А потом Диего ударил.

Нападающие посыпались на площадку как кегли и начали с воплями кататься по асфальту, срывая с себя броню… отчетливо потянуло сгоревшей изоляцией. Марина неверяще смотрела на поле боя… неужели победа? Даже в такой безвыходной ситуации…

Рыжая покачнулась словно выработала весь выделенный для боя ресурс и начала заваливаться назад… Диего, не поднимаясь с колена, подхватил ее левой рукой. Бережно усадил рядом с собой… а Марина потеряла дар речи. Она только показывала рукой за спину мужу, не в силах вымолвить ни одного слова.

Со двора поместья, огибая подбитый МД, к ним бежали бандиты. В точно такой же броне, с такими же короткими копьями… их было много, больше десятка, но Марина из‑за слез не могла их сосчитать. Неужели все закончится так нелепо… всего в одном шаге от спасения?

Словно прочитав ее мысли, а может просто проследив, куда направлена рука Танцующей, Диего развернулся, когда до бандитов оставалось всего несколько метров. Поднял перед собой руку… но защищаться ему не пришлось.

Скорострельность двадцатимиллиметрового гаусс — орудия с вращающимся блоком из трех стволов относительно невелика. В зависимости от выставленных настроек, она может составлять от ста до четырехсот выстрелов в минуту… вот только каждый из выпущенных снарядов, при покидании среза разгонника, имеет скорость около двух с половиной километров в секунду. На коротких дистанциях… скажем до километра, это почти как лазер… упреждения брать не нужно. Прицелился — попал — убил.

Вот и разъяренный 'Волверин', выломившийся из леса с северной стороны, тоже упреждения не брал. Он просто провел перед собой вооруженной рукой, перечеркивая бегущих людей очередью… а потом через забор перепрыгнули две антрацитово — черные 'Катаны' и врубились в разбегающихся бандитов, разбрасывая их в стороны…

— Ну это нормально, — хмыкнул Диего, — Чужие и должны резать Хищников, им это на роду написано!

— Что ты несешь… тычинки — пестики, — слабо улыбнулась Рыжая, — какие еще хищники?

— А, не обращай внимания… это просто бред. Могу же я хоть иногда побредить?

Перед неровной закопченной дыркой в стене, которая еще недавно была дверью в жилое помещение, дежурили два тайских солдата в черной форме. Увидев высокое начальство, они не задавая лишних вопросов отступили в сторону и лихо отдали честь. С нарукавных нашивок на Нари непривычно зубасто оскалился рыжий лис… значит уже и абордажников успели подтянуть.

Нган — чит кивнув в ответ на приветствие, быстро прошла в комнату… и под ногами сразу же противно заскрипело стеклянное крошево, заставив тайку поморщиться. Она огляделась… огонь из коридора сюда не дошел, но стены и потолок покрывал тонкий слой невесомой сажи. И это было хорошо… потому что копоть хоть чуть — чуть прикрыла кляксы от разлетевшихся во все стороны кровавых брызг.

В метре от двери по полу растеклась большая бурая лужа. Мизуки обошла застывшего на месте канцлера, и присела у лужи на корточки… зачем‑то макнула в нее палец и растерла уже начавшую густеть кровь по ладони, понюхала… поднявшись на ноги, шагнула к окну и согнав с подоконника задремавшую Аюми, выглянула на улицу. Подергала запертую изнутри фрамугу, потом обернулась к тайке и решительно рубанула воздух ладонью,

— Тут был кто‑то еще! Эти, дальше чем досюда, — Химера ткнула пальцем в сторону кровавой лужи, — в комнату не заходили. Именно здесь их попыталась остановить Сорока, а дети в это время прятались под кроватью. Но бандиты ушли сразу же после того как… закончили с Вайо, а значит девочку забрали не они. Это был другой человек… который проник сюда через окно, а вот вышел скорее всего через дверь.

— Кто‑то еще?!! — взорвалась Нган — чит, — Химе, тебе разве недостаточно тех, кто уже есть? Разве этого, — тайка махнула перед собой рукой, — тебе недостаточно? Хочешь мне сказать, что сюда явились все имперские уеб… — Нари замолчала и перевела дух, — прости. Я… когда узнала, у меня чуть сердце не остановилось! Слава богу обошлось… — взгляд тайки упал на бурое пятно, и она снова осеклась, — еще и это…

— Вот — вот, — процедила сквозь зубы Мизуки, — как теперь про это 'обошлось', Дзинко рассказывать будем? И кто возьмется взять на себя роль черного вестника?

