Даске, спускаясь по склону, перепрыгнул со скалы на скалу, не удосужившись обернуться назад до тех пор, пока мимо не пролетел камень, выскочивший из-под ноги Герсена. Даске остановился и резко повернулся. Но Герсен уже не был в поле его зрения, вовремя спрятавшись за выступ скалы, едва сдерживая при этом безумное ликование.

Даске двинулся дальше Герсен последовал за ним, но на этот раз уже гораздо ближе к нему. У подножия склона какой-то звук, скорее даже вибрация, встревожил Даске. Он еще раз обернулся, поднял взгляд на склон и в это мгновение увидел несущегося к нему Герсена. Курт расхохотался, увидев, как отвалилась от неожиданности челюсть Даске. Размахнувшись, он нанес ему удар, от которого Красавчик перевернулся в воздухе. Его тело прокатилось несколько метров, но Даске все же поднялся и бросился к шлюзу своего кратера. Герсен поднял энергомет и выстрелил в могучее бедро Даске. Тот снова упал. Герсен схватил его за ноги и втащил в шлюз, захлопнув за собой наружную дверь. Даске брыкался и старался вырваться, его красно-голубое лицо отвратительно исказилось от ярости. Герсен поднял энергомет, но Даске попытался вышибить оружие из его рук. Герсен снова выстрелил, парализовав и вторую ногу бандита. Теперь тот лежал неподвижно, визжа, как кабан на бойне. С помощью мотка веревки, специально припасенной на этот случай, Герсен связал ноги противника. Затем он осторожно схватил его правую руку и вывернул ее назад. Даске поневоле перевернулся лицом вниз. После недолгой борьбы Герсен связал его руки за спиной. Механизмы шлюза автоматически наполнили его воздухом, и Герсен, как только загорелась красная лампочка, отбросил передний прозрачный щиток на шлеме Даске.

— Мы возобновили наше знакомство, — сказал Курт издевательски почтительным тоном.

Даске ничего не ответил.

Герсен выволок его из шлюза и бросил на дно кратера. Узник в клетке подпрыгнул, прижался к прутьям и посмотрел на Герсена так, как будто перед ним оказался архангел с крыльями, трубой и нимбом вокруг головы.

Герсен проверил прочность пут Даске и бросился в палатку с энергометом наперевес на случай неожиданного появления прислуги или сообщника хозяина. Пленник смотрел ему в след ошеломленным, недоверчивым взглядом.

Паллис Атроуд лежала бесформенной массой под грязной простыней, повернувшись лицом к стене. В палатке больше никого не было. Герсен притронулся к ее плечу и вздрогнул, увидев, как она съежилась. Его торжество смешалось с отчаянием, когда он представил, какие ужасы пришлось пережить этой девочке.

Слова дошли до нее, хотя и были приглушены. Она еще больше съежилась и теснее прильнула к стене. Герсен перевернул ее на спину. Она лежала, закрыв глаза. Лицо ее, некогда веселое, дерзкое и очаровательное, теперь было бесцветным и равнодушным.

— Паллис! — взывал к ней Герсен. — Открой глаза. Это я, Курт Герсен! Тебе больше ничего не угрожает.

Девушка слабо покачала головой, продолжая крепко сжимать веки.

Герсен повернулся и направился к выходу. У двери он оглянулся. Глаза ее были широко раскрыты, и она с изумлением смотрела на него. Но, встретившись с ним взглядом, она снова устало закрыла глаза.

Герсен оставил ее в покое. Он обследовал весь кратер и убедился, что больше здесь никого нет. Только после этого он вернулся к Даске.

— Приятное местечко ты оборудовал здесь, Даске, — сказал Курт, обращаясь к бандиту. — Правда, его было нелегко найти, когда твоим друзьям захотелось к тебе в гости.

— Как это ты нашел меня? — прохрипел Даске. — Это место никому неизвестно.

— Кроме твоего босса!

— Он тоже не знает.

— А как же, ты думаешь, я нашел его?

Даске промолчал Герсен подошел к клетке и открыл ее дверцу, жестом предлагая пленнику выходить.

Узник, хромая и спотыкаясь, вышел наружу.

— Кто вы?

— Не имеет значения. Вы свободны.

— Свободен? — Человек с трудом двигал челюстями, произнося эти слова, а затем повернулся к Даске. — А что будет с ним?

— Я скоро его убью.

— Это, наверное, сон, — слабо вымолвил человек.

