожал плечами. – Ну, насчет всех не знаю… Мать об этом пока не упоминала, но, возможно, она подумала, что на такие вульгарности не стоит обращать внимания. Байерли Форратьер выложил это мне – чтобы я передал тебе. Между прочем, еще на рассвете. Он обожает такие сплетни. Уверен, ему просто сил не хватило хранить это в тайне – разве что он сам раздувает слухи для собственного развлечения. Или ведет какую-то закулисную игру с наушничаньем. Я и не пытаюсь даже разобраться, на какой он стороне.

– А-а… – Майлз помассировал лоб костяшками пальцев.

– Во всяком случае, смысл в том, что не с меня это началось. Усвоил?

– Да, – вздохнул Майлз. – Уж я думаю… Сделай одолжение, опровергни это, если услышишь, а?

– Как будто мне кто-то поверит? Все знают, что я давным-давно твой осел. На роль свидетеля я не гожусь. И знаю я не больше прочих. – Он на секунду задумался и подытожил, – Скорее меньше.

Майлз обдумал альтернативы. Смерть? Смерть была бы куда спокойнее, к тому же прекратится эта пульсирующая головная боль. Но всегда есть риск, что кто-то все неверно истолкует, еще хуже чем сейчас. Кроме того, ему нужно дожить хотя бы до того момента, когда он сможет отдать свой голос против Ришара. Он задумчиво оглядел кузена.

– Айвен… – начал он.

– Я был не виноват, – быстро принялся перечислять Айвен, – это не моя работа, ты не можешь меня заставить и если тебе нужно хоть сколько-нибудь моего времени, тебе придется сражаться за него с моей матушкой. Если посмеешь, – он удовлетворенно кивнул, приведя этот решающий довод.

Майлз откинулся на стуле и долго глядел на Айвена. – Ты прав, – сказал он наконец. – Я слишком часто злоупотребял твоей верностью. Извини. Забудь, не бери в голову.

Айвен, застигнутый посреди глотка, в шоке уставился на него, брови его поползли вниз. Наконец он смог сглотнуть. – Что ты хочешь сказать этим не бери в голову?

– Именно то, что сказал. Нет причины впутывать тебя в эти грязные дела безобразные проблемы, и много причин – не делать этого. – Вряд ли Айвену добавит чести оказаться на сей раз поблизости от него – даже чести того рода, что вспыхивает на мгновение, прежде чем навечно быть погребенной в файлах СБ. Кроме того, с ходу он просто не мог придумать, что бы такое Айвен мог для него сделать.

– Не нужно? Забудь? Что с тобой?

– Боюсь, что ничего. Ты мне с этим не поможешь. Хотя за предложение – спасибо, – честно прибавил Майлз.

– Я ничего не предлагал, – подчеркнул Айвен. Он прищурился. – Ты докатился до каких-то дурных замыслов.

– Не докатился. Просто скатываюсь все ниже. – До самого низа – вплоть до уверенности в том, что в ближайшее время ему предстоит несколько самых неприятных недель за всю жизнь. – Спасибо, Айвен. Уверен, ты не заблудишься по дороге к входной двери.

– Ладно… – Айвен запрокинул голову, осушил стакан и поставил его на стол. – Ага, конечно. Позвони мне, если тебе… что-то понадобится.

Айвен кинул раздраженный взгляд через плечо и двинулся прочь. Майлз слышал, как стихало его возмущенное бормотание по мере спуска по ступеням: «Ничего не нужно. Не бери в голову. Что, черт возьми, он о себе возомнил…?»

Майлз криво улыбнулся и шлепнулся на стул. Ему предстояла грандиозная задача. И он слишком устал, чтобы шевельнуться.

Катерина…

Ее имя словно струилось сквозь пальцы, и его было так же невозможно удержать, как уносимый ветром дым.

