Дьем внимательно слушал Диня:

— Что такое? Говори, не бойся…

— Я виноват перед вами, почтенный. Помимо этого письма преподобный отец Тхук просил передать вам фотографию святой девы Марии. Я положил её в кошелёк, но несколько дней назад уличные воришки вытащили его у меня из кармана. Я не подозревал, что в Америке так много воров. Хорошо ещё, что письмо лежало в портфеле и поэтому уцелело.

— Ты потерял кошелёк, сын мой? Что в нём находилось?

— Там были паспорт, деньги, — ответил Динь. — Паспорт, конечно, можно получить заново, денег не жалко. Жалко только фотографию девы Марии, сувенир преподобного Тхука вам, господин Дьем. В кошельке была ещё одна вещь — дорогая моему сердцу память об отце. С ней я не расставался все последние годы.

— Ты заявил в полицию о пропаже?

— Да, я уже сообщил об этом в полицию Нью-Йорка. Там обещали помочь, но я не очень в это верю. Судя по печати в этом городе ежегодно происходят тысячи подобных случаев воровства и более серьёзных преступлений: убийства, угон автомобилей, грабежи с применением оружия. Многие из этих происшествий не раскрываются. Я не думаю, чтобы кто-то обратил внимание на пропажу небольшого кошелька.

— Мой мальчик, нельзя так говорить об американцах! Ты только что приехал в Америку и ещё не знаешь этой страны. Местная печать любит раздувать подобные происшествия, чтобы разжигать любопытство читателя. Америка — страна свободы. Ты должен верить в американскую полицию. Она хорошо подготовлена. Если там обещали найти пропажу, ты увидишь, они найдут её. — Дьем ещё раз внимательно осмотрел Диня. — Ну что же, после того как мы виделись с тобой в тысяча девятьсот сорок шестом году, что же ты делал всё это время?

— После встречи с вами в Ханое в тысяча девятьсот сорок шестом году, — начал уверенно Динь, — я по-прежнему продолжал поддерживать связь с французами и господином Ню. Некоторое время спустя я узнал от французов, что вы уехали в Гонконг, а затем намеревались поехать во Францию, чтобы просить французов направлять больше солдат для борьбы с Вьетминем. Я очень хотел последовать за вами, но не смог сделать этого. Господин Ню послал меня в Хюэ со своим письмом к нунцию Драпье, который под эгидой французов готовил учредительную конференцию Союза борьбы против коммунизма. Мне пришлось преодолеть множество трудностей, чтобы встретиться с нунцием. Я участвовал в работе конференции. Она проходила тайно, в Фукаме. При проверке участников конференции преподобный Драпье допустил где-то ошибку. На заседание проникла какая-то девица — агент Вьетминя. В результате были раскрыты организация и планы нунция и господина Ню. Многие паши люди были арестованы, так и не приступив к активной деятельности. Я очень испугался. Перебрался во французский район города. При помощи генерала Лоборита мне удалось перелететь на самолёте в Сайгон. Приняв во внимание мою молодость, наклонности к учёбе и заслуги пашей семьи перед правительством Спасения, генерал Лоборит помог мне продолжить учёбу, чтобы познать прекрасную культуру Франции. В тысяча девятьсот сорок седьмом году я учился в Сайгоне, затем получил стипендию во Франции. В прошлом году я закончил университет и получил степень доктора права. Несколько французских университетов приглашали меня на преподавательскую работу. Однако, помня о том, что я не отомстил ещё за семью и что судьба моей страны в опасности, я решил не сидеть за границей сложа руки. В начале этого года я побывал дома, и, как уже сказал, мне посчастливилось встретить отца Коратцо.

— А какие же причины, сын мой, побудили тебя искать меня? — спросил, радостно улыбаясь, Дьем.

— Мой отец давно уже приказал мне во всём следовать за вами, — с ещё большей уверенностью ответил Динь. — Я молод, полон ненависти, но не знаю, с чего начать. Я в полной растерянности, как человек, сбившийся с пути и оказавшийся на перекрёстке дорог. Я полон решимости следовать завещанию моего отца и отдать всего себя делу, за которое вы боретесь. Я давно ждал встречи с вами, чтобы спросить, что я должен делать. Я готов выполнить любой ваш приказ. Все годы, прошедшие после встречи с вами, я жаждал вновь увидеть вас, чтобы всегда быть рядом. Не знаю, может быть, я слишком ещё молод, чтобы мстить за своих родителей?

