Крейг также не мог не признать, что приятнее всего лениво сидеть на берегу пустынной гавани и сознавать, что такой занятой человек, как Уолтер Клейн, готов звонить десять раз, чтобы застать его, и сейчас с нетерпением ожидает его приезда. Крейг уже думал было, что навеки распрощался с радостью сознания собственной власти, но сейчас с некоторым удовлетворением понял: это не так.

Что ж, после всего случившегося ясно: он не зря приехал в Канны. Оставалось надеяться только, что к тому времени, как он вернется, Гейл уже покинет город.

К дому Клейна он подъехал в начале шестого и сразу увидел стоявшую во дворе машину с водителем. Значит, Мерфи уже здесь. Он не любит водить сам. Три раза попадал в аварии. И как любит говаривать, намек понял.

Мерфи и Клейн сидели у бассейна с подогретой водой. Мерфи что-то пил. В ночь вечеринки, когда Крейг был здесь в последний раз, тут был Сидни Грин, режиссер, которого хвалила «Кайе дю Синема» и который теперь не мог получить работу. Тот, что, помочившись на дорогую газонную траву Уолтера Клейна, вышел из кустов, чтобы поздороваться с Крейгом. «Только для проигравших», – подумал тогда Крейг. Сегодня он еще не стал победителем, но и побежденным себя тоже не чувствовал.

– Привет, парни! – воскликнул он, подходя ближе. – Надеюсь, я не заставил вас ждать.

Он поскорее сел, чтобы им не пришлось решать, подниматься ли ему навстречу.

– Я только что добрался сюда, – возвестил Мерфи. – Пол-унции шотландского назад.

– Я взял на себя смелость вкратце объяснить ему ситуацию по телефону, – вмешался Клейн.

– Ну, – проворчал Мерфи, – если нашелся дурак, готовый вложить миллион баксов в этот сценарий при нынешнем состоянии рынка, флаг ему в руки!

– Откуда ты взял такую сумму? – удивился Крейг. – Миллион долларов!

– Прикинул, во сколько обойдутся съемки. Миллион как минимум.

– Я еще ни с кем не обсуждал финансовые вопросы, – заметил Клейн. – Все зависит от того, как и с кем вы собираетесь его ставить.

– Вы упомянули, что его прочитал режиссер, – сказал Крейг. – Какой именно?

– Брюс Томас, – сообщил Клейн, переводя взгляд с одного собеседника на другого и наслаждаясь минутой своего торжества.

– Если сам Брюс Томас… – немного растерялся Мерфи, – под него получите любые деньги. – И, покачав головой, добавил: – В жизни бы не поверил! Почему ему приспичило делать именно этот фильм? Он никогда ничего подобного не ставил!

– Именно поэтому, – разъяснил Клейн. – Так он и сказал мне. Но, Джесс, он тоже считает, что сценарий требует доработки, и немалой. Как по-вашему, Мерф?

– Точно. Немалой, – подтвердил Мерфи.

– И Томас хотел бы пригласить другого сценариста. Чтобы поработал над ним один. Но если уж так необходимо, можем привлечь и этого парня, Харта. На чем вы с ним порешили, Джесс?

– Ни на чем, – поколебавшись, признался Крейг.

Мерфи испуганно охнул.

– То есть как это «ни на чем»? – удивился Клейн. – Права у вас или нет?

– Сценарий мой, – подтвердил Крейг.

– И?

– Я его написал, собственной старой авторучкой. Малкольма Харта просто нет. Я просто поставил на титульном листе первое попавшееся имя.

– Какого черта ты это сделал? – разозлился Мерфи.

– Слишком сложно объяснять. Так или иначе, что сделано, то сделано. Давайте исходить из этого.

– Томас сильно удивится, когда узнает, – мрачно предсказал Клейн.

– Если ему понравился сценарий некоего Малкольма Харта, понравится и сценарий, подписанный именем Крейга, – рассудил Мерфи.

– Наверное, – с сомнением протянул Клейн. – Но это может повлиять на ход его мыслей.

– Каким образом? – поинтересовался Мерфи.

– Сам не знаю. Каким-то.

– А где Томас? – спросил Крейг. – Может, стоит позвонить ему и пригласить приехать?

– Ему пришлось утром вылететь в Нью-Йорк, – буркнул Клейн. – Поэтому я и названивал вам. Господи, терпеть не могу, когда люди внезапно исчезают из виду.

