— Та-ак!

Технический персонал деликатно выгладывал наружу через открытую дверь надстройки, а все «первые лица» столпились на палубе.

— Та-ак… — Штатский, рассматривая упакованную в полиэтилен карту, умудрялся возвышаться даже над почти двухметровым Храмовым:

— Это здесь! Отлив?

Моряк посмотрел на часы, потом на воду:

— Да! Согласно таблиц.

Судя по тону, суточное колебание водной поверхности организовал именно он — и достойно нес ответственность за бесперебойный ход планетарных процессов.

— Господин Паасонен?

— Да… — У финна в руках тоже были какие-то схемы и карты.

— Видимо, это именно здесь.

— Давайте!

Морской офицер скрылся в рубке, и через несколько мгновений замершее было судно двинулось, описывая медленные циркуляции.

— Ну? Что скажешь? — Виноградов тихонько оказался рядом с Шишкиным.

— А что тут сказать? — прошептал приятель. — Попали!

Пояснить свою мысль он не успел.

— Прохладно, однако!

Рядом вырос майор Лукенич, протянул руку:

— Так и не успели поздороваться толком.

— Приветствую. Объясни, если ты в курсе…

— Господин Паасонен говорит, что стоит «привязаться» к смотровой вышке! — перевел на всю палубу парень из МИДа.

Очевидно, неофициальная часть закончилась, и финны решили действовать по протоколу.

— Тоже верно…

Штатский в шляпе, Паасонен и переводчик как-то незаметно обособились, сверяя какие-то только им понятные цифры.

— А это что за вышка? — кивнул в сторону единственного в обозримом пространстве рукотворного сооружения Виноградов.

— Наша, пограничная… Раньше тут пост выставлялся, — пояснил Лукенич. — Теперь, конечно, только по необходимости!

— Шпионы, что ли, кончились?

— Деньги! — Майор мотнул подбородком в сторону Нормы. — Со шпионами все нормально, хватает… Финансы режут.

— Сто-ой! — на все шхеры заорал обладатель шляпы.

— Стоп машина!

— Эй, морской! Подрули чуть поближе и остановись…

С точки зрения флотской терминологии это звучало небезупречно, но команду поняли правильно — катер подработал двигателем и совершил маневр, удовлетворивший, очевидно, «заказчиков»:

— Все! Отлично!

— Слава Богу, волнение почти нулевое…

Вместе со всеми Виноградов сунулся к правому борту.

Под тонким слоем почти до стекольности прозрачной воды округло чернел металлический корпус затонувшего судна. Владимир Александрович не знал, к какому классу его можно отнести — что-то среднее между рыбацким малым сетеподборщиком и рейдовым катером ВМФ. Судно почти полностью завалилось на бок, неприлично заголив дно значительно ниже ватерлинии, — надстройки только угадывались, прочитать название или номер было невозможно…

— Головы чуть уберите! — требовательно донеслось со стороны кормовой лебедки: видеооператор, с самого начала показавшийся Виноградову знакомым по Главку, водил объективом камеры, снимая панораму.

— Ориентиры фиксируй!

В ответ донеслось что-то неотчетливое — по поводу того, что кое-кто пусть у себя в Комитете командует, а специалиста учить не надо… Впрочем, услышали это только те, кто был уж совсем близко к корме.

— Аквалангисты пошли!

Капитан как-то упустил момент, когда парни с аппаратурой переоделись, — на его глазах три черные, лоснящиеся фигуры в ластах с громким плеском обрушились в воду:

— Ого!

— А вы думали!.. — стоящий рядом Храмов испытующе вгляделся в глаза Владимира Александровича. — Все серьезно.

— Вижу. Только пока не очень понимаю!

— Неужели?

У самых лееров Паасонен демонстрировал какие-то выкладки пограничному полковнику, второй финн непрерывно надиктовывал отчет о происходящем на «перлкордер»…

Обратная дорога показалась неожиданно короткой — не прошло и получаса, как справа по курсу выросла увенчанная покатой крышей башня выборгского замка.

На «пайлоте» царило нервное возбуждение, разговаривали громко… и пили, почти не таясь, причем больше всех аквалангисты, оказавшиеся технарями из Федеральной службы контрразведки.

