В первую весну, когда мы обзавелись собственной землей, мы отправились на местный рынок домашнего скота. Там нашим взглядам предстали прицепы, набитые осиротевшими ягнятами, чьи матери умерли или отвергли их. Это было жалкое зрелище, но мы радовались, что сможем помочь хоть кому-то из бедняжек. Безусловно, в нашем доме им не грозило быть убитыми и съеденными, поскольку единственное, чего мы хотели от них, – это регулярное поедание травы в поле.
Мы начали с трех ягнят-сирот. Сначала купили барашка, Тедди (чтобы можно было обзавестись еще несколькими овечками и тем самым поддержать баланс на должном уровне), и двух овец, Рози и Смадж. Мы кормили их из бутылочки, и это было очень весело. Да, временами случалось несколько затруднительно выкармливать их так на регулярной основе, но, по крайней мере, в отличие от человеческих детей, они спокойно спали всю ночь.
На следующий год и Рози, и Смадж родили по двойне. Один из черных ягнят Смадж оказался нежизнеспособным, и, невзирая на мои попытки заставить его легкие работать – я долго нажимала на его грудную клетку, – Смадж отвергла ягненка, отпихивая его головой, в то время как я побуждала ее обнюхать или облизать его. Я боялась, что она убьет ягненка, так что я унесла его в дом, размышляя, есть ли у него хоть какой-то шанс выжить.
Новорожденные ягнята, как и человеческие младенцы, покрыты пленкой мембраны, и если мать-овца не счистит ее, мембрану нужно смыть. Последняя процедура является менее щадящей, поскольку ягнята сильно и быстро остывают, и, в то время как материнский язык мог бы высушить их, помывка только делает их кожу еще влажнее. Я успела придумать этому малышу имя – Сути, в робкой надежде, что это имя поможет ему выжить. Я вошла в кухню, держа его, завернутого в большое полотенце, на руках и не зная, что лучше сделать. Дышал он хорошо, но не переставая дрожал. Надо было решить, как согреть малыша. Я могла бы энергично растереть его полотенцем, но, как выяснилось, у моей собаки были иные соображения на этот счет. Эйс заметила, что я в растерянности стою посреди кухни с новорожденным Сути на руках, и тут же начала вылизывать его длинный, влажный хвост в том месте, где он высовывался из-под полотенца. Повинуясь импульсу, я положила на пол раскрытое одеяло, а на него бережно уложила ягненка. Эйс тут же подключилась к делу и стала вылизывать его. По мере того как теплый язык Эйс массировал его тельце, ягненок начал приходить в чувство. К тому моменту, когда Эйс счистила с него родовую мембрану, Сути стал гораздо более жизнерадостным и даже попытался встать на ноги. Доверяя Эйс безраздельно, я оставила ее приглядывать за малышом, а сама пошла за бутылочкой заменителя овечьего молока.
Моя собака никогда не переставала удивлять меня. Она всегда преследовала кроликов в поле и, казалось, инстинктивно знала, как избавить их от страданий буквально за секунду, если они были больны или травмированы. Она никогда не играла с ними, никогда не развлекалась, издеваясь над несчастными: один быстрый укус, и они умирали. А ведь она ни на мгновение не переставала быть собакой с убийственными зубами, когда проявила заботу о крошечном новорожденном ягненке. С течением времени я поняла, что имею дело с живым существом, которое умеет сострадать.
Наш первый барашек, купленный на рынке, Тедди, вырос в крупного двухлетнего барана, который без усилий стал производителем. Его имя, которое очень шло ему, когда он был милым малышом, не совсем вязалось с двумястами фунтами его нынешнего веса. Как мы потом выяснили, по мере взросления бараны (и бычки), вскормленные из бутылки, могут проявлять исключительную непочтительность к своим заводчикам. Они относятся к ним не как к людям, а как к другим таким же баранам (или быкам). Может быть, Тедди вел себя всего лишь игриво, когда нападал на нас, но нам было совсем не весело. Играя, он бежал к нам на всех парах, делал мощные двухъярдовые прыжки и врезался своей костлявой головой в меня или Тони где-то на уровне бедра. Это, безусловно, выглядело опасным делом, но мы верили, что сможем справиться. Рогов у него не было, что в итоге только затруднило обращение с ним в те минуты, когда он нападал на нас. Если бы у него были рога, нам хотя бы было за что схватиться и как-то удержать его голову под контролем, но она была гладкой и безрогой, в общем, самый настоящий таран. Поначалу было довольно забавно уклоняться от его нападок, однако со временем они приобрели более зловещий оттенок.
