Два снаряда поразили другой «Паттон» в воздушный фильтр и ведущее колесо. Экипаж не покинул машину и продолжал вести ее, искалеченную, неисправную, кренящуюся из стороны в сторону, до самых окрестностей эль-Ариша. В «Паттоне», на который вскочил Иосиф Фрейента, тяжело ранили командира. Заряжающий принял командование, а Фрейента занял его место. Обожженными ладонями он заряжал и заряжал орудие, пока танк не добрался до эль-Ариша. Затем Фрейента потерял сознание.
На закате «Паттоны» прорвались к эль-Аришу, покалеченные, запыленные, закопченные до черноты, лишившиеся антенн и люков. В роте Эйн-Гиля осталось только семь «Паттонов». Заграждения у переезда со шлагбаумом были уничтожены. Около лебедки лежало обожженное тело египетского солдата с голыми, обгорелыми ягодицами, обращенными к небу. Смерть застала его, когда он, упав на четвереньки, обхватил голову руками.
Когда пришло время полковнику Шмуэлю проходить Джеради с полугусеничными бронемашинами и джипами группы управления вслед за батальоном D-14, проход вновь оказался заблокированным.
Противник обрушил на тонкую броню бронемашин и на джип командира бригады плотный огонь. Нечего было и надеяться, что колонны снабжения сумеют пройти к двум батальонам, уже достигшим эль-Ариша. Группе управления пришлось отступить на прежние позиции перед входом в проход, откуда полковник Шмуэль доложил генералу Талю о сложившейся обстановке и попросил вернуть ему батальон мотопехоты, который все еще оставался под командованием дивизии и зачищал Рафахских укрепрайон.
Шмуэль хотел атаковать Джеради в третий раз, теперь ночью, и добиться окончательного открытия прохода. Он радировал роте «Центурионов», которой ранее приказывал оставаться в Шейх-Зувейде в качестве резерва бригады и для обеспечения защиты первых прибывших туда колонн снабжения, и велел им выступать к Джеради. Когда наконец они прибыли, он приказал командиру, капитану Амиру, войти в Джеради с наступлением темноты, подняться по дороге и, заняв плацдарм наверху, рассечь вражескую оборону надвое, лишив таким образом египтян свободного сообщения между собой и возможности перебрасывать подкрепления с одной стороны на другую.
Радиосвязь между полковником Шмуэлем в Джеради и генералом Талем на Рафахском перекрестке оставляла желать лучшего, и приходилось в качестве промежуточного звена задействовать станцию главного штаба бригады «D», которая находилась в тот момент в Шейх-Зувейде. Из-за этого генерал Таль еще не знал, что D-14 успешно прорвался через Джеради и соединился с D-10 в эль-Арише. Принимая решение, он исходил из того, что D-10 все еще отрезан от основных сил.
Возвращение полковнику Шмуэлю батальона мотопехоты осложнило бы ситуацию в Рафахском окне, где еще осталось немало египетских солдат, которые могли перегруппироваться, если бы израильтяне поспешили свернуть операцию зачистки. В 12.00 генерал Таль продвинул бригаду «М» вдоль направления, параллельного дороге на эль-Ариш, в точку южнее Шейх-Зувейда, в качестве резерва для атаки на него. Когда бригада вышла туда, ее появление в Шейх-Зувейде уже не имело никакого смысла. Позднее генерал Таль приказал полковнику Мену послать батальон мотопехоты на помощь полковнику Рафулю и его парашютистам, когда те вели жестокий бой на южном фланге перекрестка. То сражение, однако, также завершилось без вмешательства бригады «М», и в 15.50 Таль приказал ей двигаться на запад к укрепленному пункту на юго-востоке от эль-Ариша между аэропортом и городом.
Дивизия Таля: 24.00, понедельник, 5 июня
«М» продвигалась прямо к заданным позициям, готовая в любой момент включиться в проводившиеся дивизией боевые действия. По мере того, как вокруг делалось все темнее, продвижение все более и более осложнялось из-за отсутствия четкого проложенного маршрута и особенностей местности, сплошь покрытой песками. Когда совсем стемнело, часть вообще потеряла дорогу и все чаще натыкалась на непроходимые участки. Колонны снабжения отставали от бригады, утопая в песках, и скоро та стала ощущать нехватку горючего.