В салоне, куда набились, помимо Виноградова и финнов, оба пограничника, Храмов, Шишкин, а также вездесущий руководитель в штатском, моментально стало душно: сидели чуть не на головах друг у друга.

— Хоть не курите!

— Это уж само собой.

— Дайте-ка… — От входа попытался протиснуться замешкавшийся было мидовец. — Подвиньтесь маленько, будьте человеками!

— Задохнемся же!

— Саныч, ты мне сейчас ноги отдавишь… И еще кое-что!

Никто, однако, и не думал уходить — Паасонен аккуратно нажал на кнопку переносного монитора: начался перегон на стандартную видеокассету материала, отснятого под водой.

— Да-а…

В рабочем варианте, через встроенные глазки камер, присутствующие уже все это видели раньше, когда операторы ушли в кубрик переодеваться, однако сейчас на довольно большом экране в цвете пленка производила шоковое впечатление.

В неживом колеблющемся свете возникли детали обшивки — корпус затонувшего судна был, конечно, далеко не новым, но вполне в приличном состоянии. Обозначилась неуклюжая рубка с выбитым стеклом, задранные люки на почти вертикально стоящей палубе, штатные спасательные плотики — оба в закрепленном состоянии.

— Штормом их сюда выбросить не могло — ну никак!

— Это ясно… И то, что на камень напоролись, исключено.

— Что опять об одном и том же! Какие камни? Тут даже в отлив глубина с запасом, сам видишь…

— Р-разговоры!

На экране черные руки аквалангистов отдраивали запорное устройство. Видно было, как металл с трудом, но поддается…

— Не могу! — Парень из Министерства иностранных дел знал, что увидит в следующее мгновение, поэтому отвел глаза и судорожно схватился за горло. Виноградову тоже стало не по себе.

— Да-а…

Трупы! Трупы… трупы… Мертвыми телами было заполнено все пространство под палубой — по-разному вздувшиеся, кое-где уже поврежденные или, напротив, выглядящие свежо и естественно… Открытый люк, колебания воды как бы оживили утопленников — задвигались конечности, полы одежды, взметнулась и опала копна женских волос. Нечто огромное и белесое, сорванное потоком, устремилось к проему…

— Все!

— Кончай… мне тоже хватит.

— Пекка, на хрен это все! Перематывайте без изображения!

— Да-а… А ребятам каково было? Снимать?

— За спасибо — оклад плюс звание!

— Пайковые еще. И премии… Эх, мать его! А в сорок лет — готовый псих, инвалид.

— Это неправильно! — вопреки церемониалу решился покритиковать местные порядки Йорма. — Это большая ошибка…

— Выборг! Приехали, товарищи офицеры! — прохрипел из динамика голос. После некоторой паузы прибавил: —…И господа!

Публика собралась на лоцманском причале та же, что и некоторое время назад, перед отходом, — за исключением, пожалуй, только молоденького военного моряка.

— Так, ребята! С вами на сегодня все — в гостиницу, отдыхать. Только смотрите там… — На голове у штатского опять была карикатурная шляпа, воротник плаща поднят.

— Есть! — Парни с аппаратурой потянулись к «рафику», вслед за ними пошел прикомандированный, очевидно, к группе эксперт ГУВД.

— Кто он такой-то? Узнал?

Не то чтобы это так уж интересовало Владимира Александровича, но все-таки…

— Этот — комиссар Миклован? — Шишкин понял, кого имеет в виду приятель, штатский действительно был поразительно похож на героя румынского сериала:

— Шеф сказал, что он генерал. Заместитель начальника нашего ФСК, сам понимаешь — не по хозчасти…

— Чувствуется! Контрразведка… — Слово было красивым и манящим со времен Штирлица и жженовской «Ошибки резидента». — То-то все тянутся перед ним!

Почему-то вспомнился Коротких… Получалось: всякой твари по паре. Храмов с Шишкиным, Лукенич со своим шефом, два финна. Можно к генералу прибавить покойного Сашку, а к Виноградову, для комплектности, — переводчика-мидовца… Если считать живых и заменить Коротких на Синицына, то очень интересная мозаика получается. И лучше бы его, Виноградова, в этом живописном панно вообще бы не было!