— Хорошо, — сказал Колин, решив несколько ослабить напряжённость разговора. — Как бы там ни было, но мы считаем преждевременным назначать Фан Тхук Диня на какой-либо официальный пост в правительстве. Мы несём ответственность перед президентом Эйзенхауэром и госсекретарём Даллесом за оказание вам, господин Нго Динь Дьем, помощи в осуществлении разработанного плана. Итак, помимо вашего советника Нго Динь Ню и вашего личного секретаря Хо Хая вы можете взять себе ещё одного человека в качестве помощника. Им будет Чан Ким Туен. На него будет возложена ответственность за анализ общественно-политической обстановки.

— Господа, я, кажется, кое-что придумал, — сказал Лэнсдейл, прохаживаясь из угла в угол. — Мы используем Фан Тхук Диня для других целей. У нас есть хорошая возможность проверить его. В то же время он окажет нам большую услугу. Динь тесно связан с французской разведкой. Он наверняка отлично знает эту организацию. Я думаю, господин Нго Динь Дьем, вам следует поручить ему вскрыть сеть французской разведки во Вьетнаме и передать нам полный список агентов этой сети. Французы на протяжении многих лет готовили этих людей, создали хорошую организацию, и было бы грешно не использован, эти возможности, Я думаю, мы найдём применение этим людям. Ну а тех, кто откажется работать с нами, мы устраним. Мы должны полностью очистить эту землю от какого бы то ни было постороннего влияния.

— Окей! — согласился Колин. — Меня устраивает ваше соображение, господин полковник. Если Фан Тхук Динь проявит себя, зарекомендует, тогда, я думаю, будет не поздно предложить ему какой-нибудь официальный ноет. Как вы считаете, господин Нго Динь Дьем?

Нго Динь Дьем ещё раз просмотрел лежавший перед ним список.

— Мне нравится ваша мысль, господа, — сказал он. — Я просил бы вас только как можно быстрее уладить дела с французами, с тем чтобы я скорее приступил к исполнению обязанностей. Если мы затянем с решением данного вопроса, то обстановка может повернуться в неблагоприятную для нас сторону.

— Не волнуйтесь, — успокоил его Колин. — Считайте, что с французами мы уже договорились.

— С этого часа на нас ложится огромная ответственность, — торжественно произнёс Лэнсдейл.

7 июля 1954 года под давлением американцев французы согласились распустить правительство Быу Лока. Нго Динь Дьему было поручено сформировать новое проамериканское марионеточное правительство. В этом правительстве все ключевые посты заняли родственники Нго Динь Дьема и люди из ближайшего окружения этой семьи.

В Сайгонском морском порту шум и оживление. Шныряют катера французского экспедиционного корпуса. Медленно передвигаются торговые суда. К пирсам пришвартовались корабли американского военно-морского флота. На многих судах — доставленные с севера вьетнамцы, насильно эвакуированные в зону, контролируемую французами. Большинство из них католики Фатзьема, Садоая, Буйтю. На их лицах усталость, беспокойство. Они бросили всё — дом, землю, семью и, слепо следуя призывам американской пропаганды, развернувшей мощную психологическую кампанию, поехали на юг, не зная, ради чего они бросают родные места и что их ждёт завтра. Многие старики и дети, не выдержав изнурительного перехода, погибли в пути.

Каждый раз, когда судно пришвартовывалось к пирсу, перед тем как пассажиры выходили на берег, команда выносила несколько носилок с тяжелобольными или умершими в пути. В эти минуты на палубе раздавался плач родных и близких. Пассажиры тащили на плечах скарб, нажитый не одним семейным поколением. Здесь же, как правило, находилось несколько американцев, с ухмылкой наблюдавших за трагедией тысяч людей.

Из громкоговорителей, установленных на пристани, время от времени неслась одна и та же фраза: «Внимание, соотечественники! При выходе на берег не забудьте получить талон. Каждый человек может получить по нему сто пиастров. Их вам дарят наши американские союзники». На пирсе крутились американские журналисты. Они снимали на киноплёнку сцену получения американских подарков.

