– А я смотрю «Симпсонов», – объявляет Джей-ми. – И «Саут-парк».
– Я видела только фильм «Саут-парк», – говорит Эмили.
– Хорошее кино, – на сей раз Пол не кривит душой.
– Ну, а ты что молчишь? – спрашивает у него Эмили. – Тебе какие передачи нравятся?
– «Кто хочет стать миллионером?» – называет он первое, что вспомнилось.
– Ой, вот об этом не надо! – стонет Эмили. – Я каждый раз в студию звоню.
– Ну, давайте про компьютерные игры, – предлагает Джейми.
– Электронные, – поправляет Эмили.
– Что? – переспрашивает Джейми.
– Их правильнее называть «электронными» или «видеоиграми».
– Не придирайся, – вмешивается Энн. – Но Эмили права.
В темноте слабое оранжевое свечение – двое или трое курят.
– С нее и начнем, – говорит Джейми. – Раз она такой знаток.
– С меня? – пугается она. – Лучше не надо. Я редко бываю дома, едва успеваю смотреть телевизор. Играю только в «Соник» и в «Дельфина Экко». У одного моего парня была приставка «Мегадрайв». Вот и все. Да, и еще я когда-то играла в «Смертельную схватку», хотя и не втянулась.
– Мне нравится «Расхитительница гробниц»[43], – говорит Джейми.
– В каком формате? – уточняет Пол.
– Что?
– На чем играл? На «Плейстейшне»?
– На писюке, – говорит Джейми.
– Класс.
– Будь у меня с собой «Геймбой», – мечтает Энн, – я бы сыграла в «Покемонов».
– У тебя есть «Покемоны»? – удивляется Эмили. – Это же последний писк, но я думала, за ними надо ехать в Америку или в Японию.
– Импорт, – задумчиво говорит Энн.
– В «Пляже» был «Геймбой», – вспоминает Джейми.
– У нас тут не «Пляж», – возражает Энн. – К тому же там были не «Покемоны», а «Тетрис», нет? Или другая скучища.
– Какой пляж? – спохватывается Брин.
– Проехали, – говорит Эмили.
– А что еще тебе нравится, кроме «Покемонов»? – допытывается Пол.
– Все «Марио», особенно второй, где можно играть за принцессу Дейзи, но больше всех мне нравится третий, первый «Уличный боец», все игры «Буря», из них на первое место – «Буря-2000», «Дюк Нюкем» – особенно второй, «Время убивать» – это фантастика, «Угонщик», «Зелда», «Парк аттракционов», «Психушка», «Реймен», «Сломанный меч»... Одно время я тащилась от «Метал Гир Солид», а потом нашла серию «Последняя фантазия» и сначала только кривилась. Но увидеть ее стоит хотя бы ради дурацкого акцента Жидкого Змея: «Воины Генома – наши...»
– Только сюжет не пересказывай! – со смехом перебивает Пол. – Но «Последняя фантазия-VII» – все же лучшая в мире игра.
– Абсолютно верно, – соглашается Энн. – Конечно, вместе с «Покемонами».
– Жду не дождусь, – признается Пол.
– А я думала, ты «Дум» или «Кваку» предпочитаешь, – удивляется Энн.
– Не-а. Я вегетарианец.
– Что в ней такого удивительного, в этой вашей «Последней фантазии»? – спрашивает Тия. – Это аркадная платформа?
– Нет, – отвечает Энн.
– Значит, ролевая? – нерешительно предполагает Джейми.
– Ага, – подтверждает Энн.
– Я помню, как появилась первая «Фантазия», – рассказывает Пол. – Мы с друзьями купили ее в день выпуска. И решили устроить соревнование – кто пройдет до конца первым. Но с правилами не сразу разобрались, вот я и предложил сначала всем доиграть, а потом сверить время по картам памяти. Я слышал, требуется часов семьдесят, и поставил перед собой задачу пройти за пятьдесят. «Быструю» игру сохранял на карте и запустил еще одну, чтобы как следует все изучить.
– Ты на «Плейстейшне» играл? – спрашивает Джейми.
– Да, – отвечает Пол. – На писюке я работаю, поэтому стараюсь на нем не играть. А еще коллекционирую консоли. У меня есть несколько старых «Агари», есть «Нинтендо», «Мастер Систем», «Супер-нинтендо», «Мегадрайв», «Ягуар», «Сатурн», «Нинтендо-64» и «Плейстейшн». Еще – старый «Спектрум», но не пашет, поэтому у меня эмулятор «Спектрума» на компе.
