— А вот хрен вам… — надо было как-то выпутываться.
Он толкнул пальцем переключатель — приборная панель защелкала, метрономно отсчитывая оставшиеся секунды: ожили повторители поворота. Это заметили и в иномарке — «опель» ушел вперед, постепенно притормаживая.
Владимир Александрович тоже убрал ногу с педали газа: восемьдесят пять километров, семьдесят, шестьдесят…
«Опель» почти остановился, указывая Виноградову место, где надо затормозить… встал!
«Пятерка» прижалась к обочине в нескольких метрах сзади.
Капитан выжал до упора сцепление, воткнул рычаг на первую передачу. Завороженно вглядываясь в малиновый силуэт впереди, он приоткрыл свою дверь, демонстрируя готовность выйти:
— Эй! Вы охренели совсем? Чего надо?
Из «фронтьера» почти одновременно выскочили трое — тот, кого Виноградов определил как главного, и еще двое, с задних сидений. Без суеты, но энергично, они направились к остановленной машине.
Пришлось поспешить — расстояние сокращалось слишком быстро.
Владимир Александрович бросил сцепление, только потом уже сообразив и удивившись, как это движок не заглох, и выжал до предела педаль газа… Несчастная «пятерка» взревела и застонала от боли и возмущения, однако лихо рванула с места.
Задев одного из попавшихся на пути, машина стремительно пронеслась мимо иномарки — каким-то сверхъестественным боковым зрением Виноградов увидел, что водитель в растерянности вертит головой, ожидая команды старшего.
Рычание мотора загоняло стрелку спидометра все выше и выше: пятьдесят, шестьдесят пять, девяносто… Тут уж было не до гололеда! Где-то сзади нападавшие бегом возвращались к «опелю», почти на ходу запрыгивая в салон, — даже тот, отброшенный в сторону виноградовским капотом, прихрамывая, не отставал от своих.
На скорости почти в сто километров Владимир Александрович прошел поворот и потерял преследователей из виду — хоть незначительная, но фора у него теперь была…
* * *
— А потом? Так и оторвался?
До Выборга Виноградов добрался из принципа. И еще потому, что возвращаться было еще страшнее, чем ехать вперед.
— На Гаврилово я знал дорогу… проселком.
Шишкин в сердцах стукнул себя кулаком в подставленную ладонь:
— Вот, мать их… Ты когда позвонил, я подумал — машина сломалась. Застрял, как бывает…
— Ну я же не мог все сказать. С почты-то? Когда вокруг полдеревни собралось…
— Это верно… Хорошо, тут езды два шага!
— Слава Богу, что телефон работал! А то я, пока по лесу выруливал, молился: во-первых, чтобы колеса не проколоть, а во-вторых, чтоб до тебя дозвониться. Я ведь сначала в лесхозе на мента участкового наткнулся, а уж потом мы с ним почти час телефон исправный разыскивали… Цивилизация!
— Сашка Сырников? Лейтенант? Я его знаю, отличный мужик!
— Ну! Выпутаюсь из дерьма — проставлюсь ему…
— Да он не пьет… Почти.
— Ладно, чем-нибудь другим. Сочтемся! А где ты машину гаишную надыбал? Весьма кстати…
— О! Наша-то высоких гостей обслуживает, все начальство слетелось, да финны еще… А тут гляжу — стоит у отдела, скучает: с мигалкой, разрисованный. Местный, выборгский парень, я его как-то выручил… Брат, понимаешь, фарцовщик, попался на территории…
— Обычное дело.
— Вот именно! Короче, подошел к нему — и нет проблем… Это всяко вариант лучший — и если бы ты даже какое-нибудь ДТП сделал, потом он в машинах разбирается… да и вообще!
— С ним бы тоже надо…
— Мои проблемы, Саныч! Долг платежом красен.
— Про тебя я уж и не говорю.
— Ну, между нами-то какие счеты? Брось! Дадим информацию по трассе, спецслужбу сориентируем… Вычислим твоих гадов рано или поздно. Машина уж больно приметная.
— Ты все же считаешь, что это «пираты»?
— Судя по почерку… Это довольно часто на трассе — прижать «тачку», растрясти, валюту снять…
— Да, но не «пятерку» же занюханную!