Молодой парень, сайгонский таксист, наблюдавший эту сцену, удивлённо спросил подошедшего к нему пожилого мужчину, только что сошедшего с судна:

— Ты что, братец, и впрямь поверил, что тебя ждёт здесь независимость? Проснись, посмотри кругом.

— Эх! Как бы повернуть отсюда в обратную сторону, — невнятно пробормотал тот.

Но огромные четырёхосные грузовики военного ведомства уже подкатывали к группе собравшихся на пирсе. Рядом стояли хозяева каучуковых плантаций. Они жадно, словно дорогой товар, ощупывали прибывших оценивающим взглядом. Здесь же, пряча глаза за стёклами очков, прохаживались какие-то тёмные дельцы. Грузовики развозили прибывших в концлагеря или на плантации. Так свободные люди становились рабами. По пирсам в промокших в просоленных от пота рубахах быстро сновали кули.

В общей суматохе и шуме никто не обратил внимания на то, как к концу пирса подошёл небольшой американский катер. Внешне катер ничем особенно не отличался от других стоявших по соседству кораблей. Около него, как и около других судов, сновали кули, перетаскивавшие мешки и ящики, на которых жирным шрифтом было выведено: «Американская помощь». На катере помимо американской команды было несколько филиппинских моряков.

Катер разгрузили, с него сошли все кули. Команда занялась большой приборкой корабля. В это время на пирс прибыла легковая машина. Из неё вышли два американца в штатском. Один из них был полковник Лэнсдейл: белые брюки, белая сорочка, спокойное энергичное лицо. Рядом с ним — майор Томас: серые тергалевые брюки, белая сорочка. Они подошли к катеру и поднялись на палубу. Командир и его помощник замерли в приветствии. Лэнсдейл и Томас ответили взмахом руки.

— Полковник Лэнсдейл, — представил его Томас, — руководитель нашей службы безопасности в этой стране. Господин полковник, позвольте представить вам капитана второго ранга Аллена — командира корабля — и лейтенанта Эндрюса — специалиста по особо секретным операциям. О нём, господин полковник, я уже докладывал вам.

Офицеры пожали друг другу руки.

— Ну как, закончили? — спросил Лэнсдейл.

— Так точно, господин полковник, — ответил Эндрюс.

— Сколько человек?

— Разрешите доложить, двадцать один человек и два повара.

— Их кто-нибудь видел?

— Никак нет, господин полковник. — Лицо Эндрюса вытянулось в самодовольной улыбке. — Они были замаскированы под кули. Сейчас все они ожидают в трюме.

— Им можно доверять?

— Майор Томас и я подобрали самых надёжных, господин полковник. Они горят желанием служить нам.

— А на базе Кларк всё готово?

— Так точно, господин полковник. Для тренировки: этих людей на базе отведён специальный район. Там ужо находятся наши специалисты — подрывники, разведчики, радисты, диверсанты. Они дожидаются прибытия людей из Вьетнама. Майор Томас уже доложил вам программу обучения этих людей.

— Да, я познакомился с программой. Время подготовки необходимо сократить. Ранее планировалось отвести на их обучение два с половиной месяца, но теперь надо, чтобы подготовка заняла по более полутора месяцев. Время не ждёт. Мы должны максимально использовать благоприятную обстановку, пока французы ещё не полностью ушли из Северного Вьетнама. Надо внедрить наших людей туда одновременно с группой подполковника Конэна. Необходимо максимально сократить период подготовки и за счёт этого увеличить количество засылаемых групп. Сейчас главное — это количество засылаемых людей. Каждая группа должна взорвать но несколько объектов в тылу у коммунистов. И здесь не следует опасаться жертв среди исполнителей.

— Понятно.

— Теперь позвольте взглянуть на отобранных вами людей.

Эндрюс и Аллен провели Лэнсдейла и Томаса в трюм катера, в котором находились двадцать три вьетнамца, словно кули, одетые во что попало. Увидев американцев, они подскочили, будто под них подложили горячие угли. Эндрюс начал представлять их Лэнсдейлу.