— Аааах! — выдохнули почти все свидетели трагедии одновременно — поднявшаяся остановка открыла жуткую картину. В луже крови лежала прекрасная, но неестественно бледная девушка. Одну руку она прижимала к груди, вторую откинула в сторону. Из уголка рта стекала струйка крови, а широко открытых невидящих глазах отражалось низкое небо. Полицейские не смогли удержать Тима — он кинулся к любимой.

— Девочка моя, я тут. Вот и врачи приехали, сейчас увезут тебя в больницу… Я поеду с тобой, я буду с тобой, всё будет хорошо… — бормотал Тим, несмело прикасаясь к руке любимой.

— Что, почему вы уходите?! — дико закричал он врачам в спину (после проверки отсутствующего пульса они поспешили укрыться от ветра в машине). — Заберите ее сейчас же!

Казалось, Тим не понимал (или не хотел понять), что Тома мертва. Губы его дрожали, он готов был сорваться на истерику. Женщина-врач, которая только что дала шоферу команду трогаться, махнула рукой — подождите. И быстро начала рыться в чемоданчике — девушке уже не поможешь, а парень может наломать дров в таком состоянии. Успокаивающий укольчик — вот что ему сейчас надо.

— Парень, мы ей уже не поможем…

Рядом опять стоял мужчина из «Жигуленка», который вызвал помощь. После инъекции Тим остался на пронизывающем ветру в каком-то отупении. Не отрываясь, он смотрел на накрытое синей пленкой тело любимой. И на ее туфельку, которая по-прежнему лежала на боку в луже ее же крови. «Если бы она меня послушалась, и мы не пошли в кафе…» — мелькнула у Тима мысль. «…Обещай, что никогда не будешь обижаться на меня!» — всплыли в памяти слова любимой. Что она там рассказывала? Сон? Она смотрит на меня сверху, а я держу в руках ее туфельку?!

Тим задрожал от накатывающегося рыдания, взглянул на небо и потянулся к туфельке Томы.

…

— Давай-ка я тебя домой подвезу, — предложил мужчина из «Жигуленка» и почти силой повел Тима к своей машине. — Ты где живешь? Адрес помнишь?

Тим неуверенно кивнул. По дороге мужчина пытался отвлечь его разговором:

— Я раньше думал, что столбы перебегают дорогу только в анекдотах. А сегодня, представляешь, перед моей машиной упал железобетонный фонарный столб. Когда ехал сюда. Еле успел увернуться…

— А я бы сейчас не хотел увернуться… Уж лучше сразу, чем так жить. Без Томы…

Мужчина осекся и сочувственно посмотрел на Тима — извини, парень, молчу…

Тим сбросил мокрую и грязную одежду в прихожей, прошел в комнату и упал на диван. Лекарство подействовало (врач вколола ему двойную дозу успокаивающего), и Тим провалился в забытье. Проснулся среди ночи — отупление прошло. Он вспомнил Тому, и глаза сами наполнились слезами — Тим заплакал навзрыд, как, наверное, не плакал с детства.

А в голове роились мысли: ну почему их жизнь зависит от конструкторов, абсолютно лишенных интуиции? Почему он сам не послушался своего внутреннего голоса? Почему не настоял остаться дома в такую погоду? В конце концов, он же старше, значит, должен быть мудрее… А если бы он поехал на такси, то успел бы забрать Тому с остановки раньше того рокового порыва ветра. Или если бы он приехал раньше, и они там стояли вдвоем, то он успел бы рвануть ее в сторону на секунду раньше. Или…

Вариантам развития событий не было конца. Но вывод кругом один — его любимая мертва… В ушах звучало «Обещай, что никогда не будешь обижаться на меня»… Эх, если бы можно было вернуть время назад… Какая-то мысль робко проклюнулась в его воспаленном сознании — Тим сразу ее и не осознал, уж слишком она отличалась от его теперешней боли. Серж, машина… Стоп, какая машина? Времени?!

Тим с трудом дождался утра — не пойдешь же в гости в 4 часа?! Конечно, Серж — старый друг, да и сам парень со странностями, но всё же… «Если мне удастся уговорить Сержа отправить меня хотя бы на час назад! А еще лучше — на день. Не надо никаких кафе с колечками — просто взять документы да пойти в ЗАГС!» — думал Тим в первом автобусе. На почти пустых улицах еще были видны следы вчерашнего урагана — у поваленных деревьев обрубили ветки, но еще не отвезли стволы на свалку; сорванный шифер сложили кучками возле «обескрышенных» домов и т. д. Но Тим старался этого не видеть и не думать о вчерашнем — сознание блокировало все сигналы извне на эту тему — слишком больно. Зато бросало спасительную подсказку — Серж, машина времени, спасение Томы.

