— Ещё пояс и ботинки, — напомнил он.

Негр послушно, с тем же безучастным выражением выдернул из штанов и положил на стол пояс с шипастой пряжкой, и нагнулся, чтобы снять ботинки. И тут он сообразил.

— Стоп! — негр замер, согнувшись. — У тебя сменные-то есть? — негр молчал. — Ну, отвечай.

— Нет, сэр, — глухо ответил негр, не поднимая головы.

— Ты что, в этих всё время и ходишь? — искренне удивился он.

И опять в ответ молчание. Но он уже начинал догадываться.

— Отвечай.

— Да, сэр.

— Ладно, — сразу решил он. — Оставайся пока в них. А сейчас иди.

Негр молча выпрямился и вышел в указанную дверь…

…- Даже не оглянулся, Михаил Аркадьевич. Будто и не было ничего.

— Интересно, — Михаил Аркадьевич задумчиво кивнул. — Потом вы его переобули?

— Да, нашли подходящие по размеру.

— Рабские?

Гольцев пожал плечами.

— Да нет, вроде, обычные туристские.

— И как он отреагировал?

— Да никак. Он выполняет приказы, отвечает на вопросы, но только после команды: «Отвечай». И всё. Остальное он будто не слышит.

— Вы не пробовали с ним просто поговорить?

— Пробовал, Михаил Аркадьевич. Односложные ответы и только после приказа отвечать. На «ситуацию» я его не проверял.

— Разумно, Александр Кириллович. В нашем автохозяйстве с прошлого декабря работает вольнонаёмным негр, бывший раб. Носит кожаную куртку, водит автомашину, — Михаил Аркадьевич улыбнулся, — как бог, и панически боится слова «ситуация». Зовут его Тимом.

Гольцев чуть не ахнул в голос.

— Так это же…!

— Похоже, что так. Сейчас допросим вместе Гэба, если понадобится, сделаем очную с Чаком, и вы отправитесь в автохозяйство. Побеседуете с Тимом. Основные вопросы у Олега Тихоновича, но скорректируете на месте. Задерживать его, я думаю, ни к чему, но побеседовать стоит.

— Понял, Михаил Аркадьевич.

— Отлично. Во время вашей ночной беседы проблемы рабов-телохранителей вы касались?

Гольцев посмотрел на Михаила Аркадьевича с каким-то уважительным страхом, еле задавив детский вопрос: «Дядя Миша, ну, откуда вы всё всегда знаете?!». Тот поймал его взгляд и улыбнулся.

— Никакой мистики, Александр Кириллович, чистая логика. Кстати, с кем вы беседовали?

— С Бредли и Трейси, — обречённо ответил Гольцев.

— Да-да, те самые, лендлорд и ковбой, — понимающе кивнул Михаил Аркадьевич. — Вы потом не забудьте изложить всю беседу и остальные нюансы.

Так, Старик что-то пронюхал и уцепился. Не иначе, как у Кольки прокол, тот аж свихнулся на этом тандеме. А Спиноза говорил, что Колька…

— Александр Кириллович, не отвлекайтесь. О ваших художествах, экзерсисах и перформансах поговорим после.

Уф, кажется, пронесло. Хорошо хоть есть, что писать. За результат Старик многое может простить.

— Вызывать Гэба, Михаил Аркадьевич?

— Ознакомьтесь с показаниями Чака, присовокупите на отдельном листе, что вы узнали от Бредли и Трейси, без казёнщины и беллетристики. Я как раз успею пройтись по кабинетам, и начнём.

— Есть!

Михаил Аркадьевич ободряюще улыбнулся и вышел. Гольцев сел к столу и положил перед собой чистый лист бумаги. Итак… Источник: Джонатан Бредли, лендлорд. Форма: приватная беседа. Содержание…

Вошёл Спиноза и положил на стол серую папку.

— Сейчас, — сказал Гольцев, не поднимая головы.

— Спокойно. Я читаю, — ответил Спиноза, стоя возле его левого плеча. — Интересно получается.

— Однако очень. Старик с какого бока вышел на Бредли?

— Колька зарвался. Два дня его искали, а вчера…

— Ну, понятно.

Они беседовали, не прерывая один — письма, а другой — чтения.

Найджел разложил по мискам кашу, нарезал хлеб. В кухню вошёл Роберт, мрачно оглядел накрытый стол.

— Толсто режешь.

Найджел промолчал, но Роберта это не успокоило.

— Пять дней псу под хвост, ты это понимаешь?! — заорал он. — Ни одной кредитки не заработали, а жрём трижды в день.

— Это старые запасы, Роб, — сказал, входя, Метьюз. — Чего ты орёшь? Мы, что ли, эту заваруху устроили?

