– Так что ты о ней думаешь? – спросил Майлз с тревогой.

– О ком?

– О Катерине, о ком же еще?

– Как о парковом дизайнере? Мне надо посмотреть на ее работу.

– Нет, нет, нет! Не как о дизайнере, хотя и в этом она тоже хороша. Как о будущей леди Форкосиган.

– Что?! – моргнул Марк

– То есть как это что? Она прекрасна, она умна – эта идея с приданым, о боже, Формюира удар хватит – и она потрясающе хладнокровна в критических ситуациях. Спокойная, понимаешь? пленительно спокойная. Я обожаю ее спокойствие, я купаюсь в нем. Сила воли и остроумие в одном лице.

– Я вовсе не сомневался в том, подходит ли она. Это был просто возглас удивления.

– Она племянница Лорда Аудитора Фортица. У нее есть сын, Никки, ему почти десять. Симпатичный мальчик. Он хочет быть скачковым пилотом и, думаю, добьется своего. Катерина хочет быть садовым дизайнером, но я думаю, ей стоит продолжать заниматься терраформированием. Она порой бывает слишком скромна… ей надо развить в себе уверенность.

– Возможно, она просто ожидала возможности ввернуть хоть словечко, – предположил Марк.

Майлз замолк, на мгновение пораженный сомнением. – Думаешь, я в этот раз слишком много болтал?

Марк отмахнулся – «не думай об этом» – и пошарил в корзинке в надежде отыскать там хоть крошку пряного хлебца. Майлз посмотрел на потолок, положил ногу на ногу и стал туда-сюда покачивать ступней.

Марк снова подумал о женщине, которую только что видел. Довольно привлекательная, изящная, яркая брюнетка в таком стиле, какой нравится Майлзу. Спокойная? Возможно. Конечно, сдержанная. Не очень выразительная. Пухленькие блондинки намного сексуальнее. Карин чудесно выразительна; она даже способна пробуждать подобное умение и в нем самом, как он думал в наиболее оптимистические моменты. Майлз тоже крайне выразителен, но в своей собственной неустойчивой манере. Вся его выразительность наполовину просто дерьмо – вот только никогда нельзя быть уверенным, на какую именно половину.

Карин, Карин, Карин. Не стоит воспринимать ее нервный приступ как отказ. Она встретила кого-то поинтереснее и дает нам отставку, – прошептал в его мозгу кто-то из Черной Команды, и это не был озабоченный Пыхтун. Я знаю несколько способов справться с подобным переизбытком ухажеров. Даже тела не нашли бы. Марк игнорировал мерзкое предложение. Ты тут не при чем, Убийца.

Даже если она встретила кого-то другого, скажем, на пути домой, когда она осталась совсем одна, потому что он настоял, что полетит другим маршрутом, – то свойственная ей маниакальная честность заставила бы ее все ему рассказать. Именно эта честность лежит в основе их проблем. Карин физически неспособна притворяться целомудренной барраярской девой, ею не являясь. Она это бессознательно решила для себя в ситуации рассогласования представлений – одна нога здесь, на Барраяре, другая – на Колонии Бета.

Но Марк абсолютно уверен: предложи ему выбирать между Карин и воздухом, которым он дышит, то он, так и быть, предпочтет отказаться от кислорода. И он решил раскрыть перед братом всю картину своих сексуальных проблем и спросить у того совета. Сейчас для этого предоставилась идеальная возможность – Майлз, как выяснилось, безумно влюблен, и этим стоит воспользоваться. Проблема лишь в том, что Марк был совсем не уверен, на чьей же стороне окажется его брат. Коммодор Куделка был другом и наставником Майлза, когда еще тот был болезненным и безнадежно помешанным на военной карьере юнцом. Проявит ли Майлз сочувствие, или наоборот, в лучшем барраярском стиле возглавит поход за его головой? Майлз нынче вел себя ужасно по-форски.

Итак, наконец, после всех своих экзотических галактических романов Майлз остановил выбор на здешней фор-леди. Если только «выбор» было верным словом – как безапелляционно он ни вещал, непроизвольная дрожь его выдавала. Марк нахмурил брови, пытаясь разрешить эту загадку.

– А мадам Форсуассон знает об этом? – спросил он наконец.