— Но могло быть и хуже! Дзинко жив! Хулиганка, как мне доложили, тоже. Да и девочку не убили, а просто забрали… значит зачем‑то она нужна похитителям живой. Даже если нас собираются шантажировать, всегда остается шанс ее вытащить! Как только похитители объявятся, я сама…

— А кто вам сказал, что с Сорокиной все в порядке? — убито поинтересовалась Аюми, — я бы на вашем месте… — наемница обреченно махнула рукой и отвернулась к окну, чтобы скрыть проступившие слезы.

— Подожди, — растерялась Нари, — но мне же сказали, что регкапсула приняла тело, а значит ничего непоправимого не случилось… или я что‑то не так поняла? — закончила фразу она почти жалобно, что совершенно не вязалось с образом стойкого железного капитана.

— Ты все не так поняла! — всхлипнула Аюми, — прошло уже полчаса, а лампочка до сих пор горит желтая! Ты понимаешь, ЖЕЛТАЯ!!! Это уже не Вайо, а просто ее оболочка… там внутри никого нет. Овощ, очередной дышащий труп, ничем не лучше тех что лежат в генераторах… а ты говоришь капсула.

— Твою мать! — стукнула кулаком по подоконнику Цирцея, — когда он узнает…

— Это еще не все, — устало продолжила наемница, — автоматика капсулы искусственно прервала беременность… и я ничего не смогла с этим сделать.

— Она, что была беременна? — почему‑то шепотом спросила Нари.

— Чуть больше трех недель…

— Нет! — решительно влезла в диалог Мизуки, — три недели, это еще не беременность! А раз так, то и ничего не было! Нам только обезумевшего Лиса здесь не хватает для полного счастья.

— Да — да, точно… ничего не было, — быстро проговорила тайка прижав к животу обе ладони.

— Ты‑то чего щупаешь? — цинично спросила Цирцея, — рано тебе… беспокоиться.

Нари покраснела, но руки с живота не убрала.

Химера осуждающе покачала головой и подойдя к дверному проему о чем‑то пошушукалась с караульными. Те понимающе покивали и разошлись по коридору в разные стороны.

— Значит так, — убедившись, что их никто не сможет подслушать, Мизуки вернулась в комнату, — подведем итоги дня… очень хочется надеяться, что за оставшиеся до полуночи пять часов ничего случиться уже не успеет…

Итак, к концу дня, мы имеем в сухом остатке два отбитых и одно предотвращенное нападение. Две группы частично обезврежены, третья предположительно, перешла на нашу сторону… и если тараканы в голове Танцующей еще хоть немного поддаются дрессировке, то для нас это очень хорошая новость… хотя, о чем я говорю… ради доброго взгляда Диего, она ему тапочки в зубах приносить будет.

— Не поняла, — удивилась тайка, — а как же тогда… ящик? Разве это не благодаря ей он там оказался?

— Не знаю! — отрезала Мизуки, — ничего не знаю и знать сейчас не хочу. Марина всегда относилась к нему как преданная собака к любимому хозяину. Думаю, что по одному слову Найденова она бы с радостью прыгнула в жерло вулкана или выпила стакан кислоты. Поэтому что‑либо говорить о степени ее вины в… смерти Диего, я не буду. Потому что у меня в голове не укладывается ситуация, в которой Танцующая могла бы его предать, а уж убить тем более… ладно, это к делу сейчас не относится.

Так вот, я говорю частично обезврежены, потому что на нижнем этаже тюрьмы засел прекраснодушный псих Есиаки, который, простите за каламбур, ушел в отрыв в компании Оторвы, собственного брата и еще нескольких освобожденных ими лиц женского пола… и выходить наружу эта компания пока не собирается, им и там хорошо. По моей просьбе, Кулап отложил штурм до утра… есть мысль, как можно решить проблему без потерь с нашей стороны, но это уже завтра.

— Не сбегут? — без особого интереса спросила тайка, на что Мизуки только пожала плечами,