— Дело в следующем: я очень хочу доказать ему, что нас должно связывать не только имя. Мы можем стать равноправными партнерами. Если бы я помогла ему поймать врага, возможно, он стал бы меня уважать.

Камерон вытащил табакерку и понюхал щепотку табака.

— То, что вы предлагаете, очень рискованно.

— Ничего не делать — тоже рискованно. Я хочу сыграть.

Крышка табакерки, щелкнув, захлопнулась.

— Что вы предлагаете?

— Пока граф разыскивает ниточки, которые приведут его к врагу в Саутуорке, я хочу поближе изучить джентльменов, которые были постоянными клиентами «Волчьего логова». Мне кажется, что логично начать с этого.

Табакерка снова раскрылась.

— Что вы задумали?

В «Волчьем логове» дела шли своим чередом.

Коннор сбросил плащ и отдал его О’Тулу. Деревянные панели холла были покрашены в теплый цвет испанского хереса, небольшие прорехи в обоях были аккуратно заделаны.

— На первый взгляд все в порядке, — сказал он, глядя на чисто выметенную турецкую дорожку.

— Да, милорд, с возвращением вас в мир живых. Ваше присутствие, хотя и очень… — Ирландец никогда не лез за словом в карман, но когда граф открыл дверь в свой кабинет, растерянно замолчал. — Клянусь мощами святого Патрика, — сказал он, когда к нему вернулась речь, — мне надо учиться держать удар.

— Кто воскрес? — спросил женский голос.

Коннору потребовалось мгновение, чтобы узнать Сару Хокинс. Серое платье и аккуратно уложенные волосы делали ее больше похожей на гувернантку, чем на проститутку.

— Волкодав, — ответствовал О’Тул. — Похоже, его сиятельство решил сбросить старую шкуру и стать респектабельным женатым человеком.

— Вон, — прорычал граф, — у меня еще остались зубы, и на твоем месте я бы прикусил язык!

— Поздравляем, сэр. — В глазах Сары плясали веселые огоньки. — Мы ее знаем?

О’Тул закашлялся, чтобы скрыть смешок.

— Между прочим, она здесь пару раз была. — Довольный тем, что его заявление несколько поумерило веселость на их лицах, граф сел за стол. — А теперь, если не возражаете, давайте перейдем к делу. У меня очень мало времени, так что займемся финансовыми вопросами.

Сара открыла один из ящиков и достала бухгалтерские книги.

— Ведение книг я взяла на себя, милорд, и еще внесла небольшие изменения, э… чтобы компенсировать ваше отсутствие за карточным столом. Надеюсь, вы не будете разочарованы.

Коннор просмотрел аккуратные колонки цифр. Все было вроде бы в порядке. Даже…

Он поднял глаза.

— Я могу понять, почему уменьшились доходы за карточными столами. Но как, черт возьми, тебе удалось получить прибыль в игре в кости? Не говоря уже о доходах, которые мы показываем от продажи спиртного.

— Знаете, я долго думала, как изменить положение дел, — охотно пояснила Сара. — И мне пришла в голову идея, что некоторым девочкам лучше бросать кости, чем трясти юбками. Измененная таким образом игра оказалась очень популярной у джентльменов. Бывали ночи, когда всем желающим не хватало места. А поскольку игроки часто отвлекаются, мы получаем довольно-таки приличный доход.

— Умно. — Граф забарабанил пальцами по столу. — Ты заменила О’Тула и за барной стойкой?

— Неплохая идея, — Сара задумалась, — стоит попробовать.

— Думаю, у него другое мнение.

— О, ирландец способен заговорить кого угодно. Но джентльменам нравится, когда они получают вместе с напитками приятную беседу, так что пусть остается. — Она ухмыльнулась. — Мы пошли по другому пути и изменили стратегию продажи спиртного. Одну ночь в неделю мы предлагаем специальную цену для всех, кто придет до десяти часов, — два напитка по цене одного. В результате все довольны — и клиенты, и мы. В течение вечера они пьют намного больше, а мы делаем деньги очень быстро.

Коннор несколько раз хлопнул в ладоши.

— Не могу не одобрить твою смекалку. У тебя настоящий талант к ведению бизнеса.

Сара залилась краской.

