Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Тхань действительно мужественный человек, — сказал Фан Тхук Динь, улыбаясь. — Я уверен, что, закончив дело, он вернётся к тебе.

— Но он сказал, что в этом деле мне нет места.

В тот же вечер Фан Тхук Динь пошёл прогуляться, посетил несколько лавочек на другом берегу реки, приобрёл какие-то безделушки, затем завернул в книжную лавку на улице Чан Хынг Дао. Вечерело. Посетителей в магазине уже не было. Хозяин — мужчина средних лет, с седой головой, в очках, — сидел и читал книгу. Фан Тхук Динь, посмотрев на полки с книгами, спросил:

— У вас нет каких-нибудь старых романов?

Хозяин отложил книгу и переспросил позднего посетителя:

— А какие именно вам нужны?

— Я ищу исторические романы, изданные в период с тысяча девятьсот тридцатого по сорок пятый год.

— У пас есть только современные романы на социально психологические темы, — сказал хозяин. — Если вам нужны старые романы, то я достану их вам к следующему разу.

Оба засмеялись. Фан Тхук Динь отобрал на полках несколько книг и попросил хозяина завернуть их в бумагу. Когда Динь платил деньги, он передал хозяину небольшой листок бумаги с заранее написанным текстом, затем попрощался и вышел. Хозяин проводил Диня долгим взглядом.

Вернувшись на почту, Фан Тхук Динь вошёл в телефонную кабину и набрал помер 377.

— Алло, соедините меня с господином Рене. — После небольшой паузы он продолжал: — Алло, это господин Рене? Добрый вечер. Я — Фан Тхук Динь. Свои дела в Хюэ закончил. Приготовьте, пожалуйста, на завтра два билета. Один — до Сайгона, другой — во Францию… Спасибо.

Образование кабинета министров

Произошло то что должно было произойти. 7 мая 1954 года французский экспедиционный корпус в Дьенбьенфу капитулировал. Это был взрыв огромной, потрясающей силы. Победа вьетнамской Народной армии в Дьенбьенфу оказала огромное социально-психологическое воздействие на весь вьетнамский народ, на народы, ведущие борьбу за национальное освобождение. Эта победа открыла новую страницу в истории освободительной борьбы. На Женевской конференции по Индокитаю Франция готовилась к полной капитуляции. Эта старая колониальная держава была готова признать совершённые ею преступления, грабежи, жестокое уничтожение людей. Но новая колониальная держава — США, опираясь на атомные бомбы и реактивные самолёты, разрабатывала человеконенавистнические планы мирового господства.

В то время как французские колонизаторы и их марионетки пребывали в отчаянии, представители различных американских служб совершали челночные визиты в Сайгон и Ханой. Там побывали и работники ЦРУ и военной разведки. Среди них оказались и полковник Лэнсдейл, и профессор Фишел, и майор Томас… В то время как госсекретарь США Даллес покинул Женеву и вёл сепаратные переговоры с министром иностранных дел Великобритании Иденом, французским премьер-министром Ланшелем, а затем с Мендес-Франсом, переговоры, имевшие своей целью воспрепятствовать признанию суверенитета народов Индокитая, затянуть войну и подготовить американскую армию для экспедиции во Вьетнам, в самом Вьетнаме американские самолёты начали сбрасывать бомбы на мирные деревни, Седьмой американский флот вошёл в Тонкинский залив. Американские чиновники лихорадочно составляли доклады о положении во Вьетнаме, вели переговоры с генералом Наварром, Бао Даём, высшими государственными чиновниками колониального Вьетнама. Наряду с этим весьма активно проводились тайные встречи неофициальных деятелей и представителей секретных служб. Во встречах участвовали чиновники различных ведомств марионеточного административного аппарата, сайгонской армии, временщики, называвшие себя лидерами национальных партий, проходимцы в рясах служителей культа, астрологи, хироманты, крупные торговцы и мелкие лавочники, бродяги и повесы. Ещё никогда посольство США, американские информационные центры, агентства по оказанию помощи в Ханое, Хюэ и Сайгоне не работали столь активно.

Со всех сторон ползли туманные, расплывчатые слухи. Давались обещания, заверения. Шёл открытый торг. Затем, как однажды выразился кто-то из журналистов, из широкого рукава дяди Сэма появилась новая марионетка.

