— Пустите меня! Немедленно! Я не стану… ни за что… — Открыв рот, я смотрела на то, как двое женщин еле справляются с молоденькой девушкой, таща ее в медицинский центр. — Вы ничего от меня не получите! Лучше умереть… я лучше…

Я переглянулась с Франси, а та лишь вздохнула, словно говоря «и так каждый день».

Та самая новенькая Каина, очевидно.

Удивительно что здешний персонал не гнушается насилием. Мне даже стало не по себе от мысли, что со мной могли обращаться так же, обладай я похожим норовом.

— Вы двое, замрите. — Повысила голос я, перекрывая дикий визг и всхлипы.

И когда женщины, одна из которых, по всей видимости, была хранительницей, послушно застыли на месте, я прошла к буйной.

— Что здесь происходит? — Требовательно спросила я, морально поддерживаемая присутствием Франси.

— Она подписала контракт, госпожа. А теперь выкаблучивается. — Прошипела раздраженно одна из женщин. — У нас есть четкий график, по которому…

— Меня заставили… меня шантажировали… — Сопела девушка, чье красное лицо было едва видно из-за спутанных прилипших волос. — Я не думала, что… что все будет так…

— Иисусе. — Вздохнула я, положив ладонь на лоб. — Это совершенно бесполезно. Отведите ее наверх.

— Это не представляется возможным… — Начала было медсестра, которую я не побоялась перебить.

— Возможным не представляется насильно брать кровь. Не думаю, что господа будут в восторге от результатов. — Когда женщины переглянулись, я добавила: — Пожалуй, я сама провожу ее в ее комнату.

— Не думаю…

— Дойдешь сама? — Обращаюсь я к донору и та кивает, выдергивая руки из крепкой хватки женщин. — Не бойся, мы не причиним тебе вред. Кажется, ты еще не освоилась…

— Освоилась? Да ты верно, шутишь! — Рявкнула девушка, тут же присмирев, когда мучительницы дернулись в ее сторону. — Я хочу обратно в комнату. Пожалуйста.

— Вы свободны. — Бросила я хранительнице и медсестре, получив в ответ недовольные взгляды. К которым я уже успела привыкнуть.

— И что это значит? — Ее голос звучал хрипло из-за криков, раздраженно и напугано. — С чего это тебе заступаться за меня?

— Скажем так, я успела побывать в твоей шкуре. — Кажется, мой ответ подействовал на нее подобно успокоительному. Мысль о том, что она не одинока в своем горе, принесла волну облегчения, потому распрямив плечи и подняв голову, девушка поплелась к лестнице. — Тебе лучше поскорее смириться со своей ролью в этом доме. Если ты подписала контракт, ты не выйдешь отсюда раньше, чем через пять лет.

— Ты послушай себя! — рявкнула донор, переставляя трясущиеся ноги. — Что такое пять лет для человека?! Это не пять минут! Не понимаю, с чего ты так спокойно об этом рассуждаешь. Или тебя все устраивает?

Ох, знала бы ты.

— Но ты подписала этот контракт, не так ли?

— Я… я не знаю, как произошло. — Затараторила взволнованно девушка. — Я не соображала… не знала, что делаю… он сказал, что у меня будет все, что я захочу… что я буду буквально как сыр в масле кататься…

Да брось, и ты поверила этому лису?

— Я не знала, что все будет так… так ужасно… унизительно. — Остановившись перед нужной дверью, она взялась за ручку. Ее плечи вновь поникли, голова повисла и из-за растрепанных волос послышалось сопение и всхлипы. — Я чувствую себя использованной…

Похоже это серьезнее, чем показалось вначале. Одинокая, напуганная, на грани нервного срыва… этой девочке была необходима серьезная помощь.

— Знаешь, я позову доктора Мелчиоре. Он очень душевный человек, с которым ты совершенно точно найдешь общий язык…

— Нет! Он такой же отвратительный и мерзкий, как и они все! — Как раненный зверь взвыла несчастная. — Не… не оставляй меня с ними… как мне быть? Что… что теперь со мной будет?

Тяжело вздохнув, я кинула на Франси вопрошающий взгляд. И хранительница покивала, махая рукой в жесте «вперед, вы нужны ей».

