– Когда-нибудь здесь вырастет целый вишневый сад, и никто не будет знать, откуда он взялся.

– Только мы, да, Кэти?

– Конечно.

В его голосе ей послышалась нежная грусть, и Кейт подумала: а вдруг он все понимает? Но, может быть, лучше, чтобы он ничего не понимал? Кейт изо всех сил старалась не проболтаться – не дай бог, он придет в себя и немедленно попадет в тюрьму за причинение насилия, покушение на убийство или что там решит суд. Лучше уж ему остаться в «Доме на лугу», пребывая в сознании ребенка и не мучаясь угрызениями совести. Все это ей очень хорошо объяснил врач, и Кейт держалась, как могла. Но искушение было слишком сильным. В его голосе, взгляде, манере поведения нет-нет да и проскальзывало что-то напоминавшее о прежнем Томе, и невозможно было поверить, что пуля так сильно задела его мозг. Было слишком тяжело смириться, лишиться всякой надежды.

– Кэти!

– Да-да? – Она взглянула на него, сжимая в руке веточку вишни, о которой совсем забыла.

– О чем ты думаешь?

– Да так, ни о чем. Просто лежу тут и ленюсь.

– Ты такая красивая, когда задумываешься. – Он деликатно отвел глаза от ее большого живота. Жаль, что она такая толстая, ну и ладно. Он все равно ее любит.

– Спасибо, Том. – Она протянула ему стакан лимонада и снова легла на траву. Над ними раскинулось большое дерево, укрывая от яркого солнца; воздух был наполнен безмятежностью летнего дня. В абсолютной тишине до их слуха доносился лишь скрип двери где-то вдалеке, а потом дверь хлопнула – словно в дом бесшумно зашел ребенок за стаканом холодной воды.

– Хорошо тут, правда?

Он кивнул и пульнул очередной косточкой в стену коттеджа.

– Мне нужна рогатка.

– Куда же без нее!

– Нет, не чтоб стрелять в людей, – обиделся Том, – а вот, например, кидать косточки. Или бумажки. В деревья, а не в кого-нибудь. – И на его лице снова появилась хитрая, озорная улыбка.

– Откуда ты вообще знаешь о рогатках? Из них сто лет никто не стреляет.

– Видел по телевизору.

– С ума сойти!

– Может, я сам смогу сделать.

Но Кейт уже не слушала – внезапно ребенок что есть силы толкнул ее в ребра. Она глубоко вздохнула, медленно выдохнула и подумала, что надо бы собираться. Уже почти два, а до дома ехать долго. Она и так пробыла здесь почти четыре часа. Не то чтобы долго, но достаточно.

Кейт посмотрела на Тома – тот сосредоточенно метился косточкой в стену. Его щека была измазана шоколадным кремом, который Кейт тут же стерла, а потом перевела взгляд на коттедж. Час назад там скрылся мистер Эрхард.

– Я отойду на минутку, ладно, солнышко? Тебе что-нибудь нужно?

– Не-а. – Том радостно мотнул головой.

Мистер Эрхард терпеливо ждал ее, читал газету и курил трубку. Не самое интересное занятие в такой солнечный день.

– Уже уходите?

– Собираюсь.

– Как это врач вам разрешает сюда приезжать? – Он отечески улыбнулся Кейт. – Или вы без разрешения?

– Скажем так, мы нашли компромисс.

– Вот как? Но я бы вам посоветовал пропустить пару недель. Я уж развлеку Тома. Может, он и рассердится на вас, когда вы вернетесь, но вашего отсутствия не заметит.

Тяжело и больно было осознавать, что мистер Эрхард прав.

– Ну, посмотрим, как я буду себя чувствовать.

– И то хорошо.

Она ненадолго заглянула в ванную и вышла. Мистер Эрхард последовал за ней и, увидев Тома, приветливо помахал ему трубкой.

– Так вот кто обстреливает дом вишневыми косточками! – сказал он с напускной строгостью, но не сдержал улыбки, и Том улыбнулся ему в ответ. – Спорим, не попадешь вон в то дерево?

Том как раз в него и попал.

– Вы уж присмотрите за этим хулиганом, мистер Эрхард! Он уже хочет рогатку.

– Помните? Как в том вчерашнем фильме, ну, где мальчик… – Рассказ Тома вышел длинным и запутанным, но мистер Эрхард с легкостью включился в беседу, и даже Кейт заслушалась. Ей ужасно не хотелось прощаться с Томом. Ей никогда не хотелось с ним прощаться. Казалось, она должна была испытывать облегчение, но нет. Облегчением было видеть Тома, а разлука с ним надрывала сердце.

