Шевели булками!

Второй этаж.

Пузырями краска на стенах – была, ты чувствуешь её тень, её сожжённый состав, химию. И обугленные до металла перила – красные. Пятки остаются на ступеньках – отломались.

Третий.

Может, хватит? Пора бы показать себя в пролёте окна…

Пора?..

Будда, как не хочется!!

Оранжевое облако, и наклониться бы, плавно уйти… Нельзя. Правую руку унесло, шмякнуло о бронированную дверь чьей-то недешёвой квартиры. Плохо – ты же не левша, очень плохо…

Четвёртый. Отпала голова. Уже не больно – так, неприятно чуть-чуть. Слегка.

Пятый. Всё, выше не получится. На четвереньках вползаешь в прогоревший косяк. Вместо лёгких – парующий ливер жареного пирожка. Горит побелка. Ещё чуть-чуть! – а не дойти. Ты укладываешься на пол – паркет под тобой вспучивается девятым валом. Ничего, бывает. Прикусить бы язык – но голова… где голова?! – пепел! – и ждать… недолго…

Всё. Трансформация.

Нужный поток выносит тебя на балкон.

Ты – чистая плазма. Ты – обнажённый голод. А вокруг столько пищи… столько пищи!! Дотянуться до соседней пагоды? Или подмять панельную высотку?! Высотка больше, а кирпич – вкусней… А?..

Ага.

А ведь ещё нетронуто, не надкушено левое крыло этого – этого! – дома!!

– Смотрите!! Не-человек! Оборотень! Исчадье ада!!

– Феникс!!

– Профессионал!!! Хэнгэёкай!!!

– А-а!!

– …куда смотрит полиция?! Стреляйте быстрее!!

И, правда, куда?

И кого ОНИ, любители, ожидали увидеть в огне? Карлсона? Мери Попинс? Дзасики-Вараси?..

Стреляйте быстрее?! – хе-хе! – vox populi, vox dei…

Упс!.. – Джамал поднимает винтовку, блики от линз прицела – вот-вот тебя пощупают серебром, каким обычно ласкают всех активированных…

…добропобедных мучеников.

Палец Джамала мягко тянет спусковой крючок…

Звук – громкий. И боль. Другая, приятная: холод. И пустота – где-то ря-а-адом.

Смерть? Скорее бы… Давно… пор-ра-а…

И ты привычно умираешь.

Юрико проснулась.

Вот так: проснулась и всё. Захотелось – и прекрасный мачо-кугё не нужен: принцесса без слюнявых поцелуев очнулась от летаргической спячки. Пришла в себя, ага, и лёгкой дрожью – аккуратно! – локотком тронула нежную поверхность управления, напылённую на быльце кровати. И сразу же по щучьему велению, хе-хе, а точнее по хотению Юрико распахнулись створки двуспального анабиозника-саркофага, совмещённого с дешёвенькой барокамерой. Кстати, у барокамеры маловато функций, она давно устарела – заменить бы, обгрейдить. С премии или наследства. Да где ж они, шальные деньги? Где спонсоры-меценаты и мультимиллионеры-поклонники талантов?

В общем, проснулась. И – привычно, рефлекторно – по-утреннему удлинёнными ресничками провентилировала личико, унавоженное регенеративной плодово-ягодной наномаской. Отключила Всемирную Конъюнктиву и врубила обычное зрение – и увидела реальный свет настоящего солнца, заглянувшего в окно сквозь бамбуковые щели жалюзи. Та-а-ак, – не замутнённый аниме-голограммами кареглазый взгляд изучил синоптическую панель, стилизованную под металлопластиковую форточку: что день грядущий нам готовит? – бури, шквалы, замечательную погоду?

Ясно, жарко, влажность.

– Аа-ааа-хх, – зевнула девица-красавица.

Смачно так ротик приоткрыла. Даже нижней челюстью хрустнула. И куснула пухленькую губку – нижнюю. И… – в общем, соблюдение ритуала согласно расписанию.

Будильники Юрико не любила, точнее терпеть не могла. Вот такая у дамочки патологическая неприязнь к любым подъёмным устройствам – осознанная ненависть, не иначе. Да и за что, спрашивается, любить эти механические дзинь-дзинь-дзинь? и прочие электронные пищалки-побудки? Тем более в единственный законный выходной?! Рано утром?! В четырнадцать тридцать?!

А ведь тело-исходник ощущается правильно. Уже хорошо. Приятно. Значит, ситуация под контролем. Расслабляться себе дороже: трать потом часа три – не меньше! – дабы привести параметры в надлежащий порядок-стандарт.