– Ну прямо как у меня, – говорит Энн, – только «Сатурна» никогда не было, и «Атари» тоже.
Эта девушка начинает ему нравиться.
– А «Спектрум» у тебя жив?
– А как же! – отвечает Энн. – И к нему куча старых кассет. Это моя первая машина.
– А любимая игра для «Спектрума» у тебя какая? – спрашивает Пол.
– «Автомания», – сообщает Энн. – Ну та, с Уолли Уиком.
– Класс, – восхищается Пол.
– И «Мисс Пакмен», – добавляет Энн. – Потому что прикольная.
– Точно, – говорит Пол. – Пакмену прицепили бантик.
И оба смеются.
– Хорошо, что у тебя «Последняя фантазия-VII» в двух версиях. И быстрая, и медленная, – говорит Энн. – Гонки и разведение чокобо отнимают уйму времени. Я проторчала в Золотом блюдце целую неделю.
– Вы о чем это? – недоумевает Эмили.
– Чокобо – волшебные птицы, напоминают страусов, на них можно ездить по Карте мира, – объясняет Энн. – А Золотое блюдце – что-то вроде Лас-Вегаса: игра в игре – даже несколько игр. Можно зайти туда развлечься, а можно набрать очки для покупки полезных предметов. В Золотом блюдце устраивают бега чокобо. На бегах можно делать ставки и жокеем поработать.
– Я совсем запуталась, – признается Эмили. – В игре можно что-то покупать?
– Ну да, – отвечает Пол. – Я прикупил виллу в Коста-дель– Соль.
– А цель игры какова? – интересуется Джейми.
– Играть надо за героя по имени Облако, – объясняет Пол. – «Мир» состоит из мегаполиса Мидгара и поселений на разных материках. Миром правит коррумпированная организация Шинра, тянет из планеты всю магическую энергию мако. Члены организации ставят жестокие эксперименты, пользуются магией, чтобы творить зло и все такое. Обычная завязка японских игр. Облако – воин, нанятый группой подпольщиков-революционеров «Лавина». Облако помогает взорвать мако-реактор, становится революционером – точнее, «Лавина» примыкает к нему – и отправляется в крестовый поход против Сефирота, олицетворения зла в игре.
– По ходу игры надо собирать разные предметы и магию, – подхватывает Энн. – Это сложнее, чем в «Марио», там подзаряжаешься энергией от грибов и цветов, и даже чем в «Расхитительнице гробниц», где хватает нескольких «медипаков» в рюкзаке. В «ПФ-VII» количество предметов не ограничено, оружию и доспехам можно присваивать разные виды магии. Можно насылать злые чары врагам, добрые чары – себе, призывать на помощь богов и богинь, магически увеличивать свою силу. Кроме того, в каждом бою выигрываешь деньги и очки. На деньги в поселениях можно покупать разные предметы – класс, потому что магазины есть повсюду, и везде побочные сюжеты, и так далее...
– Чем закончилось состязание с друзьями? – спрашивает Тия у Пола.
– Дело в том, – начинает он, – что от игры полное ощущение, будто в другом мире находишься. Мои друзья Ник и Тони вместе снимали квартиру. Они увлеклись и стали состязаться между собой. Но допустили одну ошибку: решили сражаться в реальном времени. Вместо того чтобы сравнивать карты памяти, они просто сидели и давили на кнопки. А это опасная затея. Два дня и три ночи они не отходили от приставок. Каждый считал себя Облаком. Они любили одну и ту же героиню. Но в игру заложена идея раскола добра и зла – не только в мире, но и в каждом человеке. Даже у положительных персонажей есть слабости, которые надо преодолевать, а злодеи не всегда корыстны. В общем, главный герой Облако тесно связан с главным злодеем Сефиротом. В каком-то смысле эти двое – половинки единого целого, наглядная диалектика. Изменит и в итоге спасет мир только слияние стремления Сефирота к злу и стремления Облака к добру. Но в игре есть эпизоды, когда Облако теряется и практически подчинен Сефиротом. Добравшись до такого эпизода, Тони почти свихнулся. Игра длилась сорок восемь часов, он потерял счет времени, у него путались мысли. Во всех руководствах к играм рекомендуется каждый час устраивать перерывы, хотя бы отворачиваться от экрана на пару минут. Но Тони не отрывался ни на секунду.
– А Ник? – спрашивает Эмили.
