Вечер, когда к ним пришел Петер Чиночек, навсегда остался в памяти Этель. Прежде всего она увидела большие уши, потом прыщи на шее вокруг еще не созревшего красного чирья. Но мать, вынесшая на веранду кувшин с лимонадом и деликатно удалившаяся на кухню, сияла так, словно к ним домой пожаловал сам Кларк Гейбл.

Весь квартал ждал. Обитатели соседних домов знали, что к Этель пришел «претендент». Этель и Петер молча сидели на крыльце, прислушиваясь к скрипу ступеней и шепоту, доносившемуся с веранды соседей. Она хорошо помнила маленький дом, зажатый между рядами подобных строений с маленькими тускло освещенными столовыми, тесными гостиными и кухоньками, где люди проводили бóльшую часть дня. Возле домов находились мусорные кучи со шнырявшими возле них кошками. У Этель в ушах до сих пор звучали вопли, которые они издавали при совокуплении. Иногда кто-то из соседей окатывал их холодной водой, заставляя умолкнуть. То ли они промахивались, то ли коты были исключительно страстными, но спустя некоторое время стоны возобновлялись.

Этель вновь вспомнила тот вечер, когда она сидела на скрипучем крыльце и слушала Петера Чиночека. Он рассказывал ей о своей работе, потом взял за руку. Его ладони были влажными и липкими. Петер признался, что мечтает о таком же домике и детях. Этель вскочила со ступеньки и убежала! Конечно, она вернулась назад, но лишь после того, как Петер ушел. Ее родные смеялись. «Маленькая Этель испугалась мальчика. Она просто создана для того, чтобы рожать детей, – у нее отличные широкие бедра, она не будет мучиться».

Этель молчала. Она стала заниматься в школе с удвоенным усердием, а летом устроилась на работу в центре Детройта. Стала весьма толковой секретаршей. Она не встречалась с юношами. Она ждала. Копила деньги и ждала.

В двадцать лет она отправилась в Нью-Йорк, имея при себе пятьсот долларов. Последнее время она работала в отделе по связям с общественностью одного детройтского рекламного агентства. В Нью-Йорке Этель нашла себе место секретарши в крупном рекламном агентстве. Фортуна улыбнулась ей, когда в агентство зашел известный пьяный киноактер, участник одного из рекламных шоу. Она вызвалась проводить его до гостиницы. Обнаружив, что ему досталась девственница, актер мгновенно протрезвел. Однако он все же принял изрядную дозу алкоголя и не помнил, что эта девственница практически изнасиловала его. Он испугался возможных осложнений. Предложил ей деньги. Этель возмущенно отказалась. Это любовь, заявила она. Его страх усилился. Он был женат и обожал свою жену. Актер спросил Этель, что он может для нее сделать. Она объяснила, что не в восторге от своей теперешней работы… С помощью своего агента он устроил Этель в одну нью-йоркскую кинокомпанию – в отдел по связям с общественностью.

Это был шведский стол для Этель. Она познакомилась со многими пьяными актерами и даже с некоторыми трезвыми. Ею всегда руководила любовь. Так началась карьера Этель. Когда образовалась вакансия в Ай-би-си, она перешла туда. К этому времени она успела переспать со всеми ведущими актерами кинокомпании. В Ай-би-си ее ждала более высокая заработная плата и новые охотничьи угодья. Она хорошо справлялась со служебными обязанностями и преуспевала в своем хобби.

Она знала, что ее репутация облетела всю страну. Этель нравилась обретенная известность, даже присвоенный ей титул. Одна из «распутниц» с Файр-Айленда устроилась на работу в Лос-Анджелесе. Она стала сотрудницей отдела по связям с общественностью компании «Сенчури пикчерс». Они с Этель обменивались длинными письмами. Этель описывала подробности своих связей, давала оценку партнерам и даже размерам их «оснащения». У Этель был забавный слог. Ивонна размножала ее послания и распространяла их среди своих коллег. Этель, узнав об этом, стала описывать свои похождения еще более красочно и детально. Это служило для нее бесплатной рекламой. Многие известные личности, приезжая в Нью-Йорк, звонили ей. Знаменитости… красивые мужчины…

Часто ей хотелось, чтобы Хельга увидела ее во время свидания с какой-нибудь импозантной звездой. Хельгу, должно быть, уже доканывали дети. Она вышла замуж за Петера Чиночека.

Внезапно Этель подняла голову. У ее стола стоял Дантон Миллер. Он был сильно пьян.