Та-ак, что там у нас по основным замерам… – Юрико приподняла голову над силиконовой желе-подушкой и оценила показания микрометров по трём основным позициям: диаметрам талии, бёдер и грудной клетки. Ну-у, почти попали, н-да: по бюсту отклонение в плюс полмиллиметра. Но плюс это не минус, корректировать проще…

Минут сорок Юрико кокетничала перед зеркалом – голенькая. Трогала пальчиками соски, пока не довела диафрагму до нормы и не отрегулировала размер молочных желез: профи есть профи, даже в воскресенье.

Жарко.

Бабушка ещё спит, она давно на пенсии, ей можно.

Тапочки, халатик, поправить волосы. Прогуляться на кухню. Пластиковый стакан малинового синтойогурта из холодильника-гриля на стол. Потом – неспешный подсчёт калорий – годится, не отрава, но пища. Одноразовая ложечка, одноразовая салфеточка – и завтрак успешно завершён: спасибо, не за что, потребляйте ещё.

Ночью Юрико приснился сон. Вещий, ага. Юрико отчётливо видела парафиновую свечу, сложенный «ёлочкой» костёр и маленькую лампадку. Свеча обожгла Юрико пальцы, лампада погасла, когда юная красавица попыталась долить масло. И только костёр согрел плутающую во мраке девушку.

Да-да, это вещий сон. Знак! Фатум, никуда не деться…

Хотя чего на судьбу роптать?! – Избранник Юрико понравился – позавчера, на пожаре. Настоящий феникс, с ума сойти! И симпатичный к тому же, кирэйна-красавчик. Каккоии! Сутэки! Правду говорят: в человеке всё должно быть прекрасно – и кимоно, и тай, и као.

Как бы с ним поближе познакомится?..

По возможности случайно?

«Всё возникает из огня, и всё в огонь превращается», – Юрико улыбнулась и впервые заметила на стенах фотолюминесцентные эвакуационные указатели для ориентации в помещении в темноте и при сильном задымлении. Да, Юрико и раньше слышала об эффекте длительного послесвечения: в ПВХ-пластик, краску и самоклеющуюся плёнку добавляют мельчайшие кристаллы сульфида цинка. Мол, кристаллы те запасают световую энергию, а потом, по необходимости, излучают кванты видимого спектра. Слышала, но никогда не обращала внимания на забавные стрелочки-указатели в сорока сантиметрах над полом – да-да, именно на четвереньках, согласно технике безопасности, надлежит ориентироваться и выбираться из задымлённого помещения.

Ох, уж эти пожарные приспособления! Это ведь так романтично – стрелочки, и на карачках, и попой кверху!

Жарко. Обмахиваясь веером-тэссэном, Юрико долго стояла у окна: впечатляющий вид – сорок восьмой этаж небоскрёба, а внизу – город, Вавилон, промышленно-деловые задворки мегаполиса Дзию. Пластмассо-металлическая лента транспорта-норимоно: электро и пневмокары, ДВС-авто и карьерные грузовики, не заезжающие дальше окружного шоссе. Поток людей: граждане всех мастей и национальностей, любители и профессионалы, заплывшие жиром туристы и диссиденты тоталитарных режимов… Подводные течения, волны, хлопья пены – шуршащие обёртки, громкие голоса, клаксоны и рекламные щиты-голограммы…

Город. Море. Океан.

Попросту – Вавилон.

Люди-капли, машины-капли, дома-капли.

Одна капелька – вдруг! – вырвалась из потока, плавно ушла в сторонку, испарилась-взлетела – красивая такая: транспортный космолёт – рейс к Марсу? или на Венеру?

Вот бы сейчас – автостопом, за пару парсеков! Или в туннеле Сейкан, по дну моря от Хоккайдо до Хонсю. Или под фонарём «Зеро» на палубе авианосца – от Итурупа до Пёрл-Харбора не так уж и далеко.

Акира Ода, полномочный феникс пятой категории, воскрес на третьи сутки после самосожжения.

Очнулся он, как обычно, в собственной квартире на улице Спокойствия – привязка к заданной точке пространства работала исправно и, тьфу-тьфу-тьфу, пока ещё не сбоила – ни разу. И замечательно. Наверняка крайне неприятно в голом виде материализоваться, к примеру, посреди широкого перекрёстка, скажем, на стыке проспектов Хризантем и Восходящего Солнца – и попасть под катки патрульной киботанкетки, мчащейся на разгон очередной демонстрации зооморфов: борьба за гражданские права, ага, – есть дело кровавое и неблагодарное! Короче, честного феникса раздавят и не заметят.