Экологическая устойчивость. По мере того как человеческая экономика растет и заполняет собой экологическое пространство, для выживания видов становится необходимым ограничение размеров экономической подсистемы для поддержания оптимального баланса с природой. Выбросы углекислого газа не должны превышать уровня его поглощения. Уловы рыб не должны превышать возможностей воспроизводства рыбных угодий. К сожалению, свободный рынок слеп к бесконечному числу таких ограничений. Правительство должно установить эти пределы и позаботиться о том, чтобы рынку были посланы необходимые сигналы. Даже предложенное «рыночное решение» экологических проблем, такое как разрешение на определенную величину загрязнения, предполагает вмешательство правительства, которое должно устанавливать допустимые пределы загрязнения, выдавать разрешения и отслеживать соблюдение их выполнения.

Рынок дает оптимальный общественный результат только тогда, когда правительство и гражданское общество имеют власть для поддержания этих шести условий рыночной эффективности. Рынок, освобожденный от правительственного ограничения, по своей природе неустойчив, потому что он разрушает свое собственное основание.

Рыночные механизмы необходимы для современного общества. Мы должны научиться пользоваться ими таким образом, чтобы признавать личный интерес в качестве важной и долгосрочной человеческой мотивации и заставить его работать с максимальной пользой. Для этого как минимум требуется, чтобы бизнес признал и принял необходимость эффективного действия со стороны органов, внешних по отношению крынку, — как правило, правительства — для придания рынку контекста, который поддерживает эти и другие условия, определяющие эффективность рынка. И бизнес, и общественность должны также признать, что, когда правительство вмешивается с этой целью, оно может уменьшить прибыль корпораций, ограничить свободу их действий и поднять цены на некоторые потребительские товары. В число потенциальных выгод входят хорошие рабочие места, обеспечивающие приличную зарплату, защиту здоровья и безопасность рабочих и всех граждан, чистая природная среда, экономическая стабильность, гарантия сохранения работы, а также прочная и надежная семья и безопасные места общего проживания.

Будут иметь место и случаи неэффективной работы правительства, точно так же, как это случается с корпорациями. Совершенно правильным шагом будет уменьшить стоимость такой неэффективности как для налогоплательщиков, так и для бизнеса. Правильным шагом будет и гарантирование того, чтобы увеличение цен на потребительские товары не затруднило людям с низкими доходами удовлетворение их основных нужд. Однако нам не следует проявлять озабоченности, когда правительство в интересах общества поднимает цены на потребительские товары, по сути не очень нам нужные, уменьшает чрезмерные прибыли корпораций и дает корпорациям меньше свобод, чем людям.

Для того чтобы выполнять эту существенную роль по отношению к рынку, правительство должно иметь юридический контроль над экономикой в пределах своей территории. Оно должно иметь возможность устанавливать правила для своей национальной экономики без необходимости доказывать иностранным государствам и корпорациям, что эти правила не являются барьерами для международной торговли и инвестиций. Правительство должно иметь возможность оценивать налоги и регулировать деятельность корпораций, осуществляющих бизнес в пределах его юрисдикции, не подвергаясь при этом корпоративным угрозам изъять важные технологии или переместить производства на иностранные предприятия. Для того чтобы осуществлять такую юрисдикцию, экономические границы должны совпадать с политическими границами. Если этого не происходит, то правительство теряет власть, а демократия превращается в ширму. Когда экономика глобальна, а правительства национальны, тогда глобальные корпорации и финансовые институты функционируют в основном за пределами досягаемости общественного контроля правительства становятся более уязвимыми для неправомерного корпоративного влияния, а права граждан сводятся к осуществлению выбора среди потребительских товаров, которые корпорации считают выгодным предложить.

Внутренняя экономика, которая благоприятствует местным предпринимателям, служащим общественным интересам так, как не могут этого делать зарубежные производители и вольные инвесторы, не нуждается в исключении импортных товаров и внешних инвесторов. Там, где международная торговля и инвестиции приносят выгоду, их следует приветствовать. Но народ и его правительств имеют и право, и необходимость контролировать свою собственную экономическую жизнь. И граждане страны, безусловно, имеют моральное право создавала собственных границах препятствия, обеспечивающие преимущества для местных инвестиций. Такая стратегия принесла успех западным странам в период экономического бума после Второй мировой войны и обеспечила значительные экономические выгоды широким слоям населения. Это гораздо более прочная конструкция, чем то, что предлагает корпоративный либертарианизм.

Очень поучительно подумать о том, что могло бы произойти, если бы мы вышли из Второй мировой войны как общество корпоративного либертарианизма (капиталистического свободного рынка), а не демократического плюрализма. Вместо того, чтобы создать широкий стабилизирующий средний класс, куда входила и все возрастающая доля трудящихся классов, мы только углубили бы разделение на сверхбогатых владельцев капитала и угнетенный рабочий класс — разделение, похожее на то, которое породило ранние социадиетические движения в США и других западных странах.

К счастью, западные страны не отступили перед напором идеологического экстремизма, как социалистического, так и капиталистического толка, по крайней мере до 1980-х годов, и, вследствие этого, процветали.

Швеция известна среди западных промышленных стран своими успехами в достижении изобилия и равенства путем соединения элементов как капиталистической, так и социалистической моделей внутри сильной структуры демократического плюрализма. Опыт Швеции дает поучительный пример динамики плюрализма и последствий глобализации.

Очень немногие осознают, что индустриализация пришла в Швецию на 100 лет позже, чем в Англию, и вплоть до начала периода, последовавшего за Второй мировой войной, Швеция оставалась крайне бедной страной. В сельской местности люди жили по преимуществу на небольших фермах, которые, принимая по внимание бедную почву и суровый климат, едва давали им средства к существованию. Одни умирали от голода, другие эмигрировали. Многие другие даже в нынешнем веке жили подобно крепостным в больших поместьях. Неграмотность была повсеместной. В конце 40-х годов было вполне обычным явлением, чтобы семья жила в однокомнатной квартире с кухней (туалет один на несколько семей). Даже шведская королевская семья была относительно бедной по сравнению с их европейскими родственниками  .

Успех современной Швеции принесла Шведская социал-демократическая партия, добившаяся продолжительного национального согласия, которое позволило ей оставаться у власти в течение 44 лет: с 1932-го по 1976-й  . Социал-демократы создали сложную систему социального обеспечения. Их политика в области заработной платы перевела многих рабочих в средний класс и установила значительную степень равенства в сфере заработной платы и большее равенство в оплате труда женщин и мужчин, чем в любой другой капиталистической стране  . Социал-демократы уделяли большое внимание поддержанию полной трудовой занятости. Для того чтобы побудить шведские транснациональные фирмы — такие как «Вольво», «Электролюкс», «Сааб» и «Эрикссон», — сосредоточить свою деятельность в Швеции, соответствующая действительно эффективная ставка налога была гораздо ниже для прибылей, полученных в Швеции, чем для прибылей, полученных за рубежом  .