Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Кузнецов Вячеслав Николаевич "поэт"Никулин Юрий Владимирович
Пименов Ю.
Земская Милица Измайловна
Никитина Тамара Александровна
Жестев Михаил Ильич
Колосов Михаил Макарович
Погодин Радий Петрович
Вечтомова Елена Андреевна
Валевский Александр Александрович
Демьянов Иван Иванович
Туберовский Михаил Дмитриевич
Шумилин В. А.
Андреева Екатерина Алексеевна
Гансовский Север Феликсович
Голубева Антонина Григорьевна
Белов Павел Алексеевич
Минчковский Аркадий Миронович
Котовщикова Аделаида Александровна
Шим Эдуард Юрьевич
Гаврилов Дмитрий Анатольевич "Иггельд"
Гнеушев Владимир Григорьевич
Меркульева Ксения Алексеевна
Дубянская Мария Марковна
Иванов Владимир Николаевич
Фучик Юлиус
Амусина Розалия Михайловна
Михайлов Рафаэль Михайлович
Азаров Всеволод Борисович
Давыдов Сергей Давыдович
Озимов Игорь Васильевич
Серова Екатерина Васильевна
Воскресенский Сергей
Вахман Вениамин Лазаревич
Райнис Ян
Талунтис Эдуард
>
Литературно-художественный альманах Дружба. Выпуск 3 > Стр.38
Содержание  
A
A

— Она в свою Ладогу поехала!

— Надо машину, да поскорей, — сказал Копылов.

— И я поеду. — Анна Степановна накинула на голову платок и, уже выходя на улицу, проговорила: — Шофера не буди, сам поведешь, а то опоздаем.

Оленька увидела Анну Степановну, когда стоящий перед ней пассажир уже брал в кассе билет. Она хотела спрятаться, но было поздно. Всё в ней замерло. Сейчас ее заметят и задержат, как преступницу, словно она что-то украла. Но Анна Степановна подошла к ней, наклонилась и, взяв за руку, тихо шепнула:

— Пойдем, Оленька!

Оленька послушно вышла на станционную площадь, увидела у подъезда грузовик с зажженными фарами и рванулась обратно.

— Я не поеду к вам. Не поеду!

Анна Степановна обняла ее и ласково сказала:

— Пойдем, на скамеечку сядем… Какая беда, — рассказывай.

— Я всё равно к бабушке…

— Пусть к бабушке. Ладно!

— В колхозе буду работать.

— Колхоз и поближе есть…

— Всё равно не вернусь, — упрямо сказала Оленька. — И тут же, словно ища защиты, припала к плечу Анны Степановны и стала путанно рассказывать всё, что с ней произошло дома.

— Я не хочу быть спекулянткой, — говорила она, плача и судорожно сжимая руки Егорушкиной матери. — И пусть мама Юшку прогонит… Почему она не хочет, чтобы бабушка приехала?

И вдруг, соскочив со скамейки, растерянно огляделась.

— Тетя Аня, поезд подходит.

— Поезда, Оленька, каждый день ходят… А мы сначала обмозгуем, как твоей беде помочь! Пойдем, время позднее…

37

Семен Иванович не знал, почему Оленька бежала из дому, а потому, когда жена усадила ее в кабинку, сказал:

— Выходит, второй раз разыскиваем, а?

— И без тебя ей тошно, — вступилась Анна Степановна. — Ты бы лучше за Юшкой поглядывал!

— Как же, уследишь за ними, шоферами! Я один, а машин десять. Хоть разорвись, — всё равно не хватит.

Уже за полночь они въехали в Шереметевку.

На улицах горели фонари, было светло, и Копылов, взглянув на сосредоточенное и показавшееся ему при свете электричества очень бледным лицо Оленьки, сказал:

— Переночуешь у нас. Утром поговорим…

Оленька готова была выпрыгнуть из кабинки. Ночевать у Копыловых? И это после того, как она попрощалась с Егорушкой… И как попрощалась! Бежать, бежать от стыда! Но бежать было поздно. Да и выбирать было нечего. В дом Копыловых, так в дом Копыловых! Только не туда, где она оставила мать и где, может быть, еще сидит Юха.

Анисья думала лишь об одном: только бы Оленька была жива и здорова. Она знала, что поехали на станцию, но никто к ней не пришел. Среди ночи приехал Юшка. Он всё рассказал ей. Оленька хотела бежать в Ладогу, находится у Копыловых. Анисья вскипела. У всех на глазах отняли дочь, ограбили, никто не хочет прийти ей на помощь. Она готова была бежать к Копыловым и силой вернуть Оленьку домой. Полная обиды, она металась по кухне и проклинала не только дочь, которая своим бегством ославит ее на всю Шереметевку, но и председателя, Дегтярева и Анну Степановну, укрывших беглянку.

Юшка молча наблюдал за разбушевавшейся Анисьей, потом подошел к ней и повелительно сказал:

— Может, хватит? Лучше бы уехала твоя Ольга. А теперь выноси-ка товар на машину.

— Пока Ольгу не верну, не поеду.

Юшка подумал:

— И не надо. Оставайся, это даже лучше. Я сам управлюсь. До района доеду, там перекантую всё на другую машину — и концы в воду. А ты одно говори: знать не знаю, ведать не ведаю! Ольга твоя всё, наверное, расскажет Копылову. Поняла?