— Девушку вроде меня нелегко смутить, но… спасибо вам. У меня ничего бы не вышло, если бы вы не давали мне возможность учиться. Вы всегда помогали мне. Спасибо.

Граф захлопнул книгу.

— Ты с лихвой отплатила мне. А теперь скажи, ты поработаешь здесь еще какое-то время?

— Конечно, сэр. Но вы должны еще проверить книгу расходов. Я внимательно изучила ту, что осталась у вас на столе, и хотела делать все в точности так же, но подумала, что вы захотите внести некоторые изменения.

— Уверен, там все в порядке.

— И все же вы должны взглянуть. — Сара явно чувствовала себя неуютно. — Я бы хотела указать вам на один момент. Я теперь получаю заработную плату. Понимаете, я намного меньше времени провожу наверху, и мои доходы очень сильно упали.

— Удвой свою зарплату, — сказал граф и встал. — Есть еще какие-нибудь вопросы, которые мы должны обсудить?

— Нет, сэр. — Сара подобрала юбки и тоже встала. Подойдя к двери, она задержалась на пороге и оглянулась. — Она… хорошая?

— Что? — переспросил озадаченный Коннор.

— Я знаю, что титулованные джентльмены и леди связывают себя узами по другим причинам, нежели простые люди, поэтому мне просто хотелось бы знать, хорошая ли женщина ваша жена.

— Да, — тихо ответил он, — очень хорошая.

Сара улыбнулась:

— Я очень рада слышать это, сэр.

Когда дверь закрылась, Коннор взял андалузский кинжал, давно лежавший на его столе. Этот очень красивый и смертельно опасный сувенир, сделанный из чистого серебра и закаленной стали, был прощальным подарком от испанского партизанского лидера. Граф задумчиво повертел его в руках, потом провел пальцем по гладкому клинку.

Блестящее лезвие напомнило ему, что он уже много дней ходит по острию. И ему нужно чертовски хорошее чувство равновесия. Он годами привыкал заботиться о себе сам. А теперь вдруг оказался в окружении людей, которые хотят помочь ему, защитить. Сюзи, Дрю, Грифф, Кам, Сара. Какая-то часть его существа противилась узам дружбы. Они заставляли чувствовать себя неловко и неуверенно.

И Алекса.

Относительно своей жены Коннор испытывал еще более тревожные неоднозначные чувства. Он изо всех сил старался соблюдать дистанцию — и в физическом, и в эмоциональном смысле — опасаясь, что причинит ей боль. Но отрицать истину было уже невозможно: как бы яростно он ни противился этому, он все-таки полюбил ее смелость, острый ум, несгибаемый дух и ее чертовски соблазнительную внешность. Он испытывал жгучую ревность, когда видел, как она улыбается другим мужчинам.

Тогда в экипаже он едва не…

Его рука конвульсивно сжалась, и лезвие оставило тонкий порез на коже.

Коннор долго смотрел на алую каплю. Желание, будоражившее его кровь, грозило вот-вот выплеснуться через край. Но ему все же лучше сначала выяснить, кто за ним охотится, иначе опасность может коснуться их обоих.

Его размышления прервал стук в дверь.

— Пришел Рябой Дик, — сообщил О’Тул. — Впустить его уродливую физиономию к вам?

Махнув кинжалом, Коннор предложил обоим мужчинам войти. За их спинами он заметил маячившего в тени Мактавиша.

— Готов, Волкодав? — спросил контрабандист. — Мы с Гарри хотим показать тебе кое-что интересное.

Граф надел плащ.

— Да, пошли.

Шотландец хрустнул суставами пальцев.

— Вам понадобится мускульная сила, сэр?

— Нет, — мрачно усмехнулся граф. — Не думаю.

Глава 20

— Уверен, мое имя значится следующим в вашей карточке.

Алекса взглянула на кусочек картона, висевший на ее запястье. Еще один вечер, еще один бал.

— Так и есть, сэр.

Обняв Алексу, Коннор притянул ее к своим мускулистым бедрам чуть ближе, чем позволяли приличия.

— На нас люди смотрят, сэр, — запротестовала она.

— Ну и пусть, — безмятежно заявил Коннор и закружил ее в вальсе. — Муж может позволить себе некоторые вольности со своей женой.