Солнечным полднем Катерина сидела за столом в тетином садике, пытаясь рассортировать список подобранных по комму разовых работ согласно адресу и жалованию. К ботанике из них ничего и близко не лежало. Ее перо рассеянно сбежало к краю листа, сперва машинально изобразив еще один прелестный вариант масляных жуков, а затем – набросав, как бы переделать тетин сад – чтобы клумбы были бы повыше и ухаживать за ними стало бы полегче. Тетя Фортиц страдала сердечной недостаточностью, хотя и в ранней стадии, что вынуждало ее к спокойной жизни. Но осенью подойдет тетина очередь на пересадку трансплантата, и с болезнью будет покончено. С другой стороны, тетя скорее всего тут же возьмет себе полную преподавательскую нагрузку. Мини-сад – ящик с растениями одних лишь местных барраярских видов… нет. Катерина решительно вернулась к списку работ.

Тетя Фортиц сновала то в дом, то обратно, и Катерина не подняла глаз, пока тетя не произнесла определенно странным тоном: – Катерина, к тебе пришли.

Катерина скользнула по вошедшим взглядом, и от потрясения у нее перехватило дыхание. Рядом с тетей стоял капитан Саймон Иллиан. Ну, положим, она просидела с ним рядом почти весь ужин, но то в особняке Форкосиганов – а там казалось возможным все. Жутким легендам обычно не свойстенно вырастать и вставать во весь рост посреди бела дня в твоем собственном саду – разве что кто-то проходивший мимо (возможно, Майлз) посеял в траве зубы дракона.

Не то чтобы рост капитана Иллиана был так уж внушителен. Он был ниже и худощавей, чем она его себе представляла. В видео-новостях он появлялся редко. На нем был скромный штатский костюм, какие предпочитает большинство форов для деловых или дневных визитов. Он застенчиво улыбнулся ей и замахал руками, когда она попыталась встать. – Нет, пожалуйста не надо, госпожа Форсуассон…

– Вы… не присядете? – ухитрилась выдавить Катерина, снова опускаясь на стул.

– Благодарю. – Он выдвинул стул и уселся так акуратно, словно испытывал легкое неудобство. Может быть, сказываются старые раны, как у Майлза? – Я хотел бы спросить, не уделите ли вы мне немного времени для личной беседы? Госпожа Фортиц, кажется, не возражает.

Тетя согласно кивнула. – Катерина, милая, я собиралась уходить на занятия. Хочешь, я ненадолго задержусь?

– Нет, в этом нет необходимости, – тихо произнесла Катерина. – А чем занят Никки?

– Сейчас – играет за моим комм-пультом.

– Замечательно.

Тетя Фортиц кивнула и вернулась в дом.

Иллиан откашлялся и начал, – Мне вовсе не хотелось бы беспокоить вас или занимать ваше время, госпожа Форсуассон. Но я хотел принести вам извинения за то, что тогда вечером поставил вас в затруднительное положение. Я чувствую свою вину и очень боюсь, что я мог… неумышленно причинить вам какой-то вред.

Она с подозрением нахмурилась, потянувшись пальцами к оторочке правого лацкана жакета. – Это Майлз вас прислал?

– А… нет. Я – посол безо всяких верительных грамот. Это мой собственный долг. Не сделай я того дурацкого замечания… я не до конца понимал деликатность ситуации.

Катерина горько вздохнула, согласившись. – Думаю, лишь мы двое из всех присутствовавших в комнате были столь скудно осведомлены.

– Я боялся, что мне сказали, а я забыл, но, похоже, меня просто не было в списке лиц, имевших допуск. Для меня эта ситуация несколько непривычна. – Проблеск беспокойства во взгляде контрастировал с его улыбкой.

– Вы вообще не виноваты в этом, сэр. Кое-кто… слишком зарвался в своих расчетах.

– Гм, – губы Иллиана дрогнули – ему понравилось ее выражение. Он принялся водить пальцем по клетчатому узору на столе. – Кстати, о послах – знаете, я сперва думал, что должен прийти к вам и замолвить за Майлза словечко по романтической линии. Я полагал, это мой долг перед ним – раз уж я подставил ему такую подножку. Но чем больше я думал об этом, тем больше понимал, что не имею ни малейшего представления, какой из него может выйти муж. Вряд ли я рискну защищать его перед вами. Подчиненным он был ужасным.