Он ждал обыска, но дежурный ограничился коротким, правда, как заметил Эркин, очень внимательным и зорким взглядом.

— Направо, первая комната, — указал дежурный.

— Спасибо, — по-русски ему обходиться без сэра было гораздо легче.

В указанной комнате сидел русский в форме, погоны такие же, как у того, кто его допрашивал в тюрьме, как его, да, лейтенант Орлов, значит, это тоже лейтенант.

— Здравствуйте.

И опять тот же удивлённый взгляд.

— Здравствуй. Садись.

Эркин осторожно сел на стул перед столом, поставив ящик рядом на пол и зажав в кулаке шапку.

— Слушаю.

— Я подавал заявление на выезд, — у Эркина внезапно пересохло горло. — Мы должны были уехать все вместе. Мы ждали… — он не сразу вспомнил нужное слово, — визы. Но… но сейчас я один.

— Подожди, — улыбнулся офицер. — Давай по порядку. Мы — это кто?

— Жена, дочь, мой брат и я. И ещё две… девушки. Близнецы.

— Понятно, — кивнул офицер. — И кто где теперь?

— Брата убили, жену тоже, а дочку… её эти девушки забрали. Видели, как они к вам зашли. Меня выпустили, и я пришёл, — Эркин почувствовал, что начал путаться, и замолчал.

Офицер снова кивнул.

— А теперь то же самое, но с фамилиями. Документы сохранились?

— Вот, — Эркин достал своё удостоверение и полученную в тюрьме справку. — А остальные документы я отдал тем девушкам.

— Остальные — это какие?

— Свидетельство о браке, метрику, — Эркин замялся. — Там ещё Женины бумаги были.

В конце концов из вопросов и ответов сложилась более-менее ясная картина. Офицер записал все данные.

— Я запрошу сейчас Гатрингс и промежуточный лагерь, — сказал он Эркину. — Погуляй часика два и приходи опять. Или во дворе подожди.

— Я подожду, — сказал Эркин. — Спасибо.

Возвращаться в город ему совсем не хотелось. Два часа — это недолго.

Джонатан попрощался с шерифом и вышел на площадь. Холодный ветер закручивал пыль и какой-то мелкий мусор. А на подножке грузовичка сидел и курил ковбой. Увидев Джонатана, он встал.

— До имения Бредли подбросишь, а? — спросил он с резким аризонским выдохом в конце фразы.

— Ла-адно тебе, — ответил подчёркнуто по-алабамски оттяжкой Джонатан, счастливо улыбаясь. — Поехали.

— Поехали, — кивнул Фредди, садясь за руль.

Джонатан сел рядом, захлопнул дверцу.

— Домой, Фредди.

Фредди усмехнулся, выруливая на Мейн-стрит.

— Что сказал шериф, Джонни?

— Крикунов сразу прихлопнули. Молодняк шериф лично вразумил и раздал родителям для дальнейшего вразумления, кто постарше у него под замком. До имений даже не дошло, если только кто из лендлордов сам не попёр.

— Дураков хватает, — кивнул Фредди. — Но им туда и дорога. У нас как?

— Сказал, что порядок. Приедем — посмотрим. В Колумбии всё обошлось. Парни, правда, запаниковали, что клиентов нет.

— Успокоил?

— Сами сообразят.

— Дэннис как?

— На высоте. Есть там один нюансик, но уже дело прошлое. У тебя?

— Военный госпиталь, чего ты ждал, Джонни? Ларри я не узнал. Щёки со спины видны.

— Врёшь! — весело удивился Джонатан. — Юри видел?

— На операции. Я ему записку оставил. Чтобы как-нибудь устроил Ларри, пока мы не приедем.

Джонатан кивнул.

— Неделю надо дома побыть, а там съездим, — Джонатан посмотрел на Фредди и спросил уже другим тоном: — Что ещё?

— Эркина привозили в госпиталь. В наручниках. На, — Фредди выплюнул окурок в окно, — на экспертизу. Как раз в тот день, когда мы в Джексонвилле шуровали.

— А увезли его когда? — спросил Джонатан.

— В тот же день. Парни говорить со мной не захотели. А Ларри видел издали.

Джонатан кивнул.

— С Алексом мы говорили уже после этого, так?

— Да. Думаешь…

— Алекс не похож на болтуна, Фредди.

— Только на это и надежда, — хмыкнул Фредди.

Город уже остался позади, и Фредди гнал грузовик, выжимая из мотора всё возможное.

— Ты куда так несёшься? — спросил Джонатан, когда на повороте грузовик встал на два колеса.

— Домой, — коротко ответил Фредди.