– Знает о чем?

– О том что ты, хм… прочишь ее в будущие леди Форкосиган. – Какой странный способ сказать «я люблю ее и хочу на ней жениться». Хотя весьма по-майлзовски.

– А. – Майлз провел пальцем по губам. – Это тонкий момент. Она совсем недавно овдовела. Тьен Форсуассон зверски убит менее двух месяцев назад, на Комарре.

– И что с этим можно сделать?

Майлз скривился. – Я не могу рассказать подробности, они закрыты. Для всех это – несчастный случай с респиратором. Но на самом деле я при этом присуствовал. Понимаешь мои ощущения?

Марк махнул рукой, показывая, что сдается; Майлз кивнул и продолжил. – Она до сих пор не оправилась от этого удара. И ни в коем случае не готова к ухаживаниям. К сожалению, это не прекращает соревнования вокруг нее. У нее нет денег, но она красива, и ее происхождение безупречно.

– Так ты жену выбираешь или покупаешь лошадь?

– Ну спасибо! – я же просто описываю ход мыслей моих соперников-форов. Во всяком случае, некоторых из них, – он еще сильнее нахмурился. – Да и майору Замори я не доверяю. Он, возможно, умнее, чем я думаю.

– У тебя уже есть соперники? – Назад, Убийца. Он твоей помощи не просил.

– О боже, да. И у меня есть теория относительно того, где они это… впрочем, неважно. Мне нужно стать ей другом, подобраться к ней поближе, но не вызвать этим ее тревоги, не оскорбить ее. И затем, когда настанет время… вот тогда.

– И, э-э, когда ты собираешься преподнести ей этот потрясающий сюрприз? – зачарованно спросил Марк.

Майлз уставился на свои ботинки. – Не знаю. Я узнаю нужный момент, когда он наступит – так мне кажется. Если мое чувство времени совсем уж мне не откажет. Проникнуть через периметр обороны, установить направление продвижения, внушить ей мои соображения – и нанести удар. Полная победа! Может быть. – Он стал качать ногой в противоположном направлении.

– Как я посмотрю, ты уже спланировал всю кампанию, – нейтральным тоном заметил Марк, поднимаясь со стула. Энрике понравилась бы новость о бесплатном корме для жуков. И Карин вскоре могла бы начать здесь работать… ее организартские способности уже сказывались на том хаосе, какой обычно окружал эскобарца.

– Да, именно так. Так что постарайся все не испортить и не толкнуть меня под руку, будь так добр. Просто играй по моим правилам.

– М-м, я и не думал вмешиваться. – сказал Марк уже в дверях. – Хотя… не уверен, мог бы я подходить к своим наиболее интимным отношениям как к военным действиям. Кто она тогда, враг?

Момент был выбран идеально; Марк был уже в дверях, когда Майлз попытался с невнятным бормотанием вскочить на ноги. Заглянув через порог, Марк добавил: – Надеюсь, с меткостью у нее не хуже, чем у графини Формюир.

Последнее слово осталось за мной, я выиграл. Усмехнувшись, он удалился.

– Извините, – донеслось мягкое контральто от двери бывшей прачечной, а ныне лаборатории, – лорд Марк здесь?

Карин, собиравшая на полу новый стальной стеллаж на колесиках, подняла глаза и увидела темноволосую женщину, робко заглядывающую в дверной проем. На ней был крайне консервативный вдовий наряд: черная рубашка с длинными рукавами и такого же цвета юбка, оттененные только мрачным серым жакетом-болеро, – но ее бледное лицо было неожиданно молодо.

Карин положила инструменты и поднялась на ноги.

– Он скоро вернется. Я – Карин Куделка. Я могу вам чем-то помочь?

Улыбка зажгла глаза женщины на краткое – слишком краткое! – мгновение. – О, вы, должно быть, его подруга-студентка, которая только что вернулась с Колонии Бета. Рада познакомится с вами. Я – Катерина Форсуассон, парковый дизайнер. Мои рабочие сегодня утром выкорчевали полосу амеланхирового кустарника с северной стороны, и я подумала, не нужно ли лорду Марку еще компоста.

Вот как называлась эта растительность. – Я спрошу. Энрике, нам подходят любые куски амел…-как-его-там… кустарника?