– Вам еще повезло, – вставил Мерфи. – Не смогли связаться с ним всего один день. Я, бывало, терял его на три месяца подряд.

– Что же, – решился Клейн, – пожалуй, расскажу все как есть. Во-первых, как я уже упоминал, он желает другого сценариста. Ну а теперь держитесь, мальчики. Он требует Йана Уодли.

– О черт, – пробормотал Мерфи.

Крейг рассмеялся.

– Смейся, смейся! – окончательно рассердился Мерфи. – Только сначала представь себя рядом с Уодли!

– Трудно, – согласился Крейг. – А может, и нет. Что побудило Томаса выбрать именно Уодли?

– Я сам его спросил, – развел руками Клейн. – Случайно встретил его, разговорились. Знаете, как это бывает, особенно здесь. Уодли подарил ему свою последнюю книгу. Как-то Томас не мог заснуть и стал ее просматривать. И что-то его зацепило.

– Последняя книга Уодли! – фыркнул Мерфи. – Знаю я ее. Худшие рецензии были разве что на «Гайавату».

– Ты ведь знаешь Томаса, – объяснил Клейн. – Он не читает рецензий. Даже на свои фильмы.

– Идеальный читатель, – пробормотал Крейг.

– Что вы сказали? – переспросил Клейн.

– Так, ничего.

– Так или иначе, – продолжал Клейн, – Томас считает Уодли единственным, кто способен сделать сценарий именно таким, каким он его видит. Уж и не знаю, что ему нужно. Только не вините меня, Джесс. Я тут ни при чем. Я книгу Йана Уодли и за миллион лет не одолею. Вообразите мое положение: клиент желает Уодли, я стараюсь раздобыть Уодли. Откуда, черт возьми, мне было знать, что вы – это и есть Малкольм Харт?

– Понимаю, – кивнул Крейг, – и не виню вас.

– Вопрос в том, что мне теперь сказать Томасу. Может, вы хотя бы потолкуете с Уодли? Пусть прочтет сценарий и выскажет свои соображения.

– Конечно. На этот счет у меня нет возражений, – согласился Крейг. Постепенно идея сотрудничества с Уодли стала казаться привлекательной. Неуверенность, побудившая его прибегнуть к псевдониму, отнюдь не развеялась, даже после того как Томас одобрил сценарий. Не так уж плохо разделить с кем-то ответственность. И Уодли, что ни говори, так и не сумел окончательно пропить и растратить свой талант. По собственному опыту Крейг знал: лишь в крайне редких случаях над сценарием работает всего один человек от начала и до конца.

– Ничего не обещаю, – заявил он, – но с Уодли поговорю.

– И еще одно, – выдавил Клейн. Вид у него почему-то сделался смущенным. – Я, пожалуй, выложу все сразу. Видите ли, Томас сам был продюсером двух своих последних картин. Ему ни к чему второй продюсер, и…

– Если он хочет делать эту картину, – резко перебил Крейг, – ему понадобится второй продюсер. И этот продюсер – я.

– Мерф… – умоляюще начал Клейн.

– Вы слышали, что он сказал, – отрезал Мерфи.

– О’кей, – вздохнул Клейн, – все равно я ничего тут поделать не могу. Думаю, единственный выход – лететь в Нью-Йорк и все обговорить с Томасом. Взять с собой Уодли. Посмотрим, как он сумеет справиться.

Мерфи покачал головой:

– Мне нужно на следующей неделе быть в Риме, а еще через неделю – в Лондоне. Попросите Томаса подождать.

– Можно подумать, вы не знаете Томаса! – воскликнул Клейн. – Он не станет ждать. В январе у него запускается новый фильм, и вся команда должна пахать день и ночь, чтобы к этому времени пленка оказалась в яуфе. Помимо всего, Джесс, ваш сценарий нравится ему еще и потому, что постановочная часть совсем несложная и его можно легко впихнуть в рабочий график.

– Ну как, Джесс? – осведомился Мерфи. – В конце концов, это тебе придется вести все переговоры. Я могу подъехать позже.

– Не знаю, – покачал головой Крейг. – Нужно подумать.

– Я собираюсь звонить Томасу вечером, – сказал Клейн. – Что ему сказать?

– Так и скажите, что я должен подумать.

– Вот уж он обрадуется, – кисло промычал Клейн и встал. – Кто-нибудь хочет выпить?

– Нет, спасибо.

Крейг тоже встал.

– Пора возвращаться в Канны. Поверьте, Уолт, я ценю все, что вы для меня сделали.