— Ва-эсто… ва-эсто… — забубнила она. — Кажется, это все-таки «ва-эсто»… Что-то, связанное с воздухом… Мне кажется, тут говорится о чем-то воздушном. Может быть, тут написано, что этот рисунок был сделан с воздуха? Летающий шар? Нет, суффикс «ите» в существительном у них мог принадлежать только одушевленному… «Ва-эсто преавитенрос ле»…
— В том-то и дело: я не уверен, что там именно «преавитенрос»… Не смотри в мои записи, думай сама.
— «Преатенрос» — «сундук». Летающий сундук? А что такое «преавитенрос»? Оно должно быть чем-то живым. Пф! Не мог разве ваш Гельтенстах писать на свободном месте и поаккуратнее?
— Да я сам задаю себе этот вопрос…
И тут на заваленный книгами стол упала тень, возникшая у них за спинами.
— Остров Летящего Змея, — произнес знакомый Ноиро и Нэфри голос. — Вам в школе преподавали историю и географию, ребята?
Разом вздрогнув, все трое обернулись и увидели сидящего на перилах беседки Гатаро Форгоса.
— Гатаро? — удивилась Нэфри. — Что вы здесь делаете?
— Если бы! Боюсь, я не совсем… гм… Гатаро.
Ноиро прислушался. Дикция у мужчины была поставлена идеально, и все же некоторые слова он, как-то странно сбиваясь, нет-нет да и проговаривал чуть неправильно: где-то тянул, где-то смещал ударение на другой слог. И это так напоминало…
— Та-Дюлатар? — не веря себе, проговорил журналист. — Но Хаммон сказал, что ты…
Тот коротко улыбнулся и пересел на скамейку напротив них:
— Мне кажется, я знаю, у кого позже попрошу объяснений. Я не понимаю, как это получилось. По всем признакам, я должен был умереть, когда вернулся из Агиза: поражения были необратимыми. Наверное, это произошло, но в вашем мире у меня оказался двойник, вернее, я сам, но сформировавшийся под влиянием иных обстоятельств… А вот как всё случилось, я спрошу у Айята. Сдается мне, этот хитроумный мальчишка знает куда больше, чем хочет показать. Он всегда был себе на уме…
Нэфри улыбнулась в сторону, и все же ничего не сказала. Она ведь пообещала.
Та-Дюлатар посмотрел на заваленный книгами стол.
— Можно?
С любопытством, но исподтишка разглядывая незнакомца, Веги протянула ему гельтенстахов манускрипт. Та-Дюлатар раскрыл энциклопедию и нашел карту южного полушария Тийро.
— Смотрите, — он указал на остров, где закончил свои годы знаменитый полководец.
Западное побережье Летящего Змея в точности повторяло изгибы на чертеже астурина.
— Это координаты некой локации, которая была для него очень важна и о которой он хотел сказать кавалеру Сотису, — объяснила Нэфри. — Я тоже чувствую, что это важно. В последнее время меня просто преследуют те или другие воспоминания, которые в итоге оказываются спасительными…
Та-Дюлатар протянул ей руку:
— Поздравляю, в тебе развиваются задатки псионика. Это здорово.
— Ого! И я смогу стать почти как Джоконда? — Он вздрогнул, а девушка закивала, крепко пожимая его ладонь. — Да-да, Кристиан! Они все ждут тебя, они проделали всё, чтобы помочь тебе выбраться отсюда.
Элинор хотел о чем-то ее спросить и даже сделал ради этого вдох, но передумал и сдержался.
— А как вы нас нашли? — спросила его Веги.
— А вы прятались? — Покачав головой, она засмеялась, и тогда он продолжил: — Я тоже думаю, что эти записи очень ценны, Нэфри. У меня есть предчувствие, что описание и указанные там координаты принадлежат третьему телепорту планеты. Теоретически он должен существовать, и, думаю, он существует близ Южного полюса.
Молодые люди переглянулись.
— Как вовремя Эгмон забрал твою шкатулку! — воскликнула Нэфри. — Я тоже чувствовала, что она еще пригодится!
— Шкатулка у нас? — удивленно и даже несколько растерянно спросил Та-Дюлатар, обозревая их обрадованные, оживленные лица. — Правда?
— Правда, Кристиан, — ответил Ноиро. — И уж теперь-то мы отправим тебя домой.
