— Очень хорошо, милорд. В лодке я чувствую себя практически как дома и с радостью уступлю вам место пассажира. А вы наденете шляпу и вооружитесь зонтом. Только непременно черным, чтобы вас, чего доброго, не приняли за даму с короткими волосами, облаченную в траурное платье.

— После такого оскорбительного выпада я просто обязан сесть на весла. Этого требует мое мужское самолюбие.

В ее улыбке он уловил нечто весьма и весьма подозрительное.

— Мисс Уилки, позвольте поинтересоваться, что вы замышляете?

— Ой, смотрите, милорд, вон там стоит Корри Шербрук, совсем одна, на солнцепеке! Наверное, нам надо выйти и поздороваться с ней. Или вы желаете, чтобы я пригласила ее сюда?

— Только если поблизости нет Джеймса.

— Лорда Хаммерсмита? Почему?

— Боюсь, он не слишком жалует меня, с тех пор как я просил у дядюшки Корри ее руки.

— Неужели? Признаться, я не совсем понимаю вас. Корри говорила, что вы никогда всерьез не ухаживали за ней, скорее просто весело проводили время.

— Да, прошлой осенью мы изрядно повеселились. Жаль, что вам не довелось при этом присутствовать, вы получили бы немалое удовольствие. Корри была неподражаема. А теперь она ждет ребенка. Джеймс не терял времени даром.

— Милорд, мой целомудренный слух отказывается воспринимать столь рискованные намеки.

— Помилуйте, какие рискованные намеки? Всего лишь саркастическое замечание. Корри вышла замуж под давлением обстоятельств. Бедняжке не очень повезло, но она, кажется, смирилась со своей участью.

— Ну, это вряд ли. Лорд Хаммерсмит божественно красив, обходителен, остроумен и, судя по всему, искренне привязан к жене. Разве она может смириться с такой печальной участью?

— Вы тоже решили прибегнуть к сарказму? Напрасно. Мисс Уилки, дамы, обмирающие от восторга при виде близнецов Шербруков, для меня не новость. Однако на мужчин «божественная красота» Джеймса и Джейсона по вполне понятным причинам не действует, а потому мы видим их такими, какие они есть, — вполне заурядными джентльменами, с которыми можно приятно провести время за карточным столом, не более.

— У лорда Хаммерсмита есть брат-близнец?

— Да, они похожи как две капли воды. Но Джейсон недавно уехал в Америку и поселился в каком-то Богом забытом провинциальном городке под названием… как бишь его? Ах да, Балтимор. Джейсон в отличие от своего брата помешан на лошадях и скачках.

— А за карточным столом эти господа ведут себя честно?

— Насколько мне известно, да.

— В таком случае мужчины, вероятно, тоже должны восхищаться ими?

— Не будем впадать в крайности. Лучше пойдем и поздороваемся с Корри. Любопытно, куда она побежит, когда ее начнет тошнить? По-моему, знаменитым розовым кустам леди Марксбери угрожает большая опасность.

Девлин Монро надел шляпу, сунул под мышку черный зонт и вместе с Софи покинул гостиную.

На лужайке царила вполне светская атмосфера: шум, смех, бесконечные сплетни, блеск непомерно дорогих украшений и бокалы с шампанским в унизанных перстнями руках. Девлин издали заметил фиолетовое атласное платье с необъятными буфами. Матушка чрезвычайно благосклонно беседовала с виконтом Эрсвиком. Сей нудный джентльмен обожал рассуждать о севообороте и урожайности, однако отличался отменной почтительностью, что, собственно, и требовалось герцогине Брабант. Ее супруга среди гостей не наблюдалось. Видимо, он тоже нашел себе занятие по душе и отправился в конюшни, чтобы посмотреть на гнедого коня, которого недавно приобрел хозяин поместья.

Девлину хотелось увидеться с Джулианом, но тот, наверное, решил не приезжать в Марксбери-Мэнор. Он еще накануне говорил, что появится на субботнем приеме, только если не подвернется чего-нибудь более занимательного, а потом неожиданно спросил:

— Тебя заинтересовала мисс Уилки, Дев?

— Пожалуй, да. Она чем-то похожа на Корри Шербрук. Я думаю поухаживать за ней. По крайней мере некоторое время. И в разумных пределах.

— Надеюсь, ты сочтешь разумным расширить пределы. Мисс Уилки производит очень приятное впечатление, а тебе уже двадцать семь лет. Твой отец прав — ты должен жениться и обзавестись наследником. Жизнь — страшно хрупкая штука. В сущности, она висит на волоске, который может оборваться в одно мгновение.