— Не до тебя мне, Павел…

— Помоги погрузиться, а там как хочешь, — отмахнулся Юшка и первый взвалил на себя тяжелый ящик.

Вскоре машина была погружена, ящики и мешки укрыты войлочной кошмой, и всё стихло в доме Анисьи. Утренний свет, проникший через небольшое кухонное окно, осветил валявшиеся на полу черепки разбитого горшка, брошенный платок Анисьи и самое Анисью, спящую за столом. Ноги ее стояли на забытой корзинке с яблоками, словно она ехала в поезде и боялась, чтобы во время сна у нее не украли багаж.

Ее разбудили шаги в сенях. В двери просунулась Лукерья Камышева. Она поздоровалась и, словно они не были в ссоре, весело проговорила:

— Я к тебе Анисьюшка… Скроила своему Кольке штаны, а иголка от машины сломана. Ты не бойся, я ее тебе сразу верну. Иль не понимаю, что нужна? Парню штаны сделаешь — и хорошо, а на дочку-то надо шить и шить. Девушка она хорошая у тебя, работящая. — И, взглянув в раскрытую дверь горенки, сказала: — Вот погляжу, постель уже застелена. Неужто так рано по воду ушла?

Анисья не хотела говорить. Чего доброго, догадается Лукерья, что Ольга ушла из дома. Но, взглянув на Лукерью, поняла: для того и пришла, чтобы убедиться, а верно ли, что Анисью дочка бросила?

— Только иголка надобна? А может быть, охота языком потрепать?

— Что ты, что ты, Анисьюшка… Да и не пойму, — о чем ты?

— А вот как метлу возьму…

Лукерья бросилась в сени, выбежала во двор и, почувствовав себя вне опасности, закричала:

— Дочка-то сбежала, вот на людей собакой и бросаешься… — И поспешила на другую сторону улицы, найти кого-нибудь посудачить о происшествии в семье Анисьи.

— И точно, бросила Оленька ее, — со злорадством сообщила она первой встречной. — А дома-то что делается! Видимо, драка с дочкой была. На полу черепки, у Анисьи вроде как глаз подбит. Эта девчонка и на меня раз бросилась. Вся в Анисью!

Анисья не могла усидеть дома. Ей ли, матери, ждать, когда кто-нибудь приведет Ольгу? Она сама ее разыщет и уж проучит, крепко проучит. Ею владела одна лишь мысль — вернуть беглянку, во что бы то ни стало вернуть!

— Я от своего не отступлю! Из-под земли достану!

Она накинула на плечи платок, с непокрытой головой бросилась на улицу и, гневная, ворвалась в дом Копыловых.

— Где Ольга? Говори!

— Ты мать, тебя и спросить надо, — ответила Анна Степановна, ставя на плиту чугун с водой.

— Я перед тобой не ответчица, — с ожесточением выкрикнула Анисья, — хоть за косу, а выволоку девчонку.

— За косу к себе не привяжешь…

— Не учи, отдай, говорю. Исполосую, будет знать, как бегать от матери. — Анисья шагнула к горнице, увидела в окне Катю, остановилась и злобно спросила, едва пионервожатая показалась в дверях:

— Одна пришла? А где же другой воспитатель? Алексей-то Константинович где? Научили девчонку мать бросить, из дому бежать! Я это так не оставлю. Думаете, нашли, так и отнять можете у меня Ольгу?

— Сами вы ее потеряли, — резко сказала Катя. — Сами виноваты! Дочь на Юшку променяли. Хорошего отца нашли! Спекулянта! И мало, что сами ему стали помогать, Оленьку втянуть хотели. Думали, девчонка ничего не понимает! Сами вы ее, Анисья Петровна, оттолкнули, а теперь вот попробуйте верните.

— Я по суду ее возьму! Нашлись заботчики!

— Ступай домой, Анисья, — проговорила Анна Степановна, — успокойся, а потом приходи, сама поговоришь с ней. Только смотри, не стращай, не вздумай силой приневолить, — совсем потеряешь.

— Так не отдадите сейчас Ольгу?

— Сейчас нет, — решительно отказала Анна Степановна. — Разве ты мать сейчас? Сама себя не помнишь, искалечишь девчонку.

— Всё равно от моей управы ей не уйти! — Анисья потрясла кулаком и, толкнув ногой дверь, вышла из кухни.

Когда Анисья ушла, Катя спросила:

— Оленька спит?

— Под утро только заснула. Всё плакала.

— А Семен Иванович где?

— Чуть свет ушел звонить в милицию, чтобы Юшку задержали. Раз готовились ехать в область на базар, — не порожним поехал.

— Как же быть теперь с Оленькой? Это я виновата… Мне казалось, что она преувеличивает. Мать, Юшка, спекуляция. Я не верила ей. Думала даже — вот еще одна ненавистница базара, вроде Егорушки. А тут она стала хорошо учиться, веселая ходила. Мать была довольна по.

— Пока Анисья сердцем не отойдет, Оленька у меня будет, — просто решила Анна Степановна. — Да еще не известно, как дело с Юшкой обернется. Боюсь, не осиротела бы Ольга опять. И надо же было дуре-бабе с Юшкой связываться!

38
{"b":"267653","o":1}