И Джонатан кивнул. Они оба вспомнили одно и то же…

…Джонатан загнал машину за кусты и вышел, огляделся.

— Можем расслабиться.

Фредди кивнул и вышел следом.

— Надолго?

— Час, ну, полтора.

— Хватит.

Они отошли от машины, набрали валявшегося здесь повсюду сушняка и развели костёр.

— Кидай, — улыбнулся Джонатан.

Фредди достал бумажник. Удостоверение, права, ещё всякие бумажки, сам бумажник — всё полетело в костёр. Джонатан поворошил прутиком огонь, убедился, что всё сгорело.

— Лучший тайник — костёр, — усмехнулся Фредди.

— А теперь, — Джонатан вытащил из внутреннего кармана хороший, слегка потёртый кожаный бумажник, — держи.

— Что это?

— Это твоё, Фредерик Трейси. Мне чужого не надо.

Фредди быстро вскинул на него глаза и раскрыл бумажник. Свидетельство о рождении, удостоверение, шофёрские права широкого спектра, аттестат за среднюю школу, справка из налоговой инспекции, справка об окончании заочных курсов ветеринарного фельдшера, деньги…

— Солидный набор, Джонни, денег, правда, маловато.

— Фредерик Трейси — законопослушный налогоплательщик. И, я думаю, таким и останется.

Фредди на мгновение приоткрыл рот.

— Так это, Джонни…

— Это твоё, Фредди. Изучи, не путай и береги. Второго такого чистого комплекта может не получиться.

— Понял.

— Абонируй где-нибудь в надёжном месте сейф и держи там, когда работаешь.

— Понял, — повторил Фредди. — Спасибо, Джонни. Я…

— Заткнись, ковбой, пока не врезал, — сказал Джонатан.

Фредди широко ухмыльнулся в ответ. Потом они жарили над огнём на прутиках консервированные сосиски и запивали их пивом. И вспоминали ту давнюю зиму, когда в сухой пыльный буран едва не потеряли своё стадо. А когда уже собирались вставать, Фредди сказал:

— Я не видел постоянного места жительства.

— Домом обзаведёмся, когда вывалимся, — вздохнул Джонатан.

И Фредди кивнул. Он не сказал это вслух, но оба знали завершение этой фразы: «Если доживём»…

…Дожили. И выжили. И есть дом. И вон уже поворот с шоссе, и виден столб с почтовым ящиком. Фредди притормозил, и Джонатан заглянул в ящик.

— Пусто. Поехали.

Фредди плавно бросил грузовик вперёд.

— Сюда просятся ворота с вывеской, Джонни.

— Правильно. Я уже думал. «Лесная поляна Бредли». Звучит?

— Форест Глэйд, — повторил за ним Фредди и кивнул: — Красиво звучит.

Вот и постройки показались, и завизжал кто-то из малышей. Фредди сбросил скорость и плавно впечатал грузовик в центр хозяйственного двора. От кухни, загонов, Большого Дома бежали люди. Джонатан вышел и огляделся, одним взглядом охватил всё. И сразу увидел то, о чём ему, давясь, икая и всхлипывая от смеха, рассказывал шериф: из-за загородки коровьего загона на него удивлённо смотрел телёнок, одетый в рабскую куртку. И впрямь на первый взгляд как пьяный на четвереньках.

— С приездом, масса.

— Доброго вам здоровьичка, масса.

— Мы уж заждались, масса.

— Всё было тихо, масса.

Не спеша подошёл, вытирая руки ветошью, Стеф.

— Добрый день. Удачно съездили, сэр?

— Раз вернулись, значит, удачно, — хмыкнул Фредди, шаря глазами по суетящейся под ногами мелюзге. — Держи, Марк. От отца тебе.

Подставив обе ладони, Марк бережно принял пакетик. Прижал к груди и попятился, выдираясь из толпы.

— А спасибо где? — остановил его Стеф.

— Спасибо, масса, — прошептал Марк: у него внезапно пропал голос.

— Не за что, — усмехнулся Фредди.

Джонатан сразу ушёл осматривать коров и Монти. Фредди открыл борт, и Сэмми с Ролом сгружали мешки, а Мамми уже звенела ключами у кладовки. Стеф подошёл к Фредди.

— «Рыгуны» куда?

— Давай к домику, — кивнул Фредди. — Патронов много потратили?

— Так. Рожка по два. Потренировал их немного.

— Гильзы убери на всякий случай.

— Могли с зимы валяться, — возразил Стеф и пояснил: — Малышня растащила уже. А запрещать, да отбирать… больше шуму выйдет.