И в этой важной и многообразной работе мы и в наше время не и можем обойтись без новых Шолоховых, Фадеевых, Твардовских и Симоновых. Теперь, когда не стало Константина Михайловича, нам особо приходится дорожить каждым талантливым писателем, и который обращается к военной тематике. Художественные произведения, правдиво отображающие я становление солдата и офицера в боевой учебе в мирное время и в бою, постижение таинства военного искусства, иногда очень простого в теории, на словах, но чрезвычайно сложного в практическом исполнении, крайне нужны и сегодня, особенно для воинского воспитания молодых офицеров.

К этому патриотическому литературному делу желательно приобщать и молодых писателей. Известно, что Лев Толстой, создавший «Войну и мир», не был участником войны 1812 г. Короче говоря, и в этом деле не боги горшки обжигают. Вместе с тем продолжение богатых традиций литературы в области военной тематики требует симоновской самоотверженности, преданности, любви к этому делу и, конечно, глубокого постижения специфики военного дела.

Разработка военной тематики Симоновым отличается, прежде всего, тонким пониманием сложнейших проблем воинского воспитания. Наиболее полное воплощение это нашло в трилогии «Живые и мертвые» и особенно в книгах «Солдатами не рождаются» и «Последнее лето». Но «военная косточка» автора этих книг проглядывается и в «Товарищах по оружию», и в повести «Дни и ночи», и в уже упоминавшихся дневниках. Весьма характерен в этом отношении эпизод, связанный уже с первым посещением фронта в 1941 г., там же, под Могилевом. Известно, какая тяжелая атмосфера царила тогда на фронте. И в толще этих ошеломляющих событий, военных неудач, личного горя и тревоги каждого человека за судьбу своей Родины нетрудно было увидеть и беспорядки, и всевозможные неурядицы в действиях многих соединений и частей и в управлении войсками.

Услышал, например, журналист или писатель, что у кого-то из солдат в начале войны не было винтовки, сразу делаются обобщающие выводы: «В армии на троих была одна винтовка, воевали без оружия и т.д.» Но найти и разглядеть во всем этом сложном переплетении событий (не только в общем виде, а в конкретных людях и эпизодах) глубинные истоки того, что в морально-политическом и чисто военном плане предопределяло наши будущие победы, мог только очень талантливый писатель, хорошо понимающий, что нужно для победы над врагом и из чего она складывается.

Некоторые критики упрекали Симонова в том, что он в слишком мрачных красках нарисовал события 1941 г. Странно было бы как-то по-другому их изображать. Но внимательный читатель не может не заметить, что в нарисованных им картинах отступления и первых неудач нет и признаков безысходности. В умелых действиях 172-й дивизии, других соединений и частей, командиров типа Кутепова молодой писатель увидел и не уступающее фашистам воинское умение, и одно из важнейших слагаемых военных успехов — организованность и твердое управление людьми. Видимо, вообще не существует человека, который бы не понимал значения дисциплины и воинского порядка, когда речь идет об этом отвлеченно, в общей постановке. Но когда дело касается конкретной личности, испытывающей от этого неудобства и определенные лишения, нередко считается, что в данном случае можно было бы обойтись как-то иначе. Думаю, немало нашлось бы и штабных офицеров, прибывших «сверху», и корреспондентов, которые бы возмутились или по крайней мере обиделись, что с ними так грубо и бесцеремонно обращаются: задерживают, угрожают положить на землю и держать до рассвета, под конвоем доставляют в штаб. Но когда подобным образом поступили с Симоновым по прибытии на КП 172-й стрелковой дивизии, его все это даже порадовало. Он сразу почувствовал дисциплину, порядок, уверенность, понял — война идет далеко не так, как задумано противником, и есть многие другие предпосылки того, что в конечном счете мы одолеем врага. Такое тонкое понимание военной «изюминки», военного искусства мы видим во многих его произведениях.

Как показал опыт войны, для проявления подлинного военного искусства командирам всех степеней кроме глубоких военных знаний и патриотической убежденности необходимы еще развитое мышление, творческий подход к делу, умение быстро оценивать обстановку и глубоко ее анализировать, а также такие волевые и организаторские качества, как мужество, смелость, решительность, инициативность и самостоятельность, твердость и настойчивость в достижении цели. А от всего личного состава - высокие морально-боевые качества и воинское мастерство, огромная физическая выносливость. По мере развития военного дела необходимость всех этих качеств неуклонно возрастает, а условия их проявления все больше усложняются. Даже для обычного самообладания на поле боя требуется совершенно иной уровень напряжения духовных и физических сил, нежели это было в прошлых воинах. Поэтому приходится только удивляться лихости и наивности некоторых писателей, историков, политических деятелей и журналистов. Они изображают иногда дело таким образом: мол, любой гражданский человек может прийти во время войны в армию и запросто управлять войсками; самоуверенно задним числом втолковывают Жукову, что Рокоссовскому и Коневу, как надо было воевать, а в мирное время поучают, как надо осуществлять военную реформу. И после этого еще позволяют себе говорить о «профессионализме». Симонов себе такого не позволял.

Особенно глубоко всю сложность военного искусства Симонов понял, изучая после войны оперативные документы и описания различных военных операций. Наиболее яркое и убедительное отражение это нашло в книге «Последнее лето». Этот роман скорее всего первое художественное произведение, отобразившее грандиозную и разнообразную работу, которая проводится по подготовке крупной наступательной операции. Вполне понятно, что корреспондент газеты во время войны не мог знать всех подробностей планирования и подготовки операции, особенно если речь шла о деятельности командования и штабов. Однажды после недельной работы в Подольском архиве Константин Михайлович рассказывал мне, насколько поразил его масштаб подготовительных мероприятий. Он сумел передать этот масштаб ярко и выразительно, с доскональным знанием дела, через мысли, чувства, характеры и поведение людей, а не просто прибегнул к подробному описанию событий — больших и малых, очевидцами и участниками которых довелось быть его героям при подготовке операции.

От командарма Серпилина, члена Военного совета Захарова, начальника штаба Бойко, которые оказались в центре этих событий, требуются огромное напряжение и интеллектуальные усилия, чтобы тщательно спланировать предстоящие боевые действия, максимально использовать в операции все имеющиеся силы и средства для согласования действий соединений и частей различных родов войск. Задача осложняется тем, что и на «той» стороне напряженная работа с целью сорвать планы советского командования. Планирование боевых действий, несмотря на всю их важность и сложность, — это лишь начало подготовки операции. Наряду с практическими мероприятиями необходимы также огромная воля, настойчивость, титаническая организаторская работа в штабах и в войсках, чтобы добиться правильного понимания поставленных задач, организовать и подготовить войска. Этот изнурительный труд не допускал ни перерывов, ни отдыха, ни малейшего расслабления.

Эту операцию уже не мог начать по своему почину никакой даже самый выдающийся полководец; для проведения такой операции должна была работать вся страна, весь народ. Так, при подготовке Белорусской операции только в июне 1944 г. фронтам было подано более 75 тысяч вагонов с войсками, техникой, боеприпасами и другими грузами. Средний расход материальных средств на каждый километр, пройденный войсками 1-го Белорусского фронта в Висло-Одерской операции, составил по боеприпасам — 250 т, по горючему — 333 т., а в Берлинской операции соответственно - 2000 т и 1320 т. В то время не все догадывались о размерах материальных затрат, но интуитивно не могли не понимать, каких неимоверных усилий народа стоит будущая победа. Симоновский герой Серпилин комментирует: «Думаешь, только те военные, у которых погоны на плечах? Нет, военные — это все те, у кого война на плечах».