- Взять ее!

- Держите ее!

- Хватайте за волосы!

Чья-то рука вцепляется мне в волосы, сильно тянет, выдергивая несколько волос. Слезы застилают глаза. Я моргаю, пытаясь избавится от них.

Без дальнейших раздумий, я поворачиваю лицо в сторону двигающихся тел. Нахожу руку обидчика, который меня держит, причиняя боль...

Я открываю рот, глубоко вдыхаю, собирая весь воздух из моих сужающихся легких.

И выдыхаю.

Крик заканчивает все. Это не тот крик, который часто можно услышать в кино. Он сохраняется, отражается эхом от стен, задерживаясь у меня в ушах. Это заставляет всех замереть. В том числе мое сердце, которое горит в груди.

Все дико озираются вокруг, ища источник этого крика.

Все. Кроме меня.

Я смотрю на Бруклин. Она вся бледная. Ее рот дрожит. Дикая боль наполнила ее глаза. Она падает на пол, вцепившись пальцами в руку так сильно, что они побелели. Я вдыхаю воздух. Аромат опаленной плоти.

Блондинка с вершины их черлидеровской пирамиды присела к ней.

- Что случилось?

Бруклин сверлит меня взглядом.

- Она поджарила меня!

Она поднимает руку, чтобы показать ожог. Ожог второй степени, не такой уж и страшный. Поврежденная кожа порозовела, жирная на вид, по краям белая. Все взгляды устремлены на меня.

Я едва удержалась, чтоб не ранить ее сильнее. Это было нечто большее, чем простой ожог. Я проглотила поток пламени быстрее, чем оно коснулось моих губ. До того, как оно коснулось моих губ. Могло быть, намного хуже.

Кэтрин осматривает меня и требовательно спрашивает:

- У тебя есть зажигалка?

Я не могу ответить.

- Хватайте ее!

Они опять набрасываются на меня. Я борюсь, пытаясь освободиться от них. Моя кожа дрожит, постепенно исчезая.

Кэтрин выкрикивает мое имя, пока Бруклин раздает указания.

Мои легкие полностью заполнены дымом. Дым съедает мое горло, расширяя трахеи. Я крепко сжимаю губы, чтобы сдерживать огонь внутри меня, но чувствую страх. Страх перед ним. Страх перед тем, что может сделать мой Драко, если я не уйду отсюда. Боюсь, что может случится...

Страх все меняет. У меня нет шансов против инстинкта многих тысячелетий. Крылья толкаются, чтобы вырваться наружу. Я ною, борюсь, сопротивляюсь так сильно как могу. Кости болят. Моя человеческая плоть исчезает и истинное лицо появляется, нос увеличивается, переносится, расширяется, хребты толкаются вперед.

Это не хорошо.

Я превращаюсь. По крайней мере частично. Я смогла предотвратить полное превращение у всех на виду, но это ненадолго.

Я делаю выдох через нос. Это мой единственный шанс. Осторожно, я поворачиваю шею, кручу головой и резко выдыхаю на них.

Они отпускают меня, крича и спотыкаясь. Падают на пол.

Вскочив на ноги, я ловлю свое отражение в зеркале. Красно-золотой блеск моей кожи. Заостренные черты и ребристый нос. Лицо размывающееся, как в огненном свете костра.

Со стоном, я ныряю в кабинку и захлопываю дверь на замок. Глотаю воздух и пытаюсь охладить свои легкие.

И надеюсь, отчаянно надеюсь, что никто из них не видел того, что я только что увидела в зеркале.

Я прижимаю дрожащие ладони к двери. Склонив голову, слепо смотрю на потертые носы моих ботинок, часто выдыхаю воздух сквозь зубы, пока покалывающая спина выгибается дугой. Я сосредотачиваюсь. Пытаюсь запихнуть обратно крылья, которые отчаянно пытаются прорасти, развернуться и прорваться сквозь футболку.

Тяжело дыша, я борюсь с инстинктом, каждой жилкой своего существа. Руки трясутся, мышцы горят. Так тяжело справится с собой частично воплотившись... Остальная часть тоже хочет вырваться наружу.

В этот раз все наоборот. Я, пытаясь остаться человеком, хороню своего драко.

Не. Сейчас. Не сейчас!

Я трясу головой и волосы лезут в рот, я фыркаю выплевывая их.

