Известно также, как этот избыток деловой деятельности расслабляет тела и искушает души. Все жизненные ценности приносятся в жертву Молоху труда, все порывы духа и сердца отдаются в жертву одному интересу: делу. Это опять-таки искусно изобразил нам Келлерманн в своей книге «Туннель», когда он в заключение говорит о своем герое, который раньше был пышущей жизнью силой, цельной натурой: «Создатель туннеля — он стал его рабом. Его мозг не знал более никакой иной ассоциации идей, как только машины, типы вагонов, станции, аппараты, числа, кубические метры и лошадиные силы. Почти все человеческие ощущения в нем притупились. Один только друг оставался еще у него, это был Ллойд. Они оба часто проводили вечера вместе. Они сидели тогда в своих креслах и — молчали».

Особенно ясно проявляется эта расшатанность духовной жизни в современном экономическом человеке, когда дело идет о зерне естественной жизни: об отношении к женщинам. Для интенсивного воодушевления нежными любовными чувствами у этих людей так же недостает времени, как и для галантной игры в любовь, а способностью к большой любви, к страсти они не обладают. Обе формы, которые принимает их любовная жизнь, — это либо полная апатия, либо короткое внешнее опьянение чувств. Либо им совершенно нет никакого дела до женщин, либо они удовлетворяются внешними наслаждениями, которые может дать продажная любовь. (В какой мере в этом своеобразном и вполне типичном отношении экономического человека к женщинам играет роль природное расположение, нам придется проверить в другой связи.)

III. Деловые принципы, естественно, соответственно тому сдвигу, который испытала цель хозяйства, также проделали перемену. Ныне хозяйственное поведение современного предпринимателя подчиняется преимущественно следующим правилам: а) вся вообще деятельность подчиняется наивысшей, по возможности абсолютной рационализации. Эта рационализация с давних пор была составной частью капиталистического духа, как мы это установили в ходе этого исследования. Она издавна выражалась в планомерности, целесообразности ведения хозяйства. Но то, что отличает в этом отношении современный капиталистический дух от раннекапиталистического, — это строгое, последовательное, безусловное проведение рациональных деловых принципов во всех областях. Последние остатки традиционализма истреблены. Современного экономического человека (каким он всегда в наиболее чистом виде проявляется в американском предпринимателе) воодушевляет воля к единственно рациональному устроению хозяйства, и он обладает и решимостью осуществить эту волю, следовательно, применить всякий наиболее совершенный метод, будь то метод коммерческой организации или счетоводства или производственной техники, потому что он самый рациональный, что, естественно, с другой стороны, означает, что он, не стесняясь какими бы то ни было трудностями, оставит старый метод в тот момент, когда он узнает о существовании лучшего;

б) хозяйство направлено на чистое производство благ для обмена. Так как высота достигнутой прибыли есть единственная разумная цель капиталистического предприятия, то решающее значение относительно направления производства благ имеют не сорт и доброкачественность изготовляемых продуктов, но исключительно их способность к сбыту. Чем достигается наибольшая выручка, понятно, безразлично. Отсюда безразличие современного предпринимателя как в отношении производства низкосортных товаров, так и в отношении фабрикации суррогатов. Если скверными сапогами достигается больше прибыли, чем хорошими, то изготовлять хорошие сапоги значило бы порешать против духа святого капитализма. То, что ныне в некоторых отраслях производства (химическая промышленность!) началось движение, стремящееся к «повышению качества», так же мало доказывает что-нибудь против правильности только что выраженной мысли, как, например, старание владельца магазинов способствовать продаже более дорогих сортов при помощи раздачи премий приказчикам. Это, напротив, только доказывает, что в подобных случаях капиталистический интерес (прибыли) начал двигаться в направлении производства продуктов более высокого качества или сбыта более ценных предметов. В тот момент, когда предприниматель бы убедился, что это благоприятствование вышестоящим по качеству товарам принесло бы ему убыток, он, конечно, немедленно снова стал бы изготовлять или сбывать менее доброкачественный товар. Да это, в сущности, представляется само собою понятным, как только мы согласимся взглянуть на мир глазами капиталистического предпринимателя.

Так как размеры сбыта определяют высоту прибыли и так как — мы это видели — стремлению к наживе присуще стремление как можно больше расширять возможности получения прибыли, то деятельность современного предпринимателя с неизбежной необходимостью направлена на беспрерывное увеличение сбыта, к которому и потому еще лежит его сердце, что оно представляет ему многочисленные преимущества в борьбе с конкурентами. Это судорожное стремление к расширению области сбыта и увеличению количества сбыта (являющееся самой мощной движущей силой в современном капиталистическом механизме) создает затем ряд деловых принципов, которые все имеют одну цель — побудить публику покупать. Я назову из них важнейшие:

в) покупателя отыскивают и нападают на него, если так можно сказать; принцип, который так же естественно присущ всему современному ведению дела, как он — мы видели — был чужд всему прежнему, даже и раннекапиталистическому, ведению дела. Цель, которую потом преследуют, — это возбудить у покупателей: 1) внимание, 2) желание купить. Первое осуществляется тем, что им как можно громче кричат в уши или возможно более яркими красками бьют в глаза. Второго пытаются достигнуть тем, что стремятся внушить покупателям убеждение в необыкновенной доброкачественности или необыкновенной выгодности цены сбываемого товара. Излишне указывать, что средством к достижению этой цели является реклама. Излишне распространяться также и о том, что ни с чем не считающееся преследование этой цели должно уничтожить всякое чувство благопристойности, вкуса, приличия и достоинства.

Что современная реклама в конечном счете в эстетическом отношении отвратительна, в нравственном — бесстыдна, это ныне — слишком само собою разумеющийся факт, чтобы его приходилось подкреплять хотя бы одним словом доказательства. Здесь также, несомненно, не место рассуждать о положительной или отрицательной ценности рекламы. Нужно было только указать на нее как на характерную черту в общей картине современного ведения хозяйства;

г) к наивысшему возможному удешевлению производства и сбыта стремятся для того, чтобы привлечь публику действительными выгодами. Это стремление ведет к многочисленным присущим нашей хозяйственной жизни приспособлениям и обыкновениям, перечислять которые здесь также не место, так как ведь дело для нас идет только о том, чтобы выяснить принципы ведения хозяйства. Мы видели, как весь раннекапиталистический хозяйственный образ мыслей был не расположен к дешевым ценам, как в нем действовало правило: на немногих делах много заработать. В противность этому ныне выставляется другая цель: на многих делах понемножку заработать, что выражается в руководящем правиле, господствующем над нынешней хозяйственной жизнью во всех отраслях: большой оборот — малая польза;

д) свободы локтей требуют, чтобы иметь возможность беспрепятственно достичь поставленных стремлением к наживе целей. В этой свободе локтей заключена, во-первых, формальная свобода — иметь возможность делать или не делать то, что считают необходимым в интересе дела. Не хотят никакого ограничения ни правом, ни обычаем; не хотят никакого ограждения других хозяйствующих субъектов, но хотят иметь право убить конкуренцией всякого другого, если того требует собственный интерес (зато отказываются от защиты самих себя); не желают, чтобы государство или, например, представительство рабочих принимало участие в составлении договоров об условиях труда. Ко всякой «связанности» прежнего времени относятся с отвращением. Свободное проявление собственной силы одно должно решать хозяйственный успех.