– Привет, крошка, – сказал он с улыбкой чеширского кота на лице.

– Привет, – небрежно улыбнулась Этель. – Это как в «Огнях большого города».

– Что ты имеешь в виду?

– Есть такая картина. Вы узнаёте меня, лишь когда выпьете.

Дан подвинул стул и рассмеялся:

– Ты забавная девушка.

Он махнул рукой, прося официанта принести очередной бокал. Затем с усмешкой посмотрел на Этель:

– Говорят, ты лучше всех. Как ты думаешь – мне стоит с тобой переспать?

– Я сама выбираю партнеров, мистер президент. Но не огорчайтесь – я внесу вас в список претендентов, и как-нибудь в свободный вечер…

– Сегодня ты свободна?

– Кажется, да…

– Ты не блещешь красотой. – Он обнял ее. – Я бы назвал тебя страшненькой. Но по слухам, в постели тебе нет равных. Хочешь пойти ко мне?

– Ваши слова звучат так романтично.

– Еще я слышал, что у тебя длинный язык, – прищурился он. – Что ты любишь трепаться, присваиваешь каждому мужчине рейтинг.

– Что в этом дурного? – пожала плечами она. – Мои оценки избавляют подруг от напрасных затрат времени.

– Кто ты такая, чтобы выставлять оценки мужчинам? – злобно улыбнулся Дан.

– Скажем так – у меня есть богатый материал для сравнения.

– Хочешь выпить? – спросил он, когда официант принес ему виски.

Она, покачав головой, посмотрела на Дана, который опустошил бокал. Он уставился на нее:

– С каждой минутой ты становишься все более хорошенькой, Гаргантюа. А мое любопытство – все более сильным.

– А вы – все более пьяным, – отозвалась она.

– Да, пора идти домой. Возможно, я приглашу тебя к себе.

– Вы забываете, мистер президент, что решения принимаю я.

Он посмотрел на нее почти смущенно:

– Ну что, пойдешь со мной?

Этель, почувствовав свою власть над ним, испытала восторг. Он умолял ее.

– Если я соглашусь, вам придется отправить меня домой в лимузине.

– Если ты оправдаешь свою репутацию хотя бы наполовину, я вызову для тебя «роллс-ройс».

Он с трудом встал и жестом попросил принести счет. Этель с облегчением увидела, что он взял и ее счет тоже.

– Вы уверены, что сможете получить удовольствие в таком состоянии? – спросила она.

– Ты сделаешь так, чтобы это произошло, – с вызовом произнес Дан. – Настала пора и тебе получить оценку.

Выйдя на улицу, она посмотрела на Дана:

– Забудьте наш разговор. Я слишком хороша, чтобы тратить время на пьяного.

– Испугалась? – Он сжал ее руку. – Наверно, твоя репутация – липовая. Да, конечно. Чем ты можешь отличаться от любой другой женщины – разве что ты способна просвистеть своей пипиской «Звездно-полосатый флаг»?

– Думаю, ты сам все поймешь, парень.

Она остановила такси.

Он жил в отличной квартире, расположенной в районе Восточных Семидесятых улиц. Она оказалась типичным жилищем делового холостяка. Дан сразу же отвел Этель в спальню и сбросил с себя одежду. Раздевшись, Этель заметила на его лице удивление. Ее идеальные груди всегда вызывали у мужчин такую реакцию.

– Эй, крошка, ты неплохо оснащена.

Он протянул вперед руки.

Она шагнула к нему:

– Лучше, чем Сьюзи Морган?

– Понятия не имею, – пробормотал он.

Потом швырнул ее на кровать. Целуя Этель, обслюнявил ей губы. Забрался на нее, но его член остался мягким.

– Не торопись, малыш, – сказала она. – Ты хоть и президент телекомпании, но для меня ты просто самец. Ложись на спину. Этель покажет тебе, что такое любовь.

Она взялась за дело. Когда возбужденный Дан зашептал: «Боже, боже…», Этель забыла о том, что завтра он пройдет по коридору мимо нее, даже не кивнув ей. Сейчас она занималась любовью с президентом Ай-би-си. Она чувствовала себя красивой.

Дантон Миллер отбросил газету в сторону. Ему не удавалось сосредоточиться. Повернувшись вместе с креслом, он посмотрел в окно. Через час он встретится за ланчем с Грегори Остином. Он не догадывался, чем вызвано приглашение. Неожиданный звонок секретарши Грегори застал его врасплох.