Голоса перед кабинкой нарастают, но мне их не разобрать. Могу только сражаться с разгорающимся теплом.

Потом я слышу это.

Его.

Голос, который я услышала бы и мертвой. Будучи даже гниющим трупом в земле, я бы села и прислушалась. Он достигает моих внутренностей и зажигает огонь.

Мой страх усиливается.

- Уходи! - прошу я голосом уже искаженным от гари и дыма. Я работаю челюстью и горлом, пытаясь остановить трансформацию, изменение речи голосовых связок.

Он не может быть здесь. Не должен увидеть меня такой.

- Ты в порядке? - Уилл стучит в дверь. - Они тебя поранили?

- Поранили ее? - огрызается Бруклин. - Посмотри на мою руку! Она подожгла меня! Я едва взглянула на нее, а она меня ошпарила! Выходи оттуда! - удар сотрясает дверь, я ее держу своими трясущимися ладонями. Рывком откидываюсь назад.

Мое лицо подтягивается, щеки заостряются, вытягиваются, кости сдают позицию. Я проигрываю. Я смотрю вниз на свои руки, издаю стон, при виде размытой плоти. Древние инстинкты захватили меня. Мне нужно больше времени.

Почему он здесь именно сейчас?

Мои крылья вырываются, совсем немного, но этого достаточно и я слышу как трешит моя футболка.

Хлопковая ткань рвется вокруг плеч и вниз по рукам. Крылья раскрываются, огромной тенью нависая за моей спиной, беспокойные, жаждущие полета. Даже не полностью трансформировавшиеся крылья способны поднять меня в воздух.

Подошвы моих ног отрываются от плиточного пола.

Я хватаюсь за скользкую сторону кабинки, борясь с дрожащим красно-золотым телом. Тепло пульсирует во мне. С трудом сдерживая превращение, я сильно сжимаю зубы, чтобы не закричать. Только стон срывается с губ.

-Джасинда! Открой дверь!

Последовал другой звук. Удар. Обувь коснулась плитки. Болезненный удар. Кабинка трясется вокруг меня.

Напряженное,

- Джасинда...

Его голос больше не напротив кабинки. Я смотрю в сторону источника. Горло болит, напряженно моргаю и смотрю вверх.

Уилл смотрит вниз на меня поверх кабинки, его рот раскрыт в шоке. Его карие глаза мутно поблескивают и, что-то внутри меня умирает, от того, что он так смотрит.

- Уилл, - мне удается подняться не дыша паром, мой голос еле слышен. - Пожалуйста.

Я не узнаю его лица. Оно такое же, но... другое. Страшное.

Он исчез. Я слышу его шаги, покидающие уборную. Покидающие меня.

* * *

Согласно часам над директорским столом, было семь часов.

Я уверенна, что это ошибка. Я не предала свой род, но потеряла все: надежду и веру...Уилла... так быстро.

Директор вешает телефон и смотрит на меня. Его синие глаза выглядят суровыми под кустистыми бровями. Я думаю, что именно такой взгляд наводит страх на большинство учеников, но он не производит должного впечатления на меня. Не сейчас, когда где-то рядом Уилл собирает все разрозненные кусочки в большую картину.

Я сижу, бездумно глядя в окно, в даль, где видна красно-коричневая окантовка земли, похожая на потрескавшуюся и морщинистую кожу старика.

Мне удалось полностью предотвратить превращение, перед тем как в уборную пришли учителя. Не смотря на слова Кэтрин о том, что Бруклин со своими подружками первая начала потасовку, от учебы отстранили меня.

Несколько девушек показали свои ожоги, в качестве доказательств против меня. Хотя они никак не могли найти у меня зажигалку, они предполагают, что я выкинула ее в туалет.

- Твоя мама скоро будет.

Я киваю, зная, что она сегодня будет дома. Она обещала нас забрать после школы.

Я одеваю красную футболку, которая пахнет сыростью из картонной коробкой, которой ее вытащили. Моя же порванная футболка валяется на дне мусорного бака. Каждый получил увечья в этой потасовке.

- У нас строгие правила в школе, мисс Джонс. Никакого насилия, никаких издевательств.

Я киваю, едва дослушав его. Перед глазами у меня лицо Уилла. Его быстрые шаги, удаляющиеся из уборной. Представляю, как он меня ненавидит сейчас.