Но помимо своей головы были еще и книги. «Сон Каравии» — не исключение. «Будучи много раз на исповеди у священника из Барчиса, — заявил Меноккио на первом допросе, — я спрашивал его: как это возможно, что Иисус Христос был зачат от Духа Святого и рожден Девой Марией, и говорил, что я в это верю, но дьявол иногда наводит на меня сомнения». Дьявольское искушение как причина сомнений — в начале процесса Меноккио еще пытался осторожничать; он тут же, однако, указал на другой источник своих идей. «Эти мои мысли у меня возникали, потому что я никогда не слышал о таком девственном рождении; и так как я читал, что Преславная Дева была женой святого Иосифа, я думал, что наш Господь Иисус Христос был сыном святого Иосифа, потому что я читал, что святой Иосиф называл нашего Господа Иисуса Христа своим сыном, и читал я это в книге под названием «Цветы Библии». Это пример, взятый наудачу: Меноккио часто ссылался на ту или иную книгу как на источник (в данном случае, не единственный) своих «мыслей». Так что же он читал?

К сожалению, полным списком прочитанных им книг мы не располагаем. После ареста генеральный викарий распорядился провести у него дома обыск: книги там были найдены, но так как среди них не оказалось ни запрещенных, ни подозрительных, опись их не велась63. Приблизительную и неполную картину круга чтения Меноккио можно составить лишь на основании его собственных показаний. Во время процесса он упоминал следующие книги:

1. «Библия на народном языке», «с буквами по большей части красными» (издание не разыскано)64;

2. «Цветы Библии» (речь идет о переводе средневековой каталанской хроники, материал которой взят из самых разнообразных источников: кроме «Вульгаты», это и «Хроника» Исидора Севильского, и «Светильник» Гонория Августодунского, и несколько апокрифических евангелий; данный памятник сохранился в большом количестве рукописей XIV—XV веков, известны также не менее двадцати его изданий, выходивших — вплоть до середины XVI века — под разными названиями: «Цветы Библии», «Цветы, собранные со всей Библии», «Новые цветы»)65;

3. «Светильник (или «Розарий»?) Богоматери» (предположительно идентифицируется с «Розарием преславной Девы Марии» доминиканца Альберто да Кастелло, также в течение XVI века выдержавшим много изданий)66;

4. «Лючендарий (вместо «Легендария») святых» (это перевод знаменитой «Золотой легенды» Иакова Ворагинского: перевод, редактором которого значится Никколо Малерми, вышел под названием «Легендарий житий всех святых»)67;

5. «История Страшного Суда» (анонимная поэма XV века в октавах, известна в нескольких редакциях, сильно различающихся по объему)68;

6. «Кавалер Зуанне де Мандавилла» (итальянский перевод знаменитой книги путешествий, появившейся в середине XIV века под баснословным именем сэра Джона Мандевиля; перевод несколько раз издавался в XVI веке)69;

7. «Книга, называемая «Замполло» (т.е. «Сон Каравии», опубликованный в Венеции в 1541 году)70. Этот список можно дополнить книгами, упомянутыми во время второго процесса:

8. «Прибавление к хроникам» (перевод на народный язык хроники, составленной в конце XV века бергамасским августинцем Якопо Филиппо Форести; под названием «Прибавление к прибавлениям к хроникам» печаталось вплоть до конца XVI века)71;

9. «Месяцеслов, исчисленный применительно к Италии почтеннейшим доктором Марино Камилло де Леонардисом в городе Пезаро» (этот «месяцеслов» также известен во множестве переизданий)72;

10. «Декамерон» Боккаччо, нецензурованное издание73;

11. Книга, не поддающаяся точной идентификации; один из свидетелей считал ее Кораном (Коран был в 1547 году издан в Венеции в переводе на итальянский)74.

Для начала посмотрим, как эти книги попали к Меноккио.

Единственная, о которой наверняка известно, что она была куплена, — это «Цветы Библии». «Я ее купил в Венеции за два сольдо», — говорил Меноккио. О происхождении трех других — «Истории Страшного Суда», «Месяцеслова» и гипотетического Корана — не известно ничего. «Прибавление» Форести Меноккио получил в подарок от Томазо Меро из Мальминса. Все остальные — шесть из одиннадцати, больше половины, — одолжил. Знаменательный факт, указывающий на наличие в этой крошечной общине целой группы читателей: камень преткновения в виде своих скудных финансовых возможностей они обходили, передавая книги друг другу. Так, «Светильник (или «Розарий») Богоматери» Меноккио получил от одной женщины, Анны де Чекко, пока отбывал срок своего изгнания в Арбе в 1564 году. Ее сын, Джорджо Капель, вызванный в качестве свидетеля (мать к тому времени умерла), сообщил, что у него осталась одна книга — «Жития святых»; остальные забрал арбский священник и вернул потом только две или три, заявив, что остальные «решено сжечь» (решено инквизиторами, надо полагать). Библия досталась Меноккио от его дяди Доменико Джербаса вместе с «Легендарием святых». «Легендарий» «вымок и изорвался». Библия же перешла в собственность Бастиана Сканделлы, двоюродного брата Меноккио, и Меноккио неоднократно ее у него одалживал. За полгода до начала процесса, однако, жена Бастиана, Фьора, сожгла ее в печке; «большой грех — жечь такую книгу», заметил Меноккио. «Мандавилла» была получена Меноккио за пять или шесть лет до процесса от Андреа Бионима, монтереальского капеллана, который случайно нашел эту книгу в Маниаго, разбирая какие-то нотариальные акты. (Сам Бионима, однако, благоразумно уточнил, что книгу передал Меноккио не он, а Винченцо Ломбардо, который, «зная немного грамоты», взял ее у него дома). Владельцем «Сна Каравии» был Никола из Порчии — быть может, одно лицо с тем Николой Мелькиори, от которого через посредство Лунардо делла Минусса из Монтереале Меноккио получил «Декамерон». Что же касается «Цветов Библии», то Меноккио в свою очередь одолжил их одному молодому человеку из Барчиса, Тита Корадина, но тот (по его словам) прочел только одну страницу: священник объяснил ему, что это книга запрещенная, и он ее сжег.

Довольно активный книгообмен, и затрагивает он не только духовных лиц (как можно было бы предполагать), но даже женщин. Известно, что в Удине с начала XVI века действовала школа под руководством Джероламо Амазео, где «научались грамоте все, без какого-либо различия лиц: дети горожан наравне с детьми подмастерьев, малые и вошедшие в возраст, и ни с кого не взималась никакая плата»75. Начальные школы, где обучали даже начаткам латыни, имелись также и неподалеку от Монтереале, в Авиано и Порденоне76. И все равно нельзя не удивляться, что в маленьком, затерянном среди холмов селении столько читали77. К сожалению, не всегда нам известен социальный статус этих читателей. О художнике Николе из Порчии уже говорилось. Бастиан Сканделла, двоюродный брат Меноккио, значится в уже упоминавшемся кадастре 1596 года в качестве владельца (но неизвестно, на каких правах) нескольких участков земли; в том же году он был подестой Монтереале. Но все остальные — имена и только. Тем не менее очевидно, что для них книга составляла привычную часть обихода; книга — это предмет частого употребления, к ней относились без излишнего почтения, она могла вымокнуть и порваться. При этом обращает на себя внимание возмущенная реакция Меноккио на сожжение Библии (которую отправили в печь явно, чтобы она не попалась на глаза дознавателям из инквизиции): несмотря на ироническое сравнение с «книгами о сражениях», Писание представлялось ему книгой, отличной от других, ибо содержало в ядре своем слово Божие.