– Ладно, милый, я пойду, но скоро вернусь.

– Ладно, Кэти, до скорого. – Том почти равнодушно помахал ей рукой, уже забыв, о чем просил утром. Его дом был здесь. Он даже не расстроился от того, что Кейт уходит. Она поцеловала Тома в щеку, сжала его плечо.

– Заботься о Вилли, солнышко. – Кейт с улыбкой на лице и тяжелым камнем в груди пошла к машине. Том сидел в коляске, крепко обняв медвежонка. Она проводила Тома взглядом и даже опустила окно, чтобы помахать ему на прощание, но он был увлечен беседой с мистером Эрхардом.

– Пока, Том. Я тебя люблю.

Эти слова она прошептала сама себе, уезжая.

Никогда еще путь домой не казался таким долгим. Перед глазами Кейт все еще стоял образ Тома с медвежонком в обнимку, а в ушах звучал его голос. Она постаралась ни о чем не думать и слушать радио, но тут ноги свело судорогой, и очень захотелось поскорее приехать. День был слишком длинным, и все тело Кейт охватила усталость; она с трудом представляла, как дойдет от машины до дома. Может быть, мистер Эрхард прав, и ей в самом деле стоит немного отдохнуть. Всего через три недели появится малыш. Ни о чем этом она думать не могла. Ни о малыше, ни о Томе. Только о том, как добраться до дома и сбросить с себя одежду, сковавшую тело. Прошло никак не меньше тысячи лет, прежде чем она наконец свернула на подъездную дорожку, и Кейт даже не заметила красный автомобиль «Альфа Ромео», припаркованный возле самого ее дома. Она кое-как выползла из машины, с минуту постояла, растирая затекшие лодыжки, и черепашьим шагом поплелась к двери.

– Да ты в отличной форме! – услышала она над ухом низкий голос Фелисии Норман и чуть не подпрыгнула от удивления. – Да расслабься, это всего лишь я, старушка – повитушка.

Кейт подняла глаза и рассмеялась:

– Господи, Лисия, напугала до полусмерти.

– У тебя еще хватает сил пугаться? Тогда посмотри в зеркало. Что ты с собой сделала? – Она выхватила у Кейт опустевшую корзинку, и подруги медленным шагом побрели к дому.

– Какая тебе разница? Что ты вообще тут делаешь?

– Решила, что мне пора отдохнуть, а тебе – принять гостей.

– Отдохнуть?

– Еще как! Целых четыре дня.

Фелисия была рада, что приехала. Кейт выглядела совершенно изможденной, и если ее так утомляют поездки к Тому, то задача старшей подруги – хотя бы ненадолго удержать ее от них. Это же безумие какое-то!

– Как это тебя еще не уволили благодаря мне? – Кейт улыбалась, что, безусловно, было хорошим знаком.

– Меня? Как я сама не уволилась! Еще одно шоу в этом месяце – и точно слегла бы с нервным срывом.

Ее помощница слегла бы тоже – желая как можно больше времени проводить с Кейт, Фелисия всю ответственность переложила на плечи несчастной помощницы. Это стоило Фелисии сумочки от Гуччи и ужина в «Трейдер Викс», но Кейт была важнее, и Фелисию не отпускало чувство, что сейчас подруге особенно нужна ее помощь. Да, правильно она сделала, что приехала. Поставив корзинку на кухонный столик, она огляделась. Красивый дом. Хороший выбор.

– Как дела у Тома?

– Да нормально. Как всегда.

Фелисия кивнула и опустилась на стул, а следом и Кейт.

– Да уж, Лисия, выглядишь ты хуже меня, зато водишь быстрее. Хочешь допить остатки лимонада?

Фелисия скорчила гримасу:

– Я тебя, конечно, люблю, но не настолько, чтоб пить с тобой лимонад. И придет же такая глупость в голову!

Кейт виновато улыбнулась:

– Уж прости, не могу предложить ничего поинтереснее.

– И не надо, – с коварной ухмылкой ответила Фелисия и бодрой походкой прошла к шкафчику. – Я на прошлой неделе оставила тут вермут и джин, а сегодня принесла оливки и лук. – Не переставая улыбаться, она вынула из сумки маленькие баночки.

– Да ты прирожденный скаут!

– Самый настоящий! – Она вынула из шкафа бутылки и приготовила себе мартини. Кейт сидела на стуле слишком прямо. – Опять изжога?