— Хрен их знает! Саныч, сейчас и за рубль порвут. Развелось, блин, на большой дороге… Да они на учете все, если операм намекнуть — из-под земли достанут! У меня там приятель, проверим по картотеке…
— Проверим, — вздохнул Виноградов. — Только вот сердцем чую, не местные это. Под них работают, явно, но…
— Тебе виднее! Но сам же говоришь, если бы захотели убить…
— Да уж конечно! Завалили бы за милую душу. И концов никаких — дорога опасная, скользко… Не справился капитан Виноградов с управлением, ушел в кювет через крышу…
— Еще налить?
— Хватит. Вечером, если в баньку пойдем…
— Обязательно! Контингент собран, готов. Ждут сигнала!
— А этот где… виновник торжества?
— Финн? Сейчас подъедет. Нормальный, между прочим, мужик!
— У тебя все нормальные… — Действительно, Владимир Александрович ни разу не слышал, чтобы Шишкин о ком-нибудь отозвался плохо. Неприятные люди для него как будто просто не существовали.
— Нет, серьезно! Мы с ним вчера так посидели… Не помню, как в гостиницу сгрузил. Но здоров этот Пекка пить!
— Не говорил, чего ему надо?
— Что ты! Это же не то что у нас, русских — на работе о бабах, с бабами о работе… Строго на отвлеченные темы!
В коридоре послышались шаги.
— Он, наверное!
Но в кабинет постучался милиционер:
— Товарищ начальник… Спустись, короче, в дежурку, к телефону.
— А что такое?
— Там, короче, этот вчерашний полицай. Тебя или, вон, короче, капитана Виноградова просит.
— Иду…
— Визитку, небось, дал? — ехидно поинтересовался Владимир Александрович. Все, кому положено, знали, что номер, указанный на шикарных шишкинских карточках, уже давно «перекинут» в дежурную часть. В свое время визиток вступивший в должность начальник портовой милиции по виноградовскому примеру наделал несчетное количество, так что на новые тратить деньги не хотелось, поэтому обычно Вадик дописывал свой нынешний телефон от руки… — А цифры изобразить сил не хватило?
— Да-а… погуляли!
Вслед за Шишкиным капитан спустился вниз:
— На, Саныч, разговаривай…
— Господин Паасонен?
— Да, здравствуйте, господин Виноградов! Это удачно, что вы смогли приехать.
— А вы где?
— Извините, но планы… Некоторые очень важные изменения. Я нахожусь на причале, где пилоты… так?
— Лоцманская база?
— Да, верно! Мы скоро уезжаем в море… Есть ли возможность вам подъехать? Для формальностей?
— Ну… попробую! — Владимир Александрович покосился на Шишкина. Благодаря допотопной технике разговор был слышен на всю комнату. Вадим кивнул. — А может быть, дождаться, встретиться на вокзале? Перед хельсинкским поездом?
— Я не еду сегодня в Финляндию.
— А как же генерал? Разве не поэтому…
— Его проводят и встретят… другие. Здесь очень серьезно!
— Хорошо…
«Побыстрее отделаюсь, — подумал Виноградов. — Баба с возу — кобыле легче!»
— Я сейчас тебе вохровский «Москвич» выпрошу, прикинул Шишкин. — На полчаса дадут!
— Да я и сам доеду.
— Не найдешь… Там надо через порт, потом железнодорожный переезд! Объяснять дольше, тем более режимная территория.
— Далеко это?
— Десять минут. Только потом сразу сюда! Я уже чувствую, переработал…
Вадим покосился на холодильник, где зябли в ожидании применения пивные бутылки.
— Пошли! Договорюсь с начальником караула.
…Дорога действительно оказалась короткой: водитель шмыгнул куда-то в путаницу пакгаузов, проскочил на приличной скорости через узкоколейку, попетляв перед этим среди дровяных штабелей:
— Пли-из! — это было сказано почему-то по-английски, но Виноградов и без того понял, что приехали.
На чистом и аккуратном, как палуба эсминца, пирсе собралась весьма странная публика.
Прежде всего выделялись люди в форме: монументальный полковник погранвойск в низко надвинутой фуражке и майор Лукенич, тоже при погонах с ядовито-зелеными просветами. Был еще молоденький морской офицер с папкой — он что-то на пальцах объяснял хмурому мужчине в штатском плаще и шляпе времен первых пятилеток. Поодаль курила группа разновозрастных граждан с видеокамерами и другими загадочными приборами в чехлах и футлярах: одного из них, как показалось Виноградову, он раньше видел в экспертно-криминалистическом отделе Главка…