Герсен вернулся в палатки и обнаружил, что Паллис уже сидит на постели, завернувшись в простыню. Увидев Герсена, она встала и тут же рухнула на пол в глубоком обмороке. Герсен поднял ее и вынес на дно кратера. Бывший узник стоял, глядя на Даске с почтительного расстояния.

— Как вас зовут? — обратился к нему Герсен.

Человек почему-то смутился. Он нахмурил брови, как бы силясь вспомнить.

— Робин Рампольд, — сказал он наконец очень тихо. — А вы… вы ему враг?

— Я его палач. Я его бог мщения!

— Это чудо! — взорвался Рампольд. — Прошло так много лет, что я не помню уже, как это все началось…

По щекам его потекли слезы. Он взглянул на клетку, обошел ее вокруг, а затем снова посмотрел на Герсена.

— Я хорошо знаю это место. Каждую трещинку, каждую расщелинку, каждое вкрапление или кристалл металла. — Голос его ослаб. Неожиданно он спросил: — Какой сейчас год?

— 1524-й.

Рампольд, казалось, съежился и стал меньше.

— Я и не думал, что прошло столько лет. Я так много позабыл. — Он поднял голову, глядя на купол. — Здесь нет ни дня, ни ночи — ничего, кроме этого красного солнца. Когда он уходит отсюда, — пленник показал на лежащего Даске, — здесь останавливается время. Семнадцать лет я находился в этой клетке. И вот теперь я свободен. — Он подошел к Даске и встал, глядя на него сверху. Герсен последовал за ним. — Когда-то, давным-давно, мы были совершенно другими людьми. И я жестоко проучил его. Я заставил его страдать. Память об этом — единственное, что поддерживало меня, что сохраняло мне жизнь все это время.

Даске тихо рассмеялся.

— Я отыскал способ, как отплатить тебе, — он посмотрел на Герсена. — Лучше убей меня, пока у тебя есть такая возможность, а не то, клянусь, что ты больше не будешь жильцом на этом свете. — Красавчик еще раз тихо засмеялся.

Герсен задумался. Несомненно, Даске должен умереть. Когда настанет его час, у Курта — судьи и палача — не будет никаких угрызений совести. Но за красным лбом скрывается столь нужное Герсену знание. Как извлечь его оттуда? Пытками? Коварной обходительностью? Курт задумчиво посмотрел на красно-голубое лицо подлеца.

Герсен повернулся к Рампольду.

— Вы смогли бы управлять кораблем Даске?

Рампольд печально покачал головой.

— В таком случае вам придется пойти со мной.

— А что будет с ним? — дрожащим голосом спросил Рампольд.

— Со временем я убью его.

— Отдайте его мне, — тихо попросил Рампольд.

— Нет.

Герсен снова стал размышлять о Даске. Каким-то образом он должен содействовать опознанию Малагате. Прямой вопрос будет не просто бесполезным, он может только навредить.

— Даске, — сказал он, обращаясь к бандиту, — почему ты привез сюда Паллис Атроуд?

— Она была слишком красива, чтобы ее сразу убить, — беззаботно ухмыльнулся Красавчик.

— Но почему же все-таки ее нужно было убить?

— Мне доставляет огромное наслаждение убивать красавиц.

Герсен покачал головой. Даске, возможно, надеется спровоцировать его.

— Ты еще можешь покаяться в своих грехах.

— Кто послал тебя сюда? — спросил Хильдемар Даске, оскалив зубы.

— Тот, кто тебя отлично знает.

Даске медленно покачал головой.

— Знает только один, но он никогда бы не послал тебя!

«Пожалуй, его нелегко будет обмануть, — подумал Герсен. — Что ж, придется забрать его с собой на корабль. Там каким-то образом я попытаюсь направить сложившуюся ситуацию в нужное русло!»

Существовала, правда, еще одна проблема. Он не отваживался оставить Робина Рампольда наедине с Даске даже на то время, которое было необходимо для перегона платформы.

Рампольд может убить Даске. Либо Даске может приказать Рампольду, чтобы тот освободил его. После семнадцати лет деградации Рампольд, возможно, находится под полнейшим контролем Даске и подчиняется ему. А Паллис Атроуд — что делать с ней?

Он повернулся к палатке и увидел, что она стоит у двери, завернувшись в простыню и глядя на него широко раскрытыми глазами. Он приблизился к ней, но она отпрянула. Герсен не был уверен, узнала ли она его.