Бекка разразилась смехом, ослабила на нем хватку и начала дразнить пальчиками.

- В жизни не знала никого столь же совершенного, как ты, Стерлинг.

- То же самое могу сказать и о тебе, дорогая, - сумел выдавить он, стараясь не зацикливаться на том, как ее голос играет на струнах его нервных окончаний, напоминая мелодичный афродизиак, помогая ее руке продлить его страсть. О, да. Он умрет, если в реально ближайшем будущем не познает влажный жар ее тела, обернутый вокруг него.

Ее улыбка стала шире, руки с удвоенной энергией задвигались вверх и вниз. Она удерживала все под своим контролем. Стерлинг обожал и ненавидел действо, это было уже слишком. Он желал взять все в свои руки и сорвать с Бекки одежду. Вожделел ее, обнаженную, и немедленно.

- Наверное, мне стоит признаться тебе, - проговорила девушка нежно, ресницы наполовину спрятали горящий взор, пока она с любопытством разглядывала член в ее руке. - Мои эксперименты были ограничены лабораторией.

Ах, дьявол, да. Он пришел в восторг от этого.

- Малышка, меня заводит мысль о том, что я стану первым парнем, который изменит это. – Стерлинг снова накрыл ладонью ее руку вокруг своей пульсирующей жаром эрекции и задвигал ею, вращая бедрами в одном ритме. – Мысль о том, что ты делаешь впервые то, что ни разу не пробовала ни с одним мужчиной, делает тебя еще более разгоряченной и влажной?

Ее подбородок выпятился вперед, в глазах появилось потрясенное выражение.

- Ты возмутительно бесстыжий.

- И тебе нравится это, - заявил Стерлинг. – Если ты сейчас же не разденешься, я сам 0441 сделаю это за тебя.

- Я пока не готова, - произнесла Бекка, улыбнувшись. Нежно. Сексуально. Игриво. А потом опустилась на колени. Срань Господня и хвала Всевышнему. Она собралась опустить этот сладенький ротик на него.

- Прежде чем я разденусь, нужно произвести кое-какие исследования, - проговорила Бекка, глядя на него; в дюйме от ее губ торчком стоял его член. Она накрыла рукой основание его головки. – Расскажи мне. Как это ощущается? - Она коснулась языком головки. Стерлинг застонал от ощущения. – Приму за «хорошо». – Бекка вобрала головку в рот, а затем обвела вокруг нее язычком. – А так?

- Замечательно, - выдохнул Стерлинг. Она выгнула бровь. – Сделай так еще разок, чтобы я мог судить получше.

Бекка подчинилась, а он молчаливо направлял. «Всоси меня поглубже». Его рука потянулась к ее голове, слова застряли в горле, когда он напомнил себе, что поклялся предоставить ей возможность выбора и контроль. Да, но она, казалось бы, знала, чего он хотел. Бекка втягивала его все глубже и глубже, его длина скользила туда и обратно, и бедра его снова задвигались. Стерлингу было чертовски хорошо, пока сквозь туман неожиданно не пробилась отрезвляющая мысль.

Бекка, будучи ранимой, пряталась от своего собственного наслаждения и опасалась потерять себя. Вот почему она не была обнаженной. Вот почему стояла на коленях. И он допустил это. Эгоистично забирал то, что она предложила, убедив себя в том, что дает ей свободу выбора, тогда как ей необходима была лишь одна свобода заслуживающего доверия. Свобода от боли, страха... запретов.

Собрав остатки силы воли, Стерлинг отстранил Бекку и опустился перед ней на колени.

- Что ты делаешь? - спросила она, прекрасные глаза мгновенно затуманились от недоумения, на лице промелькнула неуверенность.

- Целую тебя, - проговорил он и, притянув к себе, одну руку погрузил во вьющуюся шелковистую массу волос цвета воронова крыла, второй же заскользил вверх по ее спине, пододвигая девушку к себе поближе. К нему прижались податливые изгибы и пышная грудь.

Стерлинг поцеловал ее так, словно занялся с нею любовью, воспользовавшись языком для ласк, и вообще – пошли они, эти способы держать себя в руках. Мужчина отдался обольщению, занявшись любовью с ее ртом. И когда решил, что выцеловал из нее всю неуверенность, то пообещал:

- Я заставлю тебя кончить. А потом кончишь еще раз. И затем еще немного. – Стерлинг задрал на ней подол рубашки и стащил через голову, после чего в два счета стянул с девушки лифчик. – Прикажи мне проделывать все, что взбредет в голову, чтобы ты опять назвала меня бесстыдником и убедилась, что тебе все это пришлось по вкусу.