…— Здорово, — буркнул едва проснувшийся изобретатель, когда Тим появился на пороге его квартиры-лаборатории. Казалось, Серж даже не удивился столь раннему визиту.

— Слушай, друг, нужна твоя помощь, — начал Тим без всякой прелюдии. — Вчера случилось страшное несчастье — погибла Тома. Нелепо, страшно, у меня на глазах. Пошли меня в прошлое, я всё исправлю! Я же знаю, что ты с кошками экспериментировал, теперь со мной попробуй!

Тим ожидал, что придется долго уговаривать Сержа, но приятель на удивление быстро согласился — только внимательно посмотрел на Тима, которого колотила мелкая дрожь от возбуждения.

— Нет проблем!

— Знаешь, давай на день назад, а? — обрадовано вскрикнул Тим.

— Ну, старик, как захотел — еще с точностью до минуты закажи! Увы, пока такие тонкости моей технике недоступны. Да и само время делится на маленькие кусочки в прошлом и будущем. Это похоже на поезд, где каждый вагон — это отдельный участок. Я называю их стратами. И все вагоны движутся в одном направлении — в будущее… Расстояние между «вагонами» я не знаю. Так что даже не могу предположить, в какой год я тебя закину…

— Но ты же столько раз пробовал с кошками…

— Ха, думаешь, они могут спрашивать, в какой год попали? Хотя было бы неплохо… Я давно думал, как бы самому куда-то закинуться, но нужен оператор, который бы здесь, в настоящем, контролировал процесс. Так что сейчас мы с тобой попробуем, но как далеко в прошлом ты окажешься — сказать не могу… Ты мне потом расскажешь!

Это было не совсем то, чего ожидал Тим, но отказываться было бы глупо.

— Но я смогу спасти Тому?

— М-м-м, вообще-то это будет не совсем та девушка, которую ты любишь. В каждой страте живет отражение человека, вот ее ты и будешь спасать. Но как ты будешь делить любимую со своим дублем в прошлом?

Тим о таких тонкостях как-то не думал: он — это он, здесь и везде. Тома — тоже. Просто надо «отмотать» пленку назад, вмешаться в развитие событий, и все будет тип-топ. Но сейчас Серж говорил слишком сложные для его понимания вещи.

— Ладно, потом разберусь во всем этом, — и Тим с готовностью протянул руку для замысловатого браслета, который надел ему изобретатель.

— Браслет готовил для себя, а тебе, возможно, надежнее было бы нацепить ошейник. Как на кошек — ты такой возбужденный… Но смотреться это будет странно. Ты и так можешь навести много шороху в прошлом своим видом…

— А что со мной не так? — недоуменно осмотрел себя Тим.

— Всё так! Но для дня сегодняшнего. Когда будешь возвращаться — одновременно нажмешь эти две кнопки на браслете. И вот еще — положи в карман коврик. Его надо расстелить под ноги перед возращением в наше время.

— Хм, если кошки с такой сложной задачей справлялись, что же они про год не спрашивали? — съязвил Тим.

— Ну, всё не так и плохо, если ты уже шутишь, приятель! Нет, кошкам я надевал специальные носочки. Вот только, извини, твоего 43-го у меня не имеется, так что просто встанешь на коврик.

— Тогда уж объясни, зачем это? — Тим непонимающее мотнул головой.

— Слишком долго и сложно. А если в двух словах — без него не хватит мощности моей техники. Ну как, готов? Захвати куртку — не знаю, какая в прошлом погода. Я настроил прибор на твое появление в парке, чтобы поменьше шокировать людей. Но всё равно — будь осторожен. И не задерживайся дольше пары часов — я не знаю, как пройдет прыжок в прошлое, и какими будут ощущения. Знаю только, что кошек шатало из стороны в сторону после таких путешествий. Так что на обилие положительных впечатлений не сильно настраивайся. И главное — помни про дату, в следующей попытке это поможет мне послать тебя в прошлое более прицельно.