— Эй, не плачь, ладно? — Сама не ожидала от себя такого участия в голосе. Пытаюсь вспомнить, когда последний раз о ком-то заботилась. О Джерри. Так невыносимо давно. — Пойдем, я заварю чай с ромашкой и мы скушаем что-нибудь сладкого. Идет?

— Угу. — Шмыгнув носом, девушка все же проходит внутрь комнаты, которая поразительно похожа на ту, что занимала некогда я. — Ты… ты только скажи ей уйти… пожалуйста.

Я обернулась, посмотрев на Франси, которая прислонилась к стене, решая терпеливо меня дождаться.

— Ты не должна боятся ее, она не сделает ничего плохого тебе.

— Смеешься, что ли? — Опять взвилась донор. — Она — вампир! Они по определению делают плохое таким как мы. Да что с тобой не так? С каких пор ты прониклась к ним такой симпатией? Они тебя чем-то опоили? Или это действие гипноза? Ты хоть…

Покачав головой, я тихо сказала Франси, что ей стоит уйти, потому что этот экземпляр крайне неуравновешенный и остро реагирующий на близость любого представителя высшей расы.

Вы будете в порядке? — Она смотрит на меня серьезно, даже требовательно.

— Да, в полном. — Улыбаюсь я одними губами, после чего захожу в комнату и запираю за собой дверь. — Все. Никаких вампиров. А теперь давай-ка приведем тебя в порядок.

Когда девушка умывалась, отбросив свои волосы за плечи, я внимательно всматривалась в ее лицо. Которое показалось мне смутно знакомым.

— Знаешь, когда я оказалась здесь… первый дни были самыми тяжелыми. — Начала я свою проповедь. — Я прекрасно понимаю тебя, потому что сама оказалась в подобной ситуации год назад. Но Франси, моя хранительница, сказала, что… что мне просто нужно выбрать, страдать весь срок, указанный в контракте, или брать лучшее из того, что мне могут предложить. Господин Каин — еще тот прохвост, но в этом он тебя не обманывал. Они ценят нашу кровь и очень высоко.

— А насколько высоко себя оценила ты? — Я растерянно замолчала, глядя на то, как девушка вкидывает голову, взмахивая волосами. И когда она повернула ко мне свое лицо, в нем не осталось и следа от прежней истерики, а в глазах зажегся недобрый огонек. — А, вампирская подстилка?

Тучи рассеялись после полудня, и теперь скупое солнце заглядывало в окно, отражаясь в золотой поверхности моего обручального кольца. Тупо уставившись в драгоценный ободок, я теребила его на пальце, пытаясь унять дрожь рук.

— В каком году произошло присоединение к Ганзе знатного рода Фьёрм? — Доносится до меня словно из-за стены голос мисс Керниган.

Она говорит по-итальянски, но я ничего не понимаю. Я даже не понимаю, что я здесь делаю… ах да, мне приказали вести себя как обычно и не привлекать внимание.

— Если вдруг мне станет известно, что ты выдала наш маленький секрет, Захария узнает об этом уже в следующую минуту, можешь в этом не сомневаться. И ты, конечно, понимаешь, что случиться потом.

Кто бы мог подумать, Каин, ты привел в свой дом законника. Тебя обвели вокруг пальца в игре, правила которой придумывал ты сам. Как иронично.

Она все эти дни выжидала, зная, как привлечь мое внимание. Берта (а именно так звали эту законницу) понимала, что я клюну на наживку, в роли которой будет выступать несчастная девушка, оторванная от родного дома и семьи. Увидев ее, одинокую и напуганную, я проведу параллель с собой, и попадусь на удочку.

А потом, оставшись наедине с ней, получу указания от Захарии, который никогда и не собирался оставлять меня в покое. О нет, по его мнению я слишком легко отделалась и не заслуживала спокойной жизни после того, как угрожала ему оружием, предала дело всей его жизни, стала любовницей его злейшего врага. Захария решил низвести меня до положения умоляющего червя, а потом раздавить. И, странно, но я была согласна. Все что угодно, лишь бы они отпустили моего брата. Джерри.

— Я… я не верю тебе… это ложь. — Шептала я, услышав шокирующую новость. — Этого не может быть… я сама видела… я видела. Он мертв.