Судья и присяжные покинули зал.

Наступила напряженная тишина. И вдруг рядовой Ла-ути Дауни, едва сдерживая слезы, кинулся к Доусону и, дергая за рукав, почти закричал:

— Что это значит? — Доусон молчал, опустив голову. — Эй, что это значит? — Дауни повернулся к защите: — Я не понимаю! Полковник Джэссоп приказал устроить красное наказание, он же приказал это! Так что же плохого мы сделали? Что мы сделали плохого? — еще громче закричал Дауни. — Мы ничего плохого не сделали!

После долгого мучительного молчания чуть слышно проговорил Доусон:

— Мы должны защищать тех, кто не может защитить себя сам. Мы должны были защитить Уилли.

Потрясенная этими словами Доусона, Джоан молча обменялась с Сэмом долгим взглядом и посмотрела на Дэнни. Каффи плотно сжал веки и отвернулся.

— Лейтенант Каффи, — представитель военной полиции нарушил тишину, — мне нужно проводить людей и оформить документы…

В сопровождении охраны подсудимые направились к выходу.

— Гарольд! — окликнул капрала Доусона адвокат, — ты можешь с честью носить свои медали!

Доусон остановился, умным взглядом посмотрел на Каффи. И вдруг громко скомандовал:

— Смирно! Офицер в помещении! — и, вытянувшись по стойке «смирно», отдал лейтенанту честь.

Лейтенант Каффи ответил на приветствие капрала по всем правилам воинского устава.

Уэтберг, Галуэй и Каффи еще долго смотрели вслед ушедшим.

Капитан Росс, собрав свои бумаги, подошел к Дэнни:

— Слушай, а зачем тебе были нужны эти Родригос и Мэлли? Что они должны были сказать?

Каффи, хитро блеснув глазами, произнес:

— Они должны были подтвердить под присягой, что не помнят о том рейсе…

— Ничего себе свидетели! — Росс присвистнул.

— Но они сделали то, что нужно, правда? И Дэнни счастливо улыбнулся.