Нэфри смотрела на Учителя и не верила, что они снова все вместе. У нее не шевельнулось и сомнения в том, будто это не Элинор, а недавно проводивший ее на самолет Гатаро Форгос, который прикидывается Элинором. Кроме того, Эфий-Айят выкроил миг, чтобы шепнуть ей кое-что о возвращении Учителя, и сделал это с такой уверенностью, что девушка даже не успела опечалиться загадочным того исчезновением. Прошлой ночью после разговора с матерью она выглянула из дома Сэна Дэсвери и увидела Всполоха, который задумчиво ждал ее, положив морду на перила террасы, и фыркнул, когда Нэфри подошла и погладила его по щекам.
— Спасибо, мудрый Всполох. И прости, что я тебя когда-то укрощала.
— Он пришел проститься, — отозвался из темноты Айят на языке племени Птичников, но специально говорил медленно, чтобы она успевала понять.
Юноша появился бесшумно, как черный бемго-бемго, но не таил в себе опасности дикого зверя. Глаза его улыбались.
— Прощай! — она обвила руками сильную шею коня.
— Бог-целитель скоро вернется, — добавил Птичник. — Ему нельзя умирать. Осталось совсем немного, совсем немного…
— …Остался последний шаг, — шепнула Нэфри теперь, спустя сутки, чувствуя, как слезы жгут глаза, а в горле становится тесно и больно.
Элинор опустил голову и медленно кивнул, видя то, чего не видят остальные.
* * *
Обнимая за плечи продрогшую Нэфри, Ноиро смотрел, как поднимаются на круглое заснеженное плато Учитель, Хаммон и Айят, и все в его душе переворачивалось и ныло. И не только потому, что здесь заканчивалось большое и опасное приключение и что не вернуть тех, кто ушел навсегда. Вместе со странником по звездам с ними прощалась эпоха, когда ты чувствуешь себя юным и знаешь, что за тобою есть кто-то, кому будет не трудно взять на себя ответственность, защитить, научить — даже если это лишь твоя фантазия.
Они не говорили друг другу прочувствованных речей. Путешествие вымотало Элинора, по-прежнему непривычного к морской качке и еще более ослабленного нездоровьем тела Форгоса, а добраться до Сузалу на самолете кемлинские эмигранты не могли. И даже выступление «Создателей», все время плавания потративших на репетицию нового концерта, порадовало лишь немногих сузалийцев, Ноиро, Веги и Хаммона, а остальные по прибытии были готовы на все, лишь бы скорее добраться до гостиницы и перевести дух. Не тут-то было: полный энергии Рато Сокар кинулся узнавать насчет возможности добраться до острова Летящего Змея и вышел на связь с Гэгэусом, бежавшим в Майронге, в дорогой его сердцу Амеенти.
Бывший главред форгосовского журнала выслал им приглашение в свою страну.
Проводить «звездного странника» пришли все, кто пережил вместе с ним много тревожных дней в доме-убежище Сэна Дэсвери, и все ощутили, что успели привыкнуть к этому необычному, всегда стремящемуся отступить на второй план человеку.
— Спасибо вам всем, — сказал он, переводя взгляд с одного лица на другое. — Мы были заодно в изгнании, так не теряйте друг друга и после. Я тоже не забуду никого из вас!
А напутствуя сына в дорогу, Гайти Сотис тихонько призналась:
— Все же, Ноиро, я была не права, когда называла его дикарем. И мальчик у него толковый, весь в него. Знай, что я беру те свои слова насчет дикарей назад.
Журналист засмеялся и поддразнил:
— Лучше признай, что он тебе понравился!
Госпожа Сотис возмущенно вспыхнула, но спорить не стала, и Веги показала брату язык: она первой раскусила мамины чувства и даже слегка поспорила об этом с Ноиро во время плавания.
Впятером — Ноиро, Нэфри, Элинор, Айят и Хаммон — отправились на посадку и очень скоро покинули Сузалу.
Гэгэус лично приехал встречать их в аэропорт Амеенти. При виде Элинора ему едва не сделалось дурно, ведь он не ожидал увидеть бывшего шефа еще когда-нибудь в этой жизни. Объяснять, кто есть кто на самом деле, ему не стали, и Гэгэус с прежним рвением начал искать возможность отправить нескольких человек с попутной экспедицией на полюс, а его «мамуля»-Окити побежала по магазинам в поисках теплой одежды для путешественников.
Экспедиция подвернулась на удивление удачно (видимо, сыграл роль знаменитый псевдоним Ноиро, как бы невзначай упомянутый изворотливым Гэгэусом), и вечером того же дня пятеро путешественников поднялись на катер к полярникам. Всю дорогу была вьюга и болтанка. Чтобы не мучиться, Элинор вколол себе снотворное и проспал почти до самого места прибытия. Хаммон и Ноиро разговаривали с полярниками, среди которых журналист нашел несколько старых знакомых, а Нэфри и Айят шептались о чем-то своем и загадочно улыбались.