Когда генерал Таль получил сообщение полковника Шмуэля, он прежде всего приказал полковнику Мену отослать два батальона — один танков АМХ-13 и один мотопехоты, — чтобы атаковать Джеради с юга и прорвать его в третий раз. Батальону же «Шерманов» надлежало продолжить движение на запад к заданной цели бригады «М». Однако в 19.30 полковник Мен информировал генерала, что оба батальона — АМХ-13 и мотопехоты — застряли в песках без горючего и без надежды на то, что колонны снабжения прибудут к ним до рассвета. Оба батальона находились уже возле Джеради, когда в баках танков и полугусеничных машин кончилось горючее и полковник Мен приказал пехотинцам идти к Джеради своим ходом. Они с огромным трудом прошли по дюнам около километра, и комбат приказал им вернуться.
Когда Талю сообщили о положении бригады «М», он решил задействовать для третьего прорыва Джеради мотопехотный батальон бригады «D». Он приказал подполковнику Макси прекратить проведение операции по зачистке в Рафахском окне и собрать батальон на перекрестке. Смелость решения заключалась в том, что прервать операцию по зачистке ночью довольно трудно, особенно учитывая протяженность неприятельских позиции и их разбросанность на значительном пространстве. Кроме того, в результате ухода мотопехоты оголялись тыловые эшелоны дивизии и особенно медсанчасти, лишавшиеся необходимой защиты от нападений, на случай, если египтяне перегруппируются.
Увидев на Рафахском перекрестке Макси с целым батальоном, движущимся в организованных колоннах, генерал Таль не смог сдержать чувств и поцеловал комбата. Макси продемонстрировал, как хорошо подготовлен и надежен его батальон. Комдив приказал им идти к Джеради на максимальной скорости, соединиться с полковником Шмуэлем и предпринять еще один прорыв. Генерал обещал оказать артиллерийскую поддержку с применением осветительных снарядов. Генерал также приказал Макси не выходить к эль-Аришу, а оставаться в Джеради и зачистить его, обеспечив таким образом дивизии путь снабжения и эвакуации.
В 21.00 сложилась следующая ситуация: два танковых батальона бригады «D» — D-10 И D-14 — находились в эль-Арише, к западу от блокированного противником прохода Джеради. Батальон мотопехоты бригады «D» шел к Джеради. Бригаде «7» требовалось двенадцать часов для перегруппировки, и на этой стадии она не могла участвовать в операции. Бригада «М» застряла в песках без горючего. Батальон «Паттонов» Т-01 оказался расколот на части: одна, под командой лейтенанта Эйн-Гиля, соединилась с бригадой «D», другую послали на помощь парашютистам бригады «7», а третью оставили с группой управления дивизии, дав возможность заправить баки и пополнить боезапас бронетехники.
На дороге из Рафаха в эль-Ариш дивизия понесла немало потерь. Разведгруппы и другие части принимали все меры для эвакуации раненых в ближайшие медсанчасти, дислоцировавшиеся у самой передовой. На железнодорожной станции в Рафахе, где размещалась такая медсанчасть, врачам и санитарам приходилось разделяться: часть их оказывали помощь раненым, а часть отстреливалась от врага. Доктора и младший медперсонал в одну минуту спасали чью-то жизнь, а в другую чью-то отнимали. Санитарным машинам приходилось следовать через места, где еще не завершили зачистку, и многие возвращались в медсанчасти, пробитые пулями, как решето. Когда огонь с земли оказывался слишком сильным и вертолетам не удавалось приземляться, раненым оказывали помощь прямо на дороге. В свете фар санитарных машин делались и переливание крови, и перевязки, и ставились шины на переломы. Доктор Сегал на обочине дороги провел операцию на сердце. В Шейх-Зувейде одиночная египетская самоходка СУ-100 угрожала полевому госпиталю. В самый последний момент ее уничтожил «Паттон», отставший из-за поломки и догонявший свою часть.
Тем временем колонны снабжения бригады и батальона продвигались вперед, постоянно застревая в пробках на узкой дороге в эль-Ариш на Рафахском перекрестке и у Шейх-Зувейда. Большинство рот снабжения пользовалось мобилизованным гражданским транспортом, неполно-приводными машинами, и их немолодые водители, забывая о необходимости держать дистанцию, старались пристроиться в хвост впереди идущему транспорту. То тут, то там на дороге и на обочинах попадались сожженные бронемашины и танки, причем как вражеские, так и израильские, то тут, то там зияли глубокие воронки от снарядов, мин и авиабомб. Повсюду царили шум и суматоха, по дороге пытались проехать все сразу: штабы тыловых эшелонов, инженерно-саперные, медицинские, ремонтные части и гражданские грузовики с боеприпасами и топливом. Водители грузовиков боялись съезжать с дороги, наверняка зная, что застрянут в песке.