18 июня 1954 года в Сайгоне на аэродроме Тансоннят происходила странная церемония — полуофициальная и полузакрытая, и привычная, и нереальная. Прибывала какая-то важная персона. Встреча была неофициальной, потому что о ней знал довольно узкий круг людей. На аэродроме не было ни флагов, ни транспарантов, ни оркестра, ни почётного караула. Но встреча была, видимо, открытой, узаконенной, ибо к прибытию самолёта на аэродром была стянута полиция, кругом шныряли тайные агенты, пришло несколько журналистов с фотокамерами. Все встречавшие важную персону были и сами важными, хотя и не главными в колониальном аппарате и в марионеточной армии. Здесь были высшие французские чиновники. Рядом с американским полковником Лэнсдейлом стоял представитель Бао Дая. Бок о бок с представителем американского посольства был епископ Нго Динь Тхук. Миопия но поводу прибытия важной персоны были самые противоречивые. Одни утверждали, что теперь в руках нации будет «знамя», другие испытывали большое раздражение, будто у них изо рта вырывали кусок мяса. Одни утверждали, что прибывающий займёт пост министра, другие были заняты сложным анализом и решали — садиться ли им на новый стул или служить старому хозяину.

Четырёхмоторный самолёт американской компании «Фридом эр лайнс» остановился в конце посадочной полосы. Все молчали, дожидаясь подачи к воздушному лайнеру трапа. Наконец дверь самолёта широко открылась, и из него вышел Нго Динь Дьем. Ему было уже за пятьдесят. Белый костюм. Чёрный галстук. Широкие брюки.

Он сощурил глаза от ярко светившего солнца, широко улыбнулся, поприветствовал встречавших взмахом руки. Позади него, словно офицер охраны, суетился американец — профессор Фишел. Затем с самолёта спустились Нго Динь Ню, Чан Ким Туен, Фан Тхук Динь. Защёлкали фотоаппараты.

Нго Динь Дьем быстрыми шагами направился к встречающим. Он поздоровался с каждым в отдельности. Внимательно выслушал имя и должность каждого. Когда он пожимал руки французам, на его лице отразилась некоторая напряжённость, которая быстро исчезла при виде американцев. Этих он знал по имени и обрадовался им, словно близким родственникам. Встречающим нового хозяина вьетнамцам Нго Динь Дьем подарил многообещающие улыбки.

Когда к Нго Динь Дьему приблизились журналисты и попросили его дать интервью, он, улыбаясь, сказал:

— Пока что заявления с моей стороны преждевременны. Подождите дней десять.

Затем и прибывшие и встречавшие сели в машины и уехали. На аэродроме остались лишь полицейские и ничего не понявшие тайные сыскные агенты. Им приказали наблюдать за реакцией встречающих. Но попробуй понаблюдай, если здесь собрались такие большие шишки. Можно ведь ошибиться и без работы остаться. Им приказали также наблюдать за прибывающими. Но как они могли выполнить этот приказ, если ни одного агента не допустили к трапу? Да, трудненько им пришлось.

Тем же вечером в американском посольстве проходило совещание, в котором участвовали три человека: Колин, Лэнсдейл и Нго Динь Дьем. Участники совещания выпили за здоровье Нго Динь Дьема.

— Поздравляем вас, господин Нго, с возвращением.

— Ну вот мы и встретились в Сайгоне.

— Спасибо, спасибо, господа, — то и дело любезно раскланивался Нго Динь Дьем. — Неё это благодаря вашей помощи.

— Конечно, здесь прежде всего необходимо отметить роль полковника и его службы, — заметил Колин, повернув голову в сторону Лэнсдейла.

— По-моему, французы не очень-то довольны моим возвращением, — сказал Нго Динь Дьем с беспокойством. — Мне кажется, их следует побыстрее нейтрализовать.

— Вы правы, — улыбнулся Лэнсдейл. — Но, заверяю вас, не следует слишком беспокоиться. С французами мы договорились, они обещали вам полную безопасность. Конечно, эти господа из колониального аппарата пытаются строить кислые мины, но решают ведь не они. А Париж и Вашингтон уже обо всём договорились. Пройдёт время, и мы отделаемся от этих господ. Госсекретарь Даллес постоянно поторапливает нас. Обстановка развивается очень быстро и не терпит отлагательства. Необходимо в срочном порядке приступить к реализации нашего плана.

13
{"b":"253386","o":1}