— Ты рассуждаешь совершенно правильно, мой мальчик. И рад новой встрече с тобой. Нам нужно очень многое сделать. Очень многое. — Дьем встал, вытянул руку и перед и угрожающе произнёс: — Пока я жив, Вьетминю не будет покоя. Я восстановлю порядок. Я вернусь в страну и уничтожу всех, кто убил твоего отца. Я уничтожу всех, кто будет выступать против нас. Американцы нам помогут. У нас будут оружие, деньги. Мы будем уничтожать всех беспощадно. — Дьем взял со стола книгу Гитлера и процитировал: — «Путь к героизму — через жестокость. Чтобы совершить великое дело, надо быть безжалостным. Рука должна быть железной». Ты, мальчик, должен ном нить об этом.

Динь молча слушал Нго Динь Дьема, опьянённого собственными словами. Тот снова сел и жестом пригласил Диня придвинуться поближе.

— С сегодняшнего дня, — торжественно произнёс он, — ты принадлежишь мне. Сколько времени ты собираешься пробыть в Америке?

— У меня нет намерения задерживаться здесь, почтенный. И ещё не отомстил за отца и не могу спокойно отсиживаться в этой прекрасной стране.

— Правильно, — кивнул Дьем в знак согласия. — Ты должен незамедлительно вернуться во Вьетнам. Ты хочешь отомстить за родителей, отдать пыл своей юности славе. Поэтому ты должен следовать за мной, делать всё, что я тебе прикажу.

— Я готов следовать любому вашему приказу, — послушно согласился Динь.

— Возвращайся во Вьетнам, — торжественно продолжал Дьем. — Для великих дел нам нужны силы. За нами американцы, но они не хотят действовать открыто, они намерены направить в пашу страну лишь советников и оружие. У нас трудная задача. Мы должны бороться и против коммунистов, и против французов. Поэтому нам уже сейчас необходимо иметь в стране много наших людей как в районах, контролируемых французами, так и в районах, находящихся под господством коммунистов. В конце тысяча девятьсот пятьдесят первого года я направил в Хюэ известного профессора Ле May Тханя для инфильтрации в ряды коммунистов… — При упоминании этого имени Фан Тхук Динь нахмурил брови, пытаясь что-то вспомнить. Он уже где-то слышал о Ле May Тхане. — Я направил его в зону Центрального Вьетнама, находящуюся под коммунистическим контролем, для организации группы Национального сопротивления. Он готовит там почву для переворота. Не знаю, удалось ли ему собрать там какие-нибудь силы. Вот уже два года, как от него нет никакой информации. Сведения, поступающие оттуда, не очень ясны. Но, кажется, он жив, и ему удалось проникнуть в органы Вьетминя. Я поручаю тебе связаться с этим человеком, проверить, насколько широкую сеть удалось ему создать и готовы ли они приступить к действиям.

— Почтенный, — спросил Динь, пользуясь паузой, — я хотел бы знать, насколько можно доверять Ле May Тханю? Прошло ведь уже два года. Он до сих пор не дал о себе знать. Не мог ли он переметнуться на другую сторону?

— Это хорошо, что ты подумал об этом, — сказал Дьем, оперевшись о стол. — Но я верю Ле May Тханю так же, как верю тебе, сын мой. К примеру, я ещё не открывал письма настоятеля храма Виньлонг, но уже поверил тебе, мой мальчик. Профессор Ле May Тхань питает такую же горячую ненависть к Вьетминю, как и ты. Отец Ле May Тханя — Хан Зук — был плантатором. Он владел тысячами гектаров земли, прекрасными виллами. А теперь всё это пропало. Ле May Тхань — глубоко убеждённый националист. Он вполне достоин нашего доверия.

— Если мне удастся встретиться с Ле May Тханем, то как дать ему знать, что я послан вами?

— Я напишу ответ настоятелю храма Виньлонг, — сказал, улыбаясь, Дьем, — А ты передашь ему этот ответ.

Он сообщит тебе пароль, при помощи которого ты сможешь связаться с Ле May Тханем. Второе задание, которое я хотел бы поручить тебе, заключается в следующем. От имени националистически настроенной интеллигенции ты должен встретиться с представителями легальных организаций, с профессорами и учителями в зоне, контролируемой французами, и прозондировать их настроения, чтобы, возвратившись туда, я мог бы кое с кем из них встретиться. Надо постараться перетянуть кое-кого из них на нашу сторону. Некоторые партии сейчас работают там легально, такие, как вьетнамская Национальная партия, Национальный союз Великого Вьетнама. Постарайся встретиться и с ними. Они держат нос по ветру: в чьих руках будет сила, на сторону тех они и перекинутся. Что касается встреч с профессорами, то будь поосторожней. Настоятель храма Виньлонг сообщил, что на них сильно влияют французы. В этом деле ты можешь столкнуться с трудностями. Но настоятель поможет тебе.