— Откуда такие мрачные мысли? Что случилось? Ты чем-то расстроен? — встревожился Девлин.

И Джулиан рассказал ему о недавнем контрабандистском рейсе и о неизвестном соглядатае, прятавшемся в темноте и наблюдавшем за разгрузкой товара. Теперь Джулиану надо было искать замену укромной бухте, которая служила надежным укрытием долгие годы. В этом вопросе он очень рассчитывал на помощь Харлана.

Девлина вывело из раздумья одно немаловажное обстоятельство, напрямую касавшееся Софи.

— Мисс Уилки, боюсь, моя матушка заметила вас. И тотчас потеряла всякий интерес к тому старому селадону, который наверняка убеждает ее чаше чередовать посевы зерновых. Перед ней все еще стоит дилемма: объявить вас врагом номер один или прибрать к рукам ваш толстый кошелек.

Софи пожала плечами:

— Полагаю, звание врага номер один навечно закреплено за вдовствующей герцогиней Брабант. Однако я могу претендовать на почетное второе место, поскольку моя матушка была лучшей подругой леди Коринны. Кроме того у меня нет толстого кошелька. Мой отец — викарий, младший племянник виконта Денби.

— Я прекрасно знаю, кто вы. Но матушка хочет все досконально проверить. Ума не приложу, почему она так жаждет сосватать мне кого-нибудь побогаче. Конечно, каждый родитель желает своему чаду всяческого благополучия, однако финансовое положение нашего семейства не внушает ровным счетом никаких опасений. А вот богатые наследницы — внушают. Они всегда ужасно неприятные — самодовольные, лоснящиеся, с двойными подбородками… Иметь дело с такой особой? Нет, благодарю покорно.

— Роксана богатая наследница, — заметила Софи.

— Да? Ну что ж, тем лучше.

— Для кого?

Не совладав с собой, он прикоснулся рукой к ее щеке. А потом отвернулся и, помахивая черным зонтом, направился к Джулиану, появившемуся из-за угла дома.

Дядя и племянник встретились и сразу принялись что-то обсуждать с очень серьезными лицами. В чем дело? Что-то случилось? А вдруг Девлин забудет о речной прогулке?

Софи вздохнула и пошла туда, где Корри Шербрук крайне сосредоточенно разглядывала розовые кусты леди Марксбери.

Девлин и Джулиан остановились на зеленом пригорке над Темзой, по которой весело скользили прогулочные лодки.

— Тебя тревожит «Голубая звезда»? — спросил Девлин. — Все еще никаких известий?

— Нет, никаких. Но дело не только в «Голубой звезде».

— Тогда в чем же?

Джулиан задумчиво посмотрел на него.

— Подумать только, всего несколько лет назад ты верил своей матери и считал меня чужаком и ничтожеством. Позорным напоминанием о том, что твой дед на старости лет выжил из ума и совершил страшную ошибку.

Девлин рассмеялся.

— Да, действительно. Матушка с детства вбивала мне в голову, что ты — выродок, недостойный носить нашу фамилию. Правда, отец никогда не говорил его дурного о своем отце и о тебе. Не знаю, как сложились бы наши отношения, если бы мы встретились при менее драматичных обстоятельствах. Но тогда, в Оксфорде, я попал в жуткую передрягу, а ты, хоть и выродок, спас меня чертовски легко и красиво.

Джулиан улыбнулся.

— Мы не были знакомы, но я зная тебя в лицо. И испытал прилив законной гордости, когда увидел, что мой восемнадцатилетний племянник отчаянно сражается с тремя громилами, которые вот-вот проломят ему голову. Откровенно говоря, ты вел себя глупо. Тебе следовало убежать.

— Знаешь, чем ты покорил меня? Тем, что научил драться по-настоящему. Время от времени я с удовольствием пользуюсь твоими приемами. Кстати, я тебе не рассказывал? Два года назад, на второй день Рождества, на меня напал грабитель. Здесь, в Лондоне, в десяти шагах от моего особняка. Выскочил из переулка и приставил мне нож к горлу. Жуткий субъект. — Девлин выдержал паузу и широко улыбнулся: — Я задал ему хорошую трепку, а потом передал с рук на руки констеблю. Но ты так и не ответил на мой вопрос. В чем дело, Джулиан? Что тебя тревожит?