Как-то я была дома одна и, по традиции, после обеда отправилась с собаками в поле. Мы уже возвращались, собаки принюхивались, стараясь учуять интересные запахи в пределах восьми акров нашего поля, как вдруг я увидела, что ко мне на порядочной скорости приближается Тедди. К сожалению, у меня не было при себе палки или крюка, я оказалась слишком далеко от края поля, чтобы найти укрытие, и была практически беспомощна. Я не знала, что делать. Я вытянула руки и закричала на него, тщетно надеясь отразить нападение, но дело казалось безнадежным: Тедди был необычайно серьезно настроен в этот раз. Как я и боялась, баран оторвался от земли и полетел на меня, целясь в бедро. Я подпрыгнула. Он врезался в меня всей тяжестью своего веса. Я свалилась на землю, крича от боли, попыталась встать, чувствуя себя совсем беспомощной на земле, но поняла, что не в силах сделать это достаточно быстро, чтобы спастись. Тедди отбежал, а затем развернулся и стал готовиться к очередной атаке. Самым скверным было то, что на сей раз он приближался уже не только к моим ногам, но и к голове, и я поняла, что если не встану, то последствия могут быть самыми серьезными. Ноги не слушались, а я беспомощно смотрела на Тедди, который разбегался для нового прыжка. Все, что пришло на ум, было попытаться изогнуться, чтобы он не ударил меня по голове, и прикрыть лицо руками, но глаза барана сверкали неумолимой жаждой крови, и он опустил свою голову, чтобы она пришлась на линию моего лица.
Я закрыла глаза, когда он приблизился ко мне на расстояние пары футов, и отвернулась от него. Другого выхода у меня не было. Я ждала, когда же случится удар, и отстраненно – как, наверно, делают и другие люди в схожих ситуациях, – подумала: «Ну вот и все, я сейчас умру». Но ожидаемого удара так и не последовало. Несколько секунд спустя я с изумлением открыла глаза и увидела Эйс, вцепившуюся в ухо Тедди. В последний раз, когда я видела ее, она находилась на другом краю поля и не обращала на нас никакого внимания. Но ей как-то удалось пересечь поле в несколько секунд и вклиниться между нами, и она отвлекла буяна. Я даже не заметила, как она приблизилась к нам. Эйс бегала вокруг барана кругами и щипала его ухо каждый раз, когда он переключал свое внимание на меня. К счастью, она была более ловкой и изворотливой, чем я, и ей удавалось легко увертываться от его нападок. В конце концов у меня получилось встать на ноги, и я захромала в сторону дома. Опасность еще не миновала, но и Эйс понимала это, так что она продолжала кружить вокруг Тедди, отвлекать его, концентрируя его внимание на себе до тех пор, пока я не добралась до ворот и не оказалась в безопасности. Затем она отстала от него и понеслась по полю, чтобы принять мою бесконечную благодарность. Когда позднее мы взглянули на ухо Тедди (которого к тому времени привязали подобающим образом), выяснилось, что она не оставила на его коже ни царапины, проявив необычайную аккуратность и осторожность даже в такой опасной ситуации.
На другой день Тони мрачно протянул мне номер ежедневной газеты, в одной из статей которой сообщалось: фермер из Йоркшира был убит бараном, которого он выкормил из бутылки. Баран ударил его в бедро, повалил наземь и ударил вновь, целясь в голову. У фермера произошел перелом черепа, и нашли его уже мертвым. Боже мой… если бы не Эйс… я бы тоже умерла. Тедди должен был покинуть нас, мы сошлись в этом мнении, но мы не могли допустить, чтобы его убили. Он был здоровым, великолепным представителем своего вида. Безусловно, должен был найтись кто-то, готовый приютить его. Пока этого не произошло, мы держали его на привязи в небольшом загоне. Хвала небесам, вскоре нашлась опытная и понимающая женщина из местных, которая сказала, что готова взять Тедди. Она заверила нас, что все, что ему нужно, – это более многочисленное стадо. Как только рядом с ним будет много овец, все стабилизируется. Она была права, и жизнь Тедди сложилась хорошо.
