Серьезное прочтение финансовых публикаций и трактатов, принадлежащих архитекторам глобализации, наводит на мысль, что идеальный мир глобальных мечтателей может быть охарактеризован следующим образом:

• все деньги, технологии и рынки планеты контролируются и управляются гигантскими глобальными корпорациями;

• общая потребительская культура объединяет всех людей в совместном поиске удовлетворения материальных потребностей;

• существует идеальная глобальная конкуренция среди рабочих и местных правительств по предложению своих услуг инвесторам на наиболее выгодных (для корпораций. — Прим. перев.) условиях;

• корпорации пользуются свободой действовать исключительно на основе прибыльности, без оглядки на последствия своей деятельности для страны и конкретной местности;

• отношения, как индивидуальные, так и корпоративные, определяются исключительно рынком; и

• не существует никаких обязательств по отношению к месту действия и местным жителям.

Украшенное обещаниями безграничного и легкого богатства, это видение глобальной экономики имеет завораживающую привлекательность. Однако под обманчивой оболочкой обнаруживается современная форма завлечения, песнь сирены, сочиненная искусными имиджмейкерами с Мэдисон авеню, призывающая народы ослабить общественные связи ради освобождения рынка, подорвать материальную основу жизни ради создания богатства и разрушить жизнь для повышения ненужного и зачастую не приносящего удовлетворения потребления. Вопреки тому, во что хотят заставить нас поверить корпоративные либертарианцы, эти соблазнительные, манящие нас мелодии производятся ненеумолимыми историческими силами, находящимися за пределами человеческого влияния. Их издают хорошо поставленными человеческими голосами обитатели Стратоса, взывающие к нам из своего заоблачного города через огромную пропасть, которую человечеству не преодолеть никогда.

Полезно понять, как была подготовлена экономическая глобализация и как она осуществлялась в виде политической программы, почти не подвергаясь обсуждению широкими кругами общественности. Речь не идет о том, что какая-то небольшая элитарная группа тайно собиралась для разработки генерального плана захвата всего мира. Все гораздо больше похоже на любую сеть сотрудничества или процесс построения совместной культуры, на базе которой возникают различные альянсы между отдельными людьми и группами. Заговора никакого нет, однако, если говорить языком практических peзультатов, последствия такие, как будто заговор все же был.

В этой главе мы кратко рассмотрим каждый из трех основных форумов, которые служили процессу построения консенсуса в пользу экономической глобализации: Совет по международным отношениям, Бильдерберг и Трехсторонняя комиссия. Это не единственные организации, сыгравшие важную роль в данном процессе, но они выделяются тем, как эффективно они обьединяют ключевых лиц из правительства, бизнеса, средств массовой информации и научных кругов для создания консенсуса, который направляет наиболее влиятельные институты на осуществление экономической глобализации.

Нынешнее движение в сторону экономической глобализации порождено той травмой от депрессии, которая имела место перед Второй мировой войной. Американская политическая элита была глубоко озабочена тем, чтобы избежать повторения чего-либо подобного в будущем. В то время преобладали две идеи о том, как этого можно достигнуть. Одна потребовала бы крупных реформ в американской экономике, включая сильное правительственное вмешательство в рынок. Другая основывалась на гарантировании внутренней американской экономике достаточного доступа к внешним рынкам сырья, с тем чтобы поддерживать непрерывную экспансию, необходимую,от того, чтобы обеспечивать полную занятость без рыночных реформ. Вторая идея была гораздо более популярной альтернативой среди власть предержащих, включая небольшую элитную группу разработчиков международной политики, связанную с Советом по международным отношениям.

Совет по международным отношениям — место встречи влиятельных членов американских корпоративного и внешнеполитического истеблишмента — представляет себя как форум, где можно высказывать противоположные взгляды, — своего рода инкубатор лидеров и идей. Его деятельность протекает в форме встреч за ужином и учебных программ для членов Совета — на которые часто приглашаются влиятельные в мире фигуры или эксперты и философы в области внешней политики — в условиях, благоприятных для открытой беседы без журналистов. Подобным же образом он представляет свой влиятельный журнал «Форин афферс» как форум для открытой полемики по важным проблемам международной политики  .

Та часть истории Совета, которая представляет особый интерес для нашего исследования, началась 12 сентября 1939 года, спустя меньше двух недель после начала Второй мировой войны. В этот день Уолтер Мэлори, исполнительный директор Совета, и Гамильтон Армстронг, издатель журнала «Форин афферс», встретились в Вашингтоне с Джорджем Мессершмитом, помощником госсекретаря и членом Совета. Они наметили долгосрочный плановый проект, который предстояло осуществить Совету в тесном сотрудничестве с государственным департаментом, на тему долгосрочных проблем войны и планов на мирное время. Несколько исследовательских групп по вопросам войны и мира, состоявших из экспертов по вопросам внешней политики, должны были разработать конфиденциальные экспертные рекомендации для президента Франклина Д.Рузвельта  , который в свою бытность губернатором штата Нью-Йорк жил по соседству со штаб-квартирой Совета. Отношения между Рузвельтом и Советом продолжали оставаться близким. В этот момент истории у Государственного департамента не было средств и персонала для того, чтобы предпринять такое исследование, поэтому его руководство приняло предложение Совета. К концу войны это партнерство произвело на свет 682 конфиденциальных меморандума для правительства при частичном финансировании Фондом Рокфеллера  .

Разработчики предвидели, что разгром Германии и Японии и опустошение Европы в результате боевых действий приведет Соединенные Штаты к непререкаемо доминирующему положению в послевоенной экономике они полагали, что чем более открытой будет экономика для торговли и междунородного инвестирования, тем более доминирующую роль в ней будут играть Соединенные Штаты. Основываясь на такой логике, планирующие группы, Госдепартамента и Совета делали в своих планах упор на создание сети институтов, которые построят открытую глобальную экономику  .