Он обвел жадным взглядом обнажившуюся верхнюю часть ее тела. Ее груди не были большими, зато – высокими и полными, идеальный размер для его руки.

- Ты прекрасна, - заключил Стерлинг. – Я влюбился в твои соски. - Он поиграл с одним из них. – Такие розовые-розовые и кругленькие. Бесподобные для рта.

- Стерлинг! - возмутилась Бекка. – Что на уме, то и на языке?!

- У тебя проблемы с фразой, что я влюбился в твои соски, да? – осведомился он, обхватывая ее грудь ладонью и сминая.

- Нет, - произнесла она чуть слышно.

- Чудненько, - сказал Стерлинг и, опустив голову, прошелся языком по соску, его по-прежнему удерживая рукой девушку за попку. Лизнул раз, всосал, покусывая. Зубы царапнули ее сосок, и Бекка застонала от удовольствия.

- Вот как правильно следует использовать зубы, - резюмировал он с гордостью, перед тем как поцеловать ее снова. – Блин, как же мне нравится твой вкус. – Он подарил ей еще один поцелуй. – Ты такая горячая и влажная, дорогая. – Стерлинг потянул ее на ковер. – Мне не терпится узнать твой вкус в остальных местах.

Он дарил поцелуи ее шее, ключице, возвращался к этим возбуждающим маленьким соскам и продолжал спускаться, пока язык не окунулся в ее пупок. Беккин плоский, сексуальный животик затрепетал от его прикасаний.

Много времени на снятие одежды не ушло. Он процеловал дорожку от лодыжки до колена, а потом осторожно развел ее ноги.

- Вот так, дорогая, - произнес он. - Раздвинь их для меня.

Бекка согнула их в коленях.

- Стерлинг, - прошептала она нервозно.

Его руки опустились ей на бедра.

- Момент, когда тебе полагается лежать и наслаждаться процессом столько, сколько я посвящу этому времени.

- Я не мо…

- Можешь. - Он скользнул пальцами в ее ядро, и Бекка застонала. – Испытай все прекрасные ощущения. – Стерлинг приласкал ее еще немного, вырывая следующие стоны, взгляд ее затуманился, поскольку он продолжил свои действия, осознанно подталкивая девушку сбросить все запреты. - Ты такая возбужденная и влажная. Именно такая, какой я тебя люблю.

Бекка откинулась назад и издала вздох, признавая свое поражение, отдавалась ему. Губы Стерлинга тронула улыбка, порожденная удовлетворением, триумфом. Его пальцы изучали, забавляясь с ней, как дитяти с новой игрушкой, разгадывая тайны – спусковые крючки, что раз за разом вырывали из Бекки стоны, вдохи, заставляли дугой выгибать спину.

Бекка устремила на него умоляющий взгляд затуманенных глаз. Его язык жадно обрабатывал ее набухший клитор, и Бекка, выгнувшись дугой, прижалась к нему, грудь высоко приподнялась, пальцы же зарылись в ковер. Стерлинг всасывал и обводил языком, демонстрируя немалый опыт в подобных дьявольских играх.

Он умело поглаживал и ласкал пальцами, чтобы подвести Бекку к краю, и когда ее охватила дрожь кульминации, то внутренние мышцы стиснули его пальцы, затопив их сладостным медом ее освобождения.

Бекка задыхалась, и стоило оргазму закончиться, как лицо ее залил румянец смущения, и она отвернулась.

- Э, нет, - возмутился Стерлинг. – И думать об этом забудь.

Он потянулся к девушке и, одним легким движением усевшись у стены, притянул ее сверху. Член, набухший и пульсирующий, прижался к ее попке.

Убрав растрепавшиеся волосы с ее личика, он обратился к Бекке:

- Мы не делаем ничего предосудительного, ты и я. Роднуль, мы лишь приоткрыли дверцу на долгую ночь, которой никогда не наступит конец.

- Стерлинг…

Он прервал ее поцелуем, дав понять, что слова излишни, а потом, встретившись с ней взглядом, произнес:

- Все это чертовски красиво, как и ты сама. Понимаешь?

Она обрушила на Стерлинга поцелуй. Раздвинула ему губы, просунула в его рот язык и овладела им так, как намеревался сделать он сам.