Роберт бешено посмотрел на него и сел к столу. Начали есть.

— С понедельника никого, — после нескольких ложек заговорил Роберт уже спокойнее.

— Так ведь что было, — возразил Метьюз.

— Так когда было?! — опять взорвался Роберт. — Во вторник! Ну, среда, ну, четверг, ну…!

— Сегодня всё равно суббота, — возразил Метьюз.

— Кому сейчас до массажа? — вздохнул Найджел.

— Вот оно и есть, — сдерживая себя, Роберт отхлебнул кофе, обжёгся и с наслаждением выругался.

— Не психуй, Роб, — Найджел облизал ложку и вытер миску остатком хлеба. — Может, с понедельника и пойдут.

— А если нет?

— Жратвы у нас на неделю хватит, — Метьюз так же вытер свою миску хлебом и взялся за кофе. — А если баланду вместо каши варить, то и на две.

— Хлеб всё равно покупать надо, — бешено поглядел на него Роберт.

— Мы ещё посуду хотели купить, — напомнил Найджел. — И белья.

— Не заработали на это, — отрезал Роберт.

— Подожди, Роб, — Метьюз подвинул свою кружку Найджелу. Тот кивнул и встал, налил ещё кофе. Метьюз попробовал губой жидкость и отставил кружку. — Из заработанного мы ещё ни кредитки не взяли. Тратим только пастушеские.

— Да?! А выплаты из каких делать будем?

— За октябрь мы всё внесли, — возразил Найджел.

— А за ноябрь из чего вносить будем? А за декабрь?! — опять стал кипятиться Роберт.

Метьюз хотел что-то сказать, но Найджел остановил его.

— Тихо. Слышите? — и выскочил из-за стола.

Тут и они услышали: кто-то трогал боковую дверь. Бесшумно встав, они быстро спустились вниз. Роберт подошёл к двери, Найджел и Метьюз встали так, чтобы вошедший оказался между ними.

— Кто там? — тихо, но очень чётко спросил Роберт.

И услышал такой же тихий чёткий ответ:

— Джонатан Бредли.

Роберт отпер дверь.

— Добрый день, сэр, входите, сэр.

Джонатан вошёл и снял шляпу.

— Рад видеть вас парни. Как дела?

— Всё тихо, сэр, — ответил Роберт, жестом приглашая Джонатана в холл первого этажа.

— Слишком тихо, сэр, — невесело улыбнулся Найджел.

Джонатан внимательно оглядел их и улыбнулся.

— И давно тихо?

— С утра вторника, сэр, — ответил Роберт.

— Тогда не страшно, — утешил их Джонатан.

— Вы думаете, сэр…? — начал Метьюз.

— А вы думали, всё вам будет удаваться? — хмыкнул Джонатан. — Кто-нибудь лез?

— Нет, сэр, — покачал головой Роберт.

— Сэр, — предложил вдруг Найджел, — вы ведь с дороги, хотите кофе, сэр?

— Кофе? — удивился Джонатан и рассмеялся. — Кофе с устатку?

Парни переглянулись с радостным удивлением.

— Вы знаете это, сэр?

— Слышал как-то, — Джонатан невольно помрачнел. — Эркин рассказывал.

Парни снова переглянулись, но уже иначе.

— Вы знаете, что с ним сейчас, сэр? — осторожно спросил Метьюз.

— Он арестован, — коротко ответил Джонатан и тут же понял, что надо рассказать подробнее. — В городе, где он жил, были бои.

Они кивнули.

— У нас было тихо, — сказал Роберт. — Мы только слышали стрельбу, издали, — и что-то решив, улыбнулся. — Сэр. Вы с дороги. Давайте мы вам сейчас массаж сделаем, а потом вы выпьете кофе.

Джонатан открыл было рот, но Роберт уже распоряжался.

— Готовьте кабину, парни.

— Пятая готова, — сказал, подбегая к ним, Найджел, уже сменивший обычные штаны и ковбойку на светло-жёлтую форму массажиста.

— Сюда, сэр. Раздевайтесь, сэр. Прошу вас, сэр.

Роберт уже тоже переоделся. И Джонатан был раздет и уложен на массажный стол так быстро и ловко, что и опомниться не успел. Тонкий, еле намеченный запах «Горной лаванды». И руки, мягкие сильные руки на его теле. Джонатан невольно закрыл глаза.

— Вы расслабьтесь, сэр. Вот так, сэр. Спасибо, сэр.

Четыре руки. Да, несравнимо с тем, что делал тогда Эркин. Но тогда на земле, через одежду… Нет, парни — классные мастера. И